Александр Иванов - Сергей Александрович, действительно ли на старый континент нагрянул кризис идентичности?
- Я полагаю, что подлинного кризиса идентичности Европы все-таки не существует. Скорее дело в другом. Десять лет назад Европа поставила перед собой далеко идущие задачи, в том числе и по фактическому превращению Европейского союза в квазифедеративное государство. Это оказалось делом гораздо более сложным, чем поначалу предполагалось, несмотря на огромный прогресс - в движении к единой валюте, к единым социальным и иным нормам. Тем не менее мы видим сейчас, что Европа скорее движется не к федеративному государству, а в несколько ином направлении, что расширение ЕС, а также многие глобальные проблемы ведут к тому, что государство как таковое сохраняется и что Евросоюз не смог до сих пор создать единой внешней политики.
Там, где и существуют элементы единой внешней политики - это все-таки единая внешняя политика по нижней общей рамке. Очень слаба оборонная политика. Мне кажется, что имеет место кризис, связанный с недовыполнением или полной нереализацией тех планов и замыслов, которыми европейцы жили десять лет назад. На практике осуще-ствляется английский вариант развития Европы, хотя Англия, как известно, в определенной мере дрейфует в стороне от общеевропейских тем. Когда-то был спор: углублять сотрудничество на континенте или расширять? И как раз Англия выступала именно за расширение.
Великобритания всегда очень боялась ограничить свой суверенитет. Боялась, во-первых, потерять свою традиционную роль посредника между Европой и США, а во-вторых, потерять возможность решать свои проблемы самостоятельно. Поэтому она выступала за расширение.
Естественно в течение этого периода шел и процесс углубления общеинтеграционных процессов, то есть создания единых норм, единой политики, единой бюрократии, единой культуры, шел параллельно с процессом расширения. Но все-таки последний берет верх над углублением. Повторяю, это не кризис европейской идентичности, а кризис планов быстрого строительства единой Европы.
- А существует ли предел расширению НАТО и Европейского союза? Сумеют ли нынешние структуры этих двух организаций адаптировать, как предполагается, почти по десятку новичков каждая?
- Никто, думаю, пока не может толком ответить на данный вопрос. С одной стороны, конечно, и НАТО и ЕС смогут более-менее безболезненно адаптировать новичков с востока континента. Особенно это относится к НАТО, потому что адаптация к альянсу - вещь довольно простая, и только некоторые наши специалисты или лжеспециалисты продолжают твердить о том, что, для того чтобы вступить в НАТО, нужно полностью поменять свою военную политику, все калибры вооружения и т.д.
НАТО - военный союз, но он все больше дрейфует в сторону военно-политического объединения, одновременно теряя свою идентичность. Более того, альянс теряет ее фактически с самого начала своего суще-ствования, потому что был-то он создан ради всего лишь двух целей. Про первую из них то ли никто не знает или никто не говорит: это было предотвращение прихода к власти коммунистов в странах Западной Европы. Вторая цель - это военно-политическое сдерживание Советского Союза. Сейчас обе главные цели абсолютно потеряли свой смысл. Именно по этой причине происходит просто чудовищный кризис идентичности в Североатлантическом союзе.
Другое дело, что по дороге НАТО приобрео несколько новых функций. Теперь это стабилизатор европейских отношений. И в первую очередь - интегратор Германии. Механизм, препятствующий денационализации европейской политики в военной области. Это инструмент привязывания США к Европе, поскольку не только американцы через механизм НАТО держат военно-политическую сферу в Европе под своим контролем, но и европейцы имеют возможность влиять на американскую политику или, во всяком случае, не давать американцам пуститься в одностороннее плавание.
Наконец, альянс превратился в очень сильный бюрократический механизм. Он может еще довольно долго существовать, может быть, даже одно-полтора десятилетия. Даже может и дальше расширяться. Единственная проблема, которая висит над НАТО последнее десятилетие, - в каком направлении двигаться? Сможет ли альянс перестать быть тем, чем он был - евроцентристским союзом, и стать союзом глобальной безопасности? Пока он не готов сделать такой выбор. Поэтому идут какие-то смутные дискуссии, совершается огромное количество бюрократических вывертов, но на главный вопрос ответа нет.
НАТО - устаревший союз, он может модернизироваться, только став основой нового союза безопасности, а для этого ему нужно, конечно, принимать в свой состав Россию. Но в таком случае он окончательно распрощается со своими родовыми признаками. Плюс пройдет перераспределение сил и обязанностей внутри союза. И здесь я не вижу пока готовности НАТО и России идти так далеко, превращать НАТО в союз безопасности для XXI века. НАТО при всех своих попытках модернизации остается союзом для отражения вызовов прошлого.
- Зато более динамично развивающийся Евросоюз, наверное, имеет лучшие возможности для расширения и адаптации новых членов?
- Евросоюз имеет достаточно эффективную машину расширения и адаптации. Пусть и с потерей темпа и глубины интеграции, но он может идти достаточно далеко. Другое дело, что он после ближайшего приема новичков выберет почти весь свой ресурс: ведь расширение произойдет за счет наиболее благоприятных, позитивно экономически развивающихся государств ЦВЕ.
Видимо, он пока не возьмет в свои ряды Румынию с Болгарией, которые экономически развиваются неэффективно, и встанет на границах с Украиной, Белоруссией и Россией. Затем будет происходить пяти-десятилетний период адаптации. Я полагаю, что России необходимо и далее сближаться с ЕС, создавать единую экономическую зону, насколько можно сближать законодательство, создавать единую "человеческую зону", о которой мы пока очень мало говорим, то есть зону относительно свободного передвижения. Необходимо выстроить и единую зону внутренней безопасности, а именно - систему организаций и процедур, которые содействовали бы тому, чтобы внутри по крайней мере "Большой Европы", вбирающей в себя и Россию, существовали общие механизмы противодействия таким явлениям, как терроризм, наркотики, незаконная торговля людьми и т.д. Это все крайне необходимо сделать.
Встанет ли вопрос о включении России в Евросоюз - не знаю. Нужно двигаться в этом направлении, понимая, что Европа и культурой наиболее близка нам, и экономическое сотрудничество с ней очень нам выгодно. Тем не менее нужно посмотреть, что такое будет Евросоюз через 10-15 лет и что такое будет Россия через 10-15 лет.
Не будем забывать, что в Евросоюзе существуют и очень многие негативные стороны. Например, единая политика в области сельского хозяйства - это, по существу, чудовищная отрыжка далекого прошлого, смесь национализма с царизмом. Нам такое ни к чему. Вообще есть многие аспекты внутреннего функционирования Евросоюза, которые Россию на ее уровне развития не устраивают.
- Можно ли говорить о том, что сейчас Европа опять усиленно занялась поиском своего места в мировой иерархии?
- Так она всегда увлекалась этим занятием! Ныне Евросоюз фактически является первой в экономическом отношении "державой" мира. Но во внешнеполитическом, в военном аспектах он если не карлик, то очень небольшой "человечек". Наблюдаются попытки усилить позиции в этой области, но они наталкиваются на то обстоятельство, что евросоюзные решения принимаются, как я уже говорил, по нижней общей рамке.
Появилась еще одна огромная проблема, которая заключается в том, что Евросоюз и вообще Европа, с одной стороны, и Соединенные Штаты Америки - с другой, в политико-культурном отношении начали двигаться в разных направлених. Все заметнее у них проявляются иные подходы к политике применения силы, к внешней политике.
- Какую роль, на ваш взгляд, в политике европейских стран играет фактор Китая?
- Китайский фактор в политике европейских стран пока не определен. Европа не знает, что ей делать с Китаем. И вот в этой сфере Россия имеет возможность сыграть очень позитивную роль, тем более что Китай сейчас вступает в очень динамичную фазу развития. Для нас он является стратегическим партнером и должен быть стратегическим другом. А мы заинтересованы в том, чтобы Европа играла на нашей стороне.
- Так каков же ваш прогноз на обозримое будущее - что все-таки ждет Европу: останется ли она максимально тесным сгустком национальных государств или примет форму некой конфедерации?
- Думаю, что мой ответ не устроит многих людей, которые мечтают об единой Европе. Скорее всего на континенте будет существовать экономический и социальный союз со многими общими элементами во внешней политике и безопасности. Но это все-таки будет конгломерат государств. Я думаю, что тенденция к федерализации если и не повернулась сейчас вспять, то основательно замерзла.
