Сергей Караганов Угроза новой войны США и их союзников с Ираком становится все более очевидной. Еще месяц назад большинство экспертов считали, что вероятность начала боевых действий, несмотря на все заявления американских официальных лиц, составляет где-то 50-60%. Теперь же, максимально усиливая давление на Ирак, а также на общественное мнение в своей стране - и еще в большей степени на собственных союзников, - администрация Джорджа Буша затруднила себе возможности для маневра и какого-либо отступления. Но я, как и многие эксперты, все-таки не считаю, что война является неизбежной. Остается надежда на мир - если Саддам уйдет, например, передав власть одному из своих родственников.
Целый ряд стран могут предоставить политическое убежище и дать соответствующие гарантии иракскому президенту. Скорее всего это мог бы быть Китай, поскольку Пекин вряд ли поддастся внешнему давлению. Но я не очень уверен в том, что иракский президент вообще хочет уезжать из своей собственной страны.
Конечно, американцы мечтают о физическом устранении Саддама. Думаю, в Вашингтоне отдают отчет в крайней опасности предстоящей операции с точки зрения долгосрочных позиций США и среднесрочных интересов непосредственно администрации Буша. Еще одна мечта американского руководства - дворцовый переворот в Багдаде. Третьим чудом, на которое хотели бы уповать в Белом доме, можно назвать массовый переход саддамовских войск (после начала атаки на Ирак) на сторону американцев и тех стран, которые войдут вместе с ними в коалицию.
Оставим, однако, веру в чудеса и посмотрим, что же происходит в реальности. Противостояние США и Багдада нарастает параллельно со скрытым или открытым противоборством Америки с Европой, со многими арабскими государствами, да и вообще с большинством режимов в Азии. Фактически это столкновение все более различающихся культур. Что касается Европы, то мы видим здесь нежелание и неспособность европейцев принимать реалии нового мира, в котором военная сила и проблемы безопасности снова начинают играть крупную роль. Европейцы давно уже сделали исторический выбор в пользу мягких факторов обеспечения безопасности.
Свою роль играет и дисбаланс между американцами и европейцами в военной сфере. Последние фактически не имеют возможности проводить серьезные операции не только в мире в целом, но даже на собственном континенте. Речь идет также и об опасениях, что война вызовет огромные жертвы. Европейская политическая культура гуманистичнее американской, здесь уже можно говорить о столкновении ценностных ориентировок. Недаром в Старом Свете из Саддама не делали такого сатану, как за океаном.
В этом плане важна роль России. Нам, естественно, невыгодно перерастание ситуации вокруг Ирака в полномасштабную войну, которая приведет к дестабилизации положения не только в этой стране, но и во многих арабских государствах. Можно прогнозировать новую волну международного терроризма. Объективный анализ российских интересов показывает, что у нас есть интересы, которые совпадают с американскими, а есть интересы, не обязательно соответствующие американским.
У нас нет желания ругаться с Америкой. Обычно наши коллеги по Совету Безопасности ООН, особенно европейцы, занимали традиционную позицию: когда они расходились в чем-то с американцами, то кивали на Россию, скрываясь за ее спиной. Это касалось и расширения НАТО, и проблемы ПРО. Однако у нас нет каких-то глубоких, кардинальных расхождений с США. К тому же наша политическая культура, так же как и американская, существенно отличается от европейской. Радоваться тут нечему, поскольку в реальности мы еще не имели возможности принять европейские ценности. Россия оказалась на стыке противостояния между бедными и богатыми странами, между ныне "падающей" цивилизацией ислама и другими, ныне пока еще "поднимающимися" цивилизациями.
Я бы не стал преувеличивать наши экономические, особенно нефтяные, потери от предстоящей войны. В первое время после начала боевых действий цены на нефть будут расти, в то же время для того, чтобы восстановить иракскую промышленность, потребуются два-четыре года, а то и пять лет. Так что на мировом рынке иракская нефть сразу не появится. Да и дело не только в Ираке. Надо учитывать, что запасные мощности, как минимум примерно на 3 миллиона барреля в день, есть у Саудовской Аравии. Она могла бы увеличить добычу нефти на 30%, и, таким образом, цены на это сырье сразу упали бы. Просто пока саудовцам это невыгодно.
Наконец, Россию никак не устраивает, чтобы недалеко от ее границ существовали государства, располагающие оружием массового уничтожения. Ранее Багдад, безусловно, обладал химическим оружием, применив его дважды: против Ирана и против курдов. Есть достаточно веские доказательства, что он производил бактериологическое оружие. После того как Израиль в 1981 г. разбомбил ядерный реактор в Ираке, Саддам так и не сумел осуществить серьезную ядерную программу. Но другие виды ОМУ у него были и, видимо, остались. Главное же для нас - продумать свою политику после смещения Саддама. Меня беспокоит, что ни российское руководство, ни отечественная политическая элита не имеют среднесрочной и разумной эгоистичной программы в отношении Ирака. У нас есть серьезные козыри для торга с американцами. Можно достичь договоренности как по получению нефтяных концессий, так и по выплате долга. С американцами надо договариваться до начала войны, позже сделать это будет труднее.
