Агван Микаелян
На фоне кризиса деньги ощутимо теряют в весе.
Фото Артема Житенева (НГ-фото)
Меры, которые сегодня в пожарном порядке принимаются российским правительством, чтобы остановить рост цен на продукты питания в стране, принесут весьма краткосрочный эффект. В лучшем случае на месяцы. На самом деле эта борьба может только еще больше усугубить положение. Остановка и замораживание цен, фиксирование наценок, другие подобные меры чаще всего приводят к тому, что тормозится объем производства, замораживается кризисная ситуация, падает производительность труда. Когда нет денег – отрасль становится неинтересной для инвестиций. В результате ситуация только усугубляется. А это требует дополнительных инициатив. Возникает замкнутый круг, из которого вырваться гораздо сложнее, чем из нынешнего положения.
Правда, меры, о которых сейчас вспомнили, необходимо было вводить еще несколько лет назад. Когда принималась программа сельского хозяйства, надо было еще больше снизить налоги на сельскохозяйственную продукцию, серьезно субсидировать сельхозпроизводство, финансировать приобретение современных технологий и оборудования (может быть, для начала в каком-то смешанном государственно-частном варианте, с постепенным переходом полностью в частные руки). То есть использовать все возможные рыночные механизмы. Таможенные барьеры, которые сейчас ввели, конечно, более рыночный механизм и более долгосрочный, чем какие-нибудь административные ограничения (торможение цен, фиксирование наценок), но они тоже до конца не способствуют увеличению объемов производства. Когда ставится барьер к движению товаров, то просто в каком-то месте замораживается движение к предложению. Этим инструментом можно пользоваться в краткосрочном, но не в долгосрочном плане. Поэтому все методы должны быть чисто рыночными: стимуляция производства, технологии, оборудование, кредиты, инвестиции, субсидии и низкие налоги.
Если вспомнить недавнюю историю, то и в 70-х, и в 80-х, и в 90-х годах все развитые страны делали все для того, чтобы сократить объем производства продуктов питания. Потому как реально то, что производилось, сбыта не имело. Чтобы не сбить мировые цены на все виды продуктов (это касается и злаков, и овощей, и бобовых), все правительства развитых стран предпринимали любые шаги, чтобы ограничить производство. Производителей дотировали, чтобы они не выращивали много сельхозпродукции. Но в один прекрасный момент начали расти доходы, объективно увеличилось потребление всех продуктов. Например, научили пить молоко страны, традиционно не потреблявшие этот продукт. А чтобы получить молоко, необходима серьезная животноводческая база. Это за собой тащит и кормовое зерно, и прочее. Следующий фактор – возможность переработки сельхозкультур в спирты и горючие материалы. Все это привело к серьезному увеличению спроса над предложением. Это общемировая тенденция. Правильный путь выхода из сложившейся ситуации – увеличение предложения, увеличение объемов производства. Это касается и третьего мира, где производство реализовывается патриархальным способом. Это касается и западного мира, который после стольких лет ограничений может стимулировать своих сельхозпроизводителей. Нужно идти рыночным путем. Если говорить о России, то у нее для этого есть все возможности. Страна колоссальная. Но она весьма и весьма неэффективно производит все, что произрастает на ее территории. При этом в России практически отсутствуют современные агротехнологии.
Если учесть, что разразившийся кризис затронул все страны постсоветского пространства, для улучшения возникшей ситуации мог бы быть создан некий координационный совет в рамках СНГ. В первую очередь для упрощения решения каких-то межгосударственных вопросов. Хотя вряд ли он сможет играть роль катализатора увеличения предложения. Такой совет мог бы быть хорошим регулятором, курируя вопрос налогов и таможенных барьеров между странами. А что касается внедрения технологий, выделения субсидий, финансирования и привлечения инвестиций, то реализовать это через подобный орган будет очень и очень сложно. В СНГ существует определенное разделение труда. Например, Молдавия производит овощи, фрукты, в том числе виноград, вино. У южных республик одна структура сельхозпроизводства, у северных – другая. При этом практически никто, кроме России и Украины, в промышленном объеме не производит злаковые культуры. Здесь можно было бы каким-то образом договориться между собой, чтобы это разделение труда оставалось, но при этом найти какие-то взаимоприемлемые формулы, чтобы не производить ненужного и не создавать перекосы.
