Игорь Максимычев
Участники переговоров в Брест-Литовске.
Источник: Хроника человечества. «Большая энциклопедия»
90 лет назад в белорусском Бресте (тогда он еще назывался Брест-Литовск) был подписан мирный договор между Германской империей и Советской Россией. Согласно этому договору от России отторгались огромные территории, судьба которых «вверялась» Германии и ее союзникам; Россию обязали выплачивать непосильную контрибуцию, сумма которой могла быть в любой момент односторонне увеличена; России предстояло полностью разоружиться.
Текст договора изобиловал оговорками, которые позволяли немцам в любой момент возобновить военные действия, не говоря уже о том, что продвижение германской армии на Украине не подпадало под «установление мира». Рейх торжествовал победу: кольцо окружения было прорвано, и он мог наконец сосредоточиться на Западном фронте.
И тем не менее Брестский договор оказался не сигналом фанфар, возвещающим начало германской эры в Европе, а провозвестником поражения рейха, возмечтавшего об установлении мирового господства.
О перемирии договорились быстро
России пришлось принять все требования немцев по той простой причине, что у нее не осталось армии. Западные историки кривят душой, утверждая, что русская армия никуда не годилась и с самого начала Первой мировой войны покатилась назад. Неподготовленное и потому закончившееся трагически вторжение русских войск в Восточную Пруссию в первые военные недели 1914 года имело решающее значение для исхода войны, потому что помогло французам выстоять в битве на Марне – немцам пришлось перебросить часть войск на восток, чтобы прикрыть дорогу на Берлин. Брусиловский прорыв 1916 года снова заставил рейх ослабить давление на Западном фронте, чтобы предотвратить катастрофу на Восточном.
Однако, когда в 1915 году немцы сосредоточили свои военные усилия на Восточном фронте, союзники не поспешили на помощь России. Русские политики не сумели доходчиво объяснить своим солдатам, за что они должны погибать в окопах, в то время как положение в стране становилось все более напряженным.
Февральская революция 1917 года оставила открытым главный на тот момент вопрос о мире. Именно его решение стало одним из двух главных лозунгов, под которыми пришли к власти большевики. Правда, их лозунг совершенно нереалистически требовал «мира без аннексий и контрибуций», но это уже были детали. 26 ноября 1917 года были установлены первые контакты советской власти с немцами. На приглашение союзникам принять участие в переговорах о мире ответа не последовало. Немцы отклонили предложение провести переговоры в нейтральной стране.
В итоге 3 декабря представители Советской России прибыли для ведения переговоров в расположенную в Бресте штаб-квартиру «верховного главнокомандующего на Востоке» принца Леопольда Баварского. На первом этапе, на котором речь шла о заключении перемирия, российскую делегацию возглавлял большевик Адольф Йоффе, который стал впоследствии первым советским полпредом в Берлине. О перемирии договорились быстро, трудности остались на второй этап.
Собственно, переговоры об условиях заключения мира вел с 7 января 1918 года уже сам народный комиссар по иностранным делам Лев Троцкий. Требования рейха с самого начала являлись неприемлемыми для России, от которой требовалось, в частности, согласие на передачу «победителям» 170 тыс. квадратных километров территории и выплату репараций на фантастическую сумму 6 млрд. золотых рейхсмарок.
Вполне правдоподобны позднейшие уверения Троцкого, что его идея отказаться от заключения договора на такой основе первоначально не встречала возражений в руководстве партии и государства. Большевики возлагали все надежды на европейский, в первую очередь германский, пролетариат, который, по их расчетам, «не оставит в беде» русскую революцию. После того как рейх 9 февраля заключил «сепаратный мир» с гетманом Скоропадским, Троцкий решил, что время пришло.
10 февраля глава советской делегации выступил с хлесткой речью, в которой, в частности, говорилось: «Мы выходим из войны. Мы объявляем об этом всем народам и правительствам. Мы отдаем приказ о полной демобилизации наших армий┘ Одновременно мы заявляем, что предложенные нам правительствами Германии и Австро-Венгрии условия находятся в фундаментальном противоречии с интересами всех народов... Мы отказываемся подписывать условия, которые германский и австро-венгерский империализм штыком пишет по живому телу народов». Другими словами, в ожидании мировой революции Троцкий предлагал установить в отношениях между Россией и рейхом состояние «ни мира ни войны».
В принципе Германия могла бы пойти на такое решение: обессилившей России, которая к тому же стремительно скатывалась в пропасть гражданской войны, опасаться не приходилось. В то же время возникали условия для концентрации всех сил на Западном фронте, где германское главное командование готовило «последний, завершающий удар».
Однако в руководстве рейха возобладала алчность. Рейхсканцлер и кайзер приказали: «Наступать!», и 18 февраля германские войска двинулись вперед на всем протяжении Восточного фронта. Один из германских генералов говорил тогда о «самой комичной войне»: «Она происходит исключительно с помощью поездов и автомобилей. Мы сажаем горстку пехотинцев с пулеметами и пушкой в поезд и отправляем его к ближайшей станции. Они занимают станцию, арестовывают пару большевиков, забирают с собой еще немного солдат и едут дальше».
Осознание катастрофического провала затеи Троцкого не заняло много времени. Предложение Николая Бухарина объявить Германии «революционную войну» пришлось отклонить вследствие полного отсутствия воинских формирований, способных ее вести. Старая армия развалилась, а новой еще не было. 23 февраля был издан декрет о создании Рабоче-Крестьянской Красной Армии, но до его реализации оставался еще длительный и тернистый путь.
Уже 19 февраля российские представители передали немцам, что готовы подписать договор на любых условиях. 28 февраля делегация Советской России с соответствующими полномочиями прибыла в Брест. 1 марта состоялось первое заседание с участием всех делегаций – переговоров как таковых не велось; требования немцев и их союзников молча принимались к сведению. Во второй половине дня 3 марта договор был подписан; его модальности были еще более тяжелыми, чем это предусматривалось первоначально.
Но главное – подписание Брестского договора вовсе не означало, что рейх прекращает военные действия против России. Германские войска продолжали воевать повсюду – в Прибалтике, в Белоруссии, на Украине, на Кавказе. Под ударом оказалась российская столица – переезд советского правительства в Москву 12 марта был вызван опасениями, что немцы захватят Петроград. В апреле армии рейха оккупировали Крым, в июне немцы высадились в Грузии и двинулись на Баку. Только революция в Германии 9 ноября 1918 года и капитуляция рейха на Западном фронте два дня спустя помешала альпийским стрелкам из Баварии выйти к нефтяным вышкам Апшерона.
13 ноября Москва аннулировала Брестский договор как унизительный и несправедливый. Но и после этого не все немецкие солдаты очистили российскую территорию – в Прибалтике и Финляндии продолжали вести военные действия члены так называемых добровольческих корпусов.
 Первые страницы Брестского договора. Источник: Wikipedia. |
Последствия Бреста
Для того чтобы вести войну, нужны войска. Для того чтобы расширять оккупированную территорию, нужны войска. И для того чтобы держать в подчинении оккупированную территорию, также нужны войска. Поскольку на востоке рейх всем этим занимался, то получилось, что, несмотря на выход России из войны и подписание Брестского договора, Германии пришлось держать на востоке многочисленные контингенты, которых ей отчаянно не хватало на западе. Восточный фронт продолжал сковывать действия Германии даже после того, как он, по всем внешним признакам, перестал существовать.
Брестский договор и обстоятельства его заключения показали всему миру, что его ожидает в случае германской победы. Этот пример помог странам Антанты мобилизовать все оставшиеся силы для сопротивления наступающим германским армиям. Оставшись один на один с рейхом, Запад стал драться с мужеством отчаяния и одолел с помощью только что вступивших в войну США уже изрядно потрепанных немцев с их голодающим тылом.
Версальский мирный договор, продиктованный Германии победителями, был разработан под влиянием положений Брестского мира. Возможно, он не был бы таким суровым, если бы поведение Германии в Бресте было более цивилизованным. Во всяком случае, если сравнивать эти два договора, то нельзя не признать, что Брест был значительно более варварским документом, чем Версаль.
Имеется возможность установить, к каким последствиям привел бы Брестский договор, если бы у Германии подольше сохранялась свобода рук на востоке. В Баварском государственном историческом архиве среди материалов за 1916 год хранится несколько меморандумов и памятных записок (часть из них с грифом «секретно»), которые были призваны подготовить послевоенную политику рейха в отношении России. Каждый из них заслуживает внимания, но наиболее детально разработанными являются два из них. Основные тезисы распечатанного в Берлине трактата Сильвио Бредерих-Курмалена, видного политика из числа прибалтийских немцев, под заголовком «Новая земля на Востоке» сводятся к следующему:
– Германия может помириться со странами Западной Европы, но не с Россией: «Пропасть между азиатско-монгольской и европейской культурами разделяет германца и московитянина – здесь взаимопонимание невозможно!»;
– Россия поощряет «коммунистическое землепользование» и «коммунистические крестьянские товарищества»;
– Россия «хочет не только завоевать позиции хозяина мира, не только присоединить к себе Восточную Германию, но и сломить германское экономическое влияние в России»;
– Балтийское море необходимо превратить во «внутреннее германское море»; для этого «следует присоединить к Германскому рейху Литву и прибалтийские провинции, что станет наградой для этой старейшей колонии Германии за верность, с которой она на протяжении столетий хранила свою культуру»;
– территориальные приращения должны «гарантировать на все времена обеспечение продовольствием в границах собственного рейха и дать землю для заселения крестьянами, которые в образцовом порядке будут крепить и продвигать мощь нашего народа»;
– в войне против России Германия выполняет европейскую миссию: «На Востоке германский народ воюет также за будущее и спасение наших врагов на Западе, ибо гибель Германии приведет всю культуру Западной Европы к зависимости от России».
Меморандум кенигсбергского профессора Фридриха Лециуса можно рассматривать как дополнение и конкретизацию труда Бредерих-Курмалена. Главные положения профессорских изысканий гласят:
– «Сохранение российской мировой империи в ее нынешнем объеме несовместимо с нашей безопасностью»; у России «следует отобрать ее приграничные территории. Они должны быть переданы нам или стать самостоятельными»;
– прежде всего надо создать самостоятельную Украину под протекторатом рейха, территория которой распространялась бы до Кавказа и включала бы в себя область великорусских донских казаков, «отрезая, таким образом, Московию от Черного моря»;
– к отделенной от России Финляндии предстоит присоединить Архангельскую губернию «с богатым медью и каменным углем Кольским полуостровом и незамерзающим мурманским берегом, а также Олонец с его залежами руды»; «разумеется, мы должны взять на себя защиту Финляндии»;
– остальные окраины России должны быть отделены, но не становиться самостоятельными – Белоруссии нельзя предоставлять самостоятельность, «поскольку она все равно примкнет к единоверной Москве, а нам нужна земля для размещения в будущем наших переселенцев»; Кавказ будет передан Турции, которая станет германским протекторатом; Польша делится между Германией и Австрией; Литва и прибалтийские «буферные государства» включаются в состав рейха;
– Россию необходимо полностью отрезать от Балтийского моря, сделав Лиепаю и Кронштадт базами германского военного флота; следует также на 30 лет оккупировать Петербург, чтобы обеспечить выплату Россией контрибуции;
– полученные рейхом области должны быть «очищены» от проживающих там людей: «В последнее время принципом германской политики стала допустимость приобретения территории без ее населения, чтобы получить необходимую для заселения землю, которая нам нужна, если мы не хотим задохнуться в невыносимой тесноте нынешней Малой Германии»; имеющееся население, включая «политически нежелательные элементы», подлежит переселению в Сибирь – конечно, летом, потому что это более гуманно, чем зимой...
Приведенные цитаты весьма наглядно показывают, что нацистское безумие появилось не на пустом месте и его нельзя толковать как некую неисповедимую «ошибку германской истории». Нацизм произрос на вполне унавоженной почве немецкого национализма и шовинизма, которые задолго до поражения 1918 года и «позора Версаля» выработали детальную программу грабежа и уничтожения соседних народов. Брест был первой попыткой претворения в жизнь этой программы. Вторая попытка, предпринятая Гитлером, отличалась от нее лишь масштабами, а не по существу.
