Зеэв Ханин
Ариэль Шарон привык решать проблемы по мере их поступления.
Фото Reuters
Бывший премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху, сын выдающегося историка Бенциона Нетаньяху, в свое время так определил значение США для Израиля: «Нынешний, четвертый Рим – США, как и глобальная империя древности, имеет особые интересы на Ближнем Востоке. Но в отличие от того периода, сегодня – Рим за нас!» Любители исторических параллелей могут, впрочем, заметить, что в действительности «еврейский национальный очаг», воссозданный на Земле Израиля волнами тогдашних репатриантов-«сионистов» на рубеже V–IV вв. до н.э., с позволения правителей Персидской империи первоначально пользовался покровительством Рима. Лишь через несколько поколений политика Рима в отношении еврейского государства изменилась.
Насколько исторические аналогии оправданны? Ответ на этот вопрос во многом является фактором идейно-стратегического выбора. По мнению одной фракции израильской элиты, покровительство США – главное стратегическое приобретение Израиля за последние десятилетия, залог его процветания и безопасности, и поэтому все требования американцев должны неукоснительно выполняться. Другая часть истеблишмента пребывает в убеждении, что как стратегический партнер Израиль нужен США не меньше, чем США – Израилю, и последний при желании всегда может настоять на своих интересах, даже если они расходятся с американскими.
═
Планы и реальность
═
Многие израильские и американские эксперты, однако, убеждены, что сама дискуссия о том, кто в этой ситуации «хвост», а кто «собака», нерелевантна – американская и израильская политика в регионе была и остается результатом взаимной адаптации позиций и интересов.
Президент США Джордж Буш начал с того, что снизил американскую активность на Ближнем Востоке. После 11 сентября 2001 началась активизация ближневосточной политики США в рамках объявленной Бушем борьбы с международным исламским терроризмом. Атака на «режимы – убежища террористов» и усиленное американское военное присутствие в регионе хотя бы с формального согласия (а в идеале – содействия) как Европы и России, так и «умеренных» арабских режимов.
План «Дорожная карта» – по сути, первый самостоятельный план администрации Буша по урегулированию израильско-палестинского конфликта – должен был в том числе решить и эту задачу. Этот план предлагал объединенной Европе и России канал влияния (хотя и больше виртуального, чем реального) на ближневосточный политический процесс в рамках «квартета», а «прозападным» арабским режимам – урегулирование палестинской проблемы путем создания палестинского государства.
Хотя план Буша был формально принят как израильской, так и палестинской стороной, уже в момент его провозглашения было понятно, что он имеет мало шансов на воплощение. Когда стало очевидно, что «Дорожную карту» постигла судьба планов Митчелла и Теннета, Буш, завязнув в Ираке, разногласиях с европейцами, Ираном и Китаем, де-факто признал, что точечные ликвидации лидеров террористических структур – вклад Израиля в ведомую под руководством США борьбу с международным терроризмом. У президента США, по мнению ряда экспертов, практически не было иного выхода, кроме как принять израильскую перспективу развития событий.
Именно в этот момент Шарон, достигший огромных успехов в ликвидации инфраструктуры палестинского террора, вдруг резко меняет курс. Он начинает предметно рассуждать на тему необходимости «болезненных уступок» со стороны Израиля.
Контуры «новой линии» Шарона стали просматриваться после триумфальной победы «Ликуда» на выборах в январе 2003 г. Главным политическим проектом «лагеря Шарона» этого периода стала интенсификация строительства «разделительного забора», официально призванного отделить внутренние районы Израиля от проникновения палестинских террористов с Западного берега реки Иордан.
Продаваемая канцелярией премьер-министра идея забора как орудия обеспечения физической и демографической безопасности страны уже тогда была очевидной дымовой завесой над его основной функцией: обозначением трассы будущей политической границы Израиля и палестинских территорий. Весной 2004 г. Шарон наконец открывает карты, публикуя программу «одностороннего отделения от палестинских арабов».
После интенсивных контактов израильских и американских дипломатов и экспертов и беспрецедентного по уровню конфидентности общения Буша и Шарона сложилась лично устраивающая обоих лидеров формула: план Шарона есть введение в «Дорожную карту»; на палестинской стороне нет ответственных лидеров, с которыми в данный момент есть о чем разговаривать; возвращение Израиля к границам 4 июня 1967 г. не отвечает существующей политической и демографической реальности.
Сторонниками Шарона эти достигнутые «понимания» были представлены как американские обязательства, что администрация Буша официально не подтвердила, но и не опровергла. По мнению экспертов, Шарон помог тогда Бушу «сохранить лицо», вытащив завязшую «Дорожную карту», заодно обезопасив себя на случай прихода в США к власти кандидата от демократов.
═
Есть ли у вас план, мистер Фикс?
═
Зимой 2004-2005 г. стало окончательно ясно, что Шарон намерен полностью реализовать свою программу во всех ее объявленных пунктах. Имея, как было объявлено общественности, гарантии от американской администрации и неофициальное согласие от остальных участников «квартета», Шарон был готов преодолеть все препятствия в реализации своего плана, включая действия политической оппозиции внутри правящей партии и со стороны руководства других партий, политико-дипломатическое и военно-террористическое противодействие палестинской администрации и военизированных палестинских структур и внепарламентское общественное сопротивление программе «одностороннего размежевания».
Отношение обеих фракций палестинских элит – как связанных с официальным руководством ПНА, так и лидеров радикальной исламской и марксистской оппозиций к плану Шарона было неоднозначным. В общем виде их подходы выглядят так: обе фракции в принципе поддержали уход израильтян из максимально большего числа районов и выступили резко против главного пункта программы Шарона – физического отделения палестинских территорий от Израиля, равно как и Газы и Западного берега друг от друга.
В контексте всей этой ситуации позиция и действия группы Шарона определяются следующими официально или неофициально объявленными «символами веры»:
– после ухода Израиля с предназначенных к эвакуации территорий «за забором» останется «ответственное палестинское руководство», которое сможет контролировать ситуацию. Соответственно Шарон всячески воздерживается от дипломатических или военно-политических действий, которые могут привести к падению режима Абу Мазена до того, как Израиль уйдет из Газы, и неофициально координирует свои шаги с руководством ПНА и/или лидерами местных военизированных формирований;
– вывод поселений из Газы и с Западного берега уже сейчас существенно снизил уровень напряженности, а теракты против израильтян имеют в большей степени отношение к внутрипалестинским противоречиям, чем к израильско-палестинскому противостоянию;
– как бы ни развивались события, обратной дороги уже нет, размежевание не будет отменено.
Реальная оппозиция Шарону находится в его собственной правящей партии «Ликуд», а также внутри его главного партнера партии «Авода» (в оппозиции к ее официальному руководству), в то время как формальная оппозиция фактически превратилась в придаток правительства. В итоге традиционный для Израиля механизм перевода общественного недовольства, с помощью оппозиции, в русло позитивных парламентских действий сегодня дает сильные сбои, и гражданское общество, пожалуй, впервые в истории Израиля непосредственно противостоит власти.
К этому следует добавить, что правый фланг противников плана Шарона в политическом слое, изолированный, расколотый и лишенный единого руководства, не сумел ни составить действенную парламентскую оппозицию, ни возглавить общественное сопротивление.
═
Чей же план выполняет Шарон?
═
Действия этих и других факторов, как можно заключить из анализа событий последних месяцев, привели к существенной трансформации программы «одностороннего отделения» в ряде весьма важных пунктов. Речь идет не только о темпах и методах реализации программы, но и об эрозии фундаментальных принципов, на которых она базировалась. При этом основным фактором этих изменений стало уже не внутреннее, а внешнее, прежде всего американское, давление.
Визит госсекретаря США Кондолизы Райс в июле 2005 г. сделал очевидным то, о чем как сторонники, так и противники программы Шарона догадывались и раньше: у Шарона нет никаких твердых гарантий от американцев, опираясь на которые он мог бы предпринимать действия, не считаясь ни с внутренней оппозицией, ни с позицией «квартета», ни с интересами палестинских лидеров. США в очередной раз готовы расплатиться интересами своего ближайшего союзника за свои активы на Ближнем Востоке и требуют перевести «Дорожную карту» из категории символов в русло реальных, обозначенных в ней действий.
С точки зрения Белого дома план Шарона не является самостоятельной инициативой, а должен реализовываться под международным контролем, в контексте уже имеющихся соглашений, идей и договоренностей; любые действия Израиля, ведущие к долгосрочному изменению ситуации, более не могут быть односторонними, а должны координироваться с «квартетом» и палестинскими лидерами. «Болезненные уступки», сделанные Израилем в ходе размежевания, не будут окончательными, право Израиля на территории, которые окажутся внутри «забора безопасности», не будут считаться бесспорными и могут быть предметом переговоров. При этом израильским властям предлагается укреплять авторитет правительства Абу Мазена как залог и условие его борьбы с террористическими организациями.
В качестве «утешительного приза» Израилю обещана международная конференция, которая состоится после размежевания под эгидой «квартета» и будет посвящена активизации дипломатических контактов и экономического сотрудничества Израиля со странами Северной Африки и Ближнего Востока.
Так чей же план выполняет сегодня премьер-министр Израиля Ариэль Шарон? Ответ его сторонников – Шарон осуществляет с небольшими коррективами все тот же план, принципы которого были сформулированы в феврале 2004 г. Согласно мнению левых, Шарон выполняет их программу. С этой оценкой согласны и представители правого лагеря. Руководители США убеждены, что Шарон де-факто следует их «Дорожной карте», разговоры же о его личном плане – не более чем дымовая завеса. Думается, что Шарон выполняет все эти программы и никакую одновременно, решая проблемы по мере их поступления. В конце концов это именно то, что он умел делать на протяжении своей карьеры лучше всего.
═
Иерусалим
