Золотая свадьба

А где-то ждут два добрых сердца…  Василий Перов. Чистый понедельник. 1866. ГТГ

– Что случилось? – размышлял он вслух. – Дядя Том и тетя Салли не могли умереть, я бы увидел новость в газетах. А если они переехали, это тоже попало бы в газеты. Наверное, стоит зайти к Стетсонам.

Он пересек поле, на краю которого стоял обшарпанный домик, и постучался. Приветливая женщина открыла и озадаченно посмотрела на него.

– Вы забыли меня, миссис Стетсон? Не помните Ловелла Стивенса? Как угощали его пирогами со сливами?

Миссис Стетсон крепко стиснула ему руку.

– Нет, не забыла! – воскликнула она. – Так ты Ловелл! Ну и ну! Пятнадцать лет прошло. Заходи. Иона, помнишь Ловелла – мальчика, который жил у тети Салли и дяди Тома?

– Думаю, да, – протянул Иона Стетсон, дружелюбно улыбаясь. – Тетя Салли очень беспокоилась о тебе.

Ловелл помрачнел:

– Знаю, нужно было написать им, но вы же знаете, какой из меня ужасный писатель. Я готов на что угодно, только не на письма. Но куда подевались дядя Том и тетя Салли? Они ведь не умерли?

– Нет, не умерли, – медленно произнес Иона, – но наверняка жалеют об этом. Они теперь в богадельне.

– Да, ужасно, – вздохнула миссис Стетсон. – Но другого выхода не было. Дядя Том из-за ревматизма уже не мог работать, тетя Салли тоже стала слишком слаба. Родственников у них не осталось, дом пришлось заложить. Они уехали три месяца назад. Мы с Ионой взяли бы их к себе, но мы живем на одну зарплату Джона, у нас восемь детей и ни одного свободного дюйма. Я навещаю тетю Салли и приношу разные мелочи, но мне кажется, она предпочла бы, чтобы никто не приходил – лишь бы ее не видели в богадельне.

Ловелл покачал шляпу в руках и задумчиво нахмурился:

– Кому сейчас принадлежит дом?

– Питеру Таунли. Мебель пришлось продать – тетя Салли очень убивалась. Но знаешь, из-за чего она волнуется больше всего? Через две недели будет пятьдесят лет, как они с дядей Томом женаты, и тетя Салли считает, что это просто кошмар – встретить золотую свадьбу в богадельне. Ловелл, ты никуда не пойдешь, – сказала она, заметив, что молодой человек встал, – переночуешь у нас. Я не забыла, как ты поймал Мэри Эллен как раз в тот момент, когда она падала в колодец.

– Спасибо, я останусь на чай. – Ловелл снова уселся, – но потом остановлюсь в отеле «Стейшн». Мне так привычнее.

– Неплохо устроился на западе, да? – спросил Иона.

– Довольно неплохо для человека, который приехал туда ни с чем, – осторожно ответил Ловелл. – Конечно, начинал с чернорабочего, но потом скопил деньжат – достаточно, чтобы открыть магазинчик. Именно поэтому я вернулся сейчас – перед тем как осесть и начать свое дело. Мне не терпелось еще раз увидеть тетю Салли и дядю Тома. Никогда не забуду, как они были добры ко мне. Когда папа умер, они приютили меня, дали образование, подарили свою любовь.

После чая Ловелл заявил, что прогуляется и заглянет к Питеру Таунли. Он вернулся к Стетсонам на следующий вечер, успев навестить и тетю Салли с дядей Томом.

– Я выкупил дом у Питера Таунли, – тихо произнес Ловелл, – и хочу, чтобы вы помогли мне все организовать. Дядя Том и тетя Салли встретят золотую свадьбу не в богадельне – ну уж нет. Они проведут ее в своем доме в компании старых друзей. Но они не должны ни о чем не подозревать. Как думаете, получится вернуть что-то из мебели?

– Да почти каждую досточку, – взволнованно ответила миссис Стетсон. – Большую часть раскупили соседи, и я не верю, что кто-то откажется продать мебель обратно. Начнем с того, что у нас стоит старое кресло дяди Тома – тетя Салли сама мне его подарила. Сказала, что не вынесет, если его продадут.

Следующие две недели Ловелл и миссис Стетсон были почти неразлучны, так что Иона добродушно заметил, что практически стал холостяком. Они навестили все дома, где можно было раздобыть что-нибудь из вещей тети Салли. Тем временем миссис Стетсон что-то обдумывала и в конце концов заявила Ловеллу:

– Наши женщины приготовят угощения, а девушки украсят дом золотарниками.

Наступил вечер годовщины. Тетя Салли сквозь слезы смотрела на закат над холмами.

– Никогда не думала, что буду праздновать золотую свадьбу в богадельне, – всхлипнула она. Дядя Том положил скрюченную руку на ее трясущееся плечо, но не успел сказать что-нибудь в утешение, как перед ними вырос Ловелл.

– Надень шляпку, тетя Салли, – весело воскликнул он, – и за мной, вы оба! Вас ждет коляска... И заодно попрощайтесь, потому что сюда вы не вернетесь. По дороге все объясню. Поторопитесь – люди ждут.

Когда они добрались до старого домика, он весь сиял. Тетя Салли вошла и ахнула. Почти вся мебель вернулась на места. Друзья и соседи устроили настоящий королевский пир, на какой оказались способны домохозяйки Блэра. Были и поздравительные тосты, и песни, и воспоминания. Когда гости разошлись, Ловелл подошел к сидящим у камина тете Салли и дяде Тому.

– Маленький свадебный подарок, – произнес он неловко, вкладывая кошелек в руку тети Салли. – Думаю, хватит, чтобы вам не пришлось возвращаться в богадельню. А если нет, то пришлю еще.

В кошельке было двадцать пять блестящих двадцатидолларовых золотых монет.

– Мы не возьмем, Ловелл, – запротестовала тетя Салли. – Ты не можешь себе этого позволить.

– Не волнуйся, для людей с запада это сущие пустяки, – засмеялся Ловелл. – Я должен вам гораздо больше. И я хочу знать: где бы меня ни носило, здесь меня ждет уютный домик и два добрых сердца.

Когда Ловелл отправился в маленькую спальню рядом с гостиной – тетя Салли и слышать не хотела, чтобы он вернулся в отель, – то серьезно взглянул на свое отражение в зеркале в позолоченной раме.

– У тебя осталось ровно на дорогу обратно, старина, – сказал он себе, – а потом придется все начать сначала. Но у тебя есть пара рук, а еще молитвы и благословения тети Салли и дяди Тома. Не самый плохой капитал, Ловелл. Не самый плохой.

Кавендиш (Канада)

Сокращенный перевод с английского Евгения Никитина.