Владимир Литвин призывает всех успокоиться.
Фото Фрэда Гринберга (НГ-фото)
В политической жизни Украины это уже стало традицией: накануне очередных выборов – и президентских, и парламентских – актуализируется и даже обостряется проблема геополитического выбора.
═
Между Востоком и Западом
═
Если раньше геополитика и то, что с ней связано, были преимущественно уделом профессионалов, предметом политических, философских и идеологических дискуссий, то ныне в них втянуто практически все украинское общество. Так что водораздел между симпатиями и антипатиями электората пролегает и по парадигмам, которые условно можно назвать «восточной» и «западной». Дело доходит до весьма серьезных коллизий. Вспомним, что президентские выборы 2004 года едва не раскололи Украину именно по линии геополитических приоритетов. Вряд ли стоит считать это лишь результатом искусственного нагнетания страстей, хотя, откровенно говоря, оно присутствовало. Истоки живучести и остроты проблемы геополитического выбора гораздо глубже – они в двойственности самой природы Украины, своеобразии, сложности и неоднозначности истории, политических и социокультурных особенностях украинского народа. Сегодняшняя независимая Украина собрала под своим крылом земли с разной исторической судьбой, существенными различиями в уровне развития, менталитете, образе жизни, нравах и обычаях населения. На все это наложило отпечаток и то, что эти регионы входили в состав разных государств, подчас не дружественных друг другу.
═
Региональные различия сохраняются
═
Таково лишь самое общее объяснение. Но есть немало других, не менее важных факторов. Как бы там ни было, несмотря на многолетнее существование в рамках одной республики (в которую, к слову, эти регионы влились не одновременно), а затем и суверенной страны, региональные различия сохраняются и порой даже углубляются. Украина – это не только Донбасс и Крым, Днепропетровская область и другие территории с преимущественно русскоязычным населением, ориентированным на традиционно тесные, непосредственные экономические и культурные связи с Россией, другими постсоветскими государствами. Это и области, которые издавна ориентируются на западные ценности, живут и развиваются под знаком и притяжением Европы. Даже для русскоязычной Одессы на значительном отрезке ее истории главными ориентирами были не Москва и Санкт-Петербург, а Париж, Берлин и Лондон.
Именно в силу этих обстоятельств Украину можно без преувеличения отнести к наиболее сложным государственным организмам на всем постсоветском пространстве. И все это убеждает, насколько жизненно необходимо и в то же время чрезвычайно сложно сохранять и поддерживать баланс между упомянутыми восточным и западным устремлениями, между двумя природами Украины и двумя естественными векторами ее политики.
═
Ненужная дилемма
═
Сложность задачи усугубляется тем, что Украина пока фактически находится на пути к обретению своей подлинной субъектности. Это результат многовекового существования и развития в условиях отсутствия государственности. Украинский народ и украинская элита как неотъемлемая его часть только сейчас начинают осознавать себя отдельным, самостоятельным и самодостаточным субъектом мировой истории со своим национальным достоинством, национальными интересами и адекватной, реалистичной самооценкой.
За четырнадцать лет страна хоть и заметно продвинулась по пути от обретения независимости к обретению субъектности (многим государствам для этого потребовались десятилетия и века), но все-таки еще недостаточно. Об этом свидетельствует прежде всего нынешнее состояние украинской элиты.
Приходится снова и снова задаваться вопросом: почему отечественные политики сводят все к дилемме Россия или Европа? По мнению одних, Украина должна инкорпорироваться только в Евросоюз, а другие считают, что единственно возможным для нее вариантом является содружество с Россией и Белоруссией. Почему для большинства из них будущее Украины непременно связано с той или иной формой отказа от суверенитета, хотя бы и частичного? И, наконец, почему украинская элита – по крайней мере значительная ее часть – так не уверена в собственных силах и перспективах своего народа?
Снять подобные вопросы, отрешиться от устаревших стереотипов, сковывающих мысль и действия, необходимо для выстраивания внешнеполитической стратегии Украины – взвешенно оптимальной и ответственной, без зигзагов и перекосов, учитывающей современные реалии, процессы и тенденции их развития.
Видимо, требуют пересмотра и подходы к евроинтеграционной составляющей этой стратегии. До сих пор все сводилось к явно избыточной риторике, декларациям о грядущем вступлении Украины в Евросоюз и другие международные структуры, не подкрепленным практически ничем – ни объективными условиями, ни экономическими расчетами, ни общим пониманием мировой конъюнктуры. Пожалуй, единственное, что за всем этим просматривалось, – желание угодить проевропейски настроенному сегменту электората и политическим партнерам на Западе.
Беда не только и не столько в том, что дискредитируется бесспорно хорошая идея, а власть теряет доверие из-за нереалистичности своей политики и игнорирования позиции той части народа, которая продолжает ориентироваться на сохранение связей с бывшими союзными республиками. Новая украинская власть забыла на время, что Россия является для нас таким же важным партнером, как Европа или США.
═
Украине приходится платить за свою непредсказуемость
═
Непоследовательность власти и раздвоенность, разобщенность политических приоритетов породили просчеты и досадные недоразумения в межгосударственных отношениях. Украина зачислила себя в ряды экспортеров демократии, хотя ей самой в этом плане еще многое предстоит сделать. А странный разнобой во взглядах на ЕЭП – когда одни высокопоставленные лица не уставали присягать на верность данному проекту, а другие столь же рьяно от него открещивались, лишь дополняет картину.
Украина уже дорого заплатила и продолжает платить за хаотичность, непредсказуемость и субъективность такой политики, зависимость от внешних влияний и внутренних чиновничьих капризов.
═
Потенциал не исчерпан
═
При всех допущенных ошибках и сбоях Украина не исчерпала потенциал своей субъектности и своего суверенитета. Она, если хотите, просто еще не до конца осознала свои возможности и то, как рациональнее, с большей отдачей ими распорядиться.
Здесь принципиально важен такой момент. Геополитически Украина – проводя политику балансирования между основными политическими игроками и не склоняясь к определенному политическому лагерю – может достичь намного больше, чем превратившись в составную часть одного из таких образований. Важно, чтобы политика такого балансирования была действительно конструктивной, а сближение и развитие связей с одной из сторон не воспринималось как вызов другой стороне по принципу «против кого дружим». Стоит подчеркнуть, что структуры типа ЕЭП и СНГ могут быть интересными и привлекательными для Украины. Но для этого их необходимо наполнять новым содержанием, руководствуясь золотым для подобных случаев правилом: минимум политики – максимум прагматизма.
Именно реальный, а не декларируемый прагматизм станет лучшим аргументом в пользу того, что развитием связей на восточном направлении не стоит пренебрегать ради западного вектора своей политики, а тем более в противовес ему.
Образно говоря, Украина будет по-прежнему учитывать разницу во времени со всеми странами мира, но вместе с тем она должна жить и работать по своему, киевскому времени.
═
Киев