Мамука Гачечиладзе
Жертвами мин в основном становится мирное население.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)
Большая часть мин на территории Грузии находится в зонах конфликтов. Однако наличие противопехотных мин и неразорвавшихся боеприпасов в сравнительно спокойных регионах страны является не менее актуальной проблемой. Угрозу для жизни и здоровья местного населения представляют также мины, установленные вокруг действующих или бывших российских военных баз. Согласно заявлению Министерства обороны Грузии, Россия при передаче большинства своих военных баз Грузии не предоставила ни информации, ни карт по расположению мин, взрывчатых веществ или других опасных материалов.
В результате нескольких исследований и оценок загрязнения минами и неразорвавшимися боеприпасами эта проблема характеризуется в Грузии как ограниченная или минимальная. Однако мины то и дело находят на территориях, сопредельных с Арменией, Азербайджаном, Турцией, на дагестанском, чеченском, ингушском участках грузино-российской границы.
Официальные лица Грузии утверждают, что страна с момента обретения независимости никогда не производила, не экспортировала и не импортировала противопехотные мины. От СССР Грузия унаследовала то, что считается небольшим запасом противопехотных мин, но точный объем и состав его остаются неизвестными. При этом с сентября 1996 года в Грузии действует мораторий на применение противопехотных мин.
Одним из критериев оценки проблемы мин и неразорвавшихся боеприпасов в Грузии является количество несчастных случаев. В период со второй половины 2006 по апрель 2007 года в Грузии был зафиксирован 31 случай подрыва на минах и других взрывных устройствах. В стране нет официальной статистики о количестве людей, погибших или получивших травмы в результате подрывов на минах или взрывов неразорвавшихся снарядов. Основная статистика ведется Грузинским комитетом Международной кампании по запрещению противопехотных мин (ICBL GC). Но статистические данные не являются полными, поскольку существуют проблемы с получением информации от конфликтующих сторон. Между тем постоянные политические спекуляции и взаимные обвинения затрудняют сбор достоверной информации о пострадавших.
Другая сложность заключается в том, что в Грузии нет единой национальной структуры, ответственной за координацию противоминных действий. Ответственность за обезвреживание мин в зоне военных действий и на военных базах возлагается на Министерство обороны, а Министерство внутренних дел отвечает за населенные пункты, автомобильные и железные дороги. Тем не менее в мае 2005 года из аппарата президента Грузии поступило сообщение о том, что под эгидой Совета национальной безопасности Грузии будет сформирована группа по кризис-управлению, в которой будет работать отдел, ответственный за политику по вопросу мин, оценке нужд противоминных действий и обеспечение проведения эффективных противоминных действий.
Самая сложная ситуация – в зоне цхинвальского вооруженного конфликта. В мае 2005 года представители ОБСЕ заявили, что контингентом миротворческих сил проводится инженерная разведка для составления карт заминированных территорий зоны. Официальные лица Грузии считают, что основные заминированные места здесь определены, но при этом отмечают, что наблюдатели ОБСЕ продолжают собирать информацию о возможных заминированных участках и о трагических инцидентах, связанных с подрывами на минах. Грузинский комитет ICBL GC не раз обращал внимание государственных структур страны, де-факто властей региона, международных структур на проблему мин и взрывчатых веществ. Жертвами мин в основном становится мирное население региона в процессе заготовки на зиму дров в лесу, дети. Грузинский комитет ICBL в течение всех этих лет обращался во все структуры, как национальные, так и международные, как признанные, так и непризнанные, с просьбой принять адекватные меры по созданию условий безопасности граждан, как в конфликтных зонах, так и на всей территории Грузии. К сожалению, эта проблема постоянно политизировалась, переговоры же сводились к политическому формату. Это может только сдерживать процесс гуманитарного разминирования, и исходя из этого нужны другие меры. В первую очередь необходимо проведение инженерной разведки территорий для обнаружения мин с участием международных, опытных организаций. Эксперты также сходятся во мнении, что оптимальным решением минной проблематики в зоне цхинвальского вооруженного конфликта может стать создание совместного, грузино-осетинского подразделения по гуманитарному разминированию, хотя сотрудничество с контингентом миротворческих сил является необходимым условием. При этом надо учесть, что на Южном Кавказе уже имеется опыт проведения совместных военных учений по разминированию при участии сторон конфликта. В сентябре 2000 года на полигоне в Крцаниси (недалеко от Тбилиси) 70 американских специалистов провели тренинги для грузинских, азербайджанских и армянских военных специалистов по разминированию.
Но прежде чем заняться самим процессом гуманитарного разминирования, нужно провести серьезную работу среди населения конфликтного региона, а также состава военнослужащих, находящихся в зоне вооруженного конфликта. Разминирование и гуманитарное разминирование – процедуры, отличные друг от друга. Подчеркну принципиальную важность того, чтобы происходило именно гуманитарное разминирование территории.
Когда Миссия ОБСЕ и другие международные организации заявляют о том, что у них есть возможность гуманитарного разминирования, то в первую очередь в данном контексте нужно обратить внимание на информирование общественности о существующей минной опасности, и важно подключение всех возможных средств для информирования об этой опасности. Для проведения гуманитарного разминирования нужен определенный период времени, а в случае осуществления программы предлагаемой ICBL GC можно незамедлительно начать информировать общественность.
В завершение отмечу, что Грузия пока не присоединилась к Договору о запрещении противопехотных мин, но не раз заявляла, что поддерживает всемирный запрет на применение противопехотных мин, и начиная с 1996 года голосовала «за» по каждой ежегодной резолюции Генеральной Ассамблеи ООН, поддерживающей запрет на применение противопехотных мин. В мае 2005 года заместитель руководителя департамента Министерства иностранных дел Георгий Долидзе заявил, что после революции роз, произошедшей 23 ноября 2003 года, вопрос присоединения к Договору о запрещении противопехотных мин пересматривается – то есть подпишет его.
Тбилиси
