Станислав Притчин
Отказавшись от строительства «Южного потока» «Газпром» переориентировался на «Турецкий поток». Фото с сайта www.gazprom.ru
13 апреля в Берлине открывается представительная конференция «Европа и Евразия: на пути к новой модели энергобезопасности». Организаторами форума выступили Фонд развития и поддержки международного дискуссионного клуба «Валдай» и Немецкий совет по международным делам (DGAP). Чисто экспертное название форума на самом деле не должно вводить в заблуждение. Среди его участников заместитель председателя Еврокомиссии Марош Шевчович, глава «Газпрома» Алексей Миллер, министр энергетики РФ Александр Новак, председатель совета директоров Wintershall Райнер Зееле и ряд других менеджеров ведущих европейских компаний, представителей профильных ведомств европейских стран. Именно те люди, чьи взгляды и действия формируют сегодня энергетическую политику в Европе, одном из крупнейших рынков энергоресурсов в мире.
Нет смысла лишний раз говорить, что необходимость подобной встречи назрела давно. Российско-европейские отношения в энергетике, и без того предельно сложные, были и вовсе заморожены после украинского кризиса. Стороны от переговорного процесса перешли на язык односторонних шагов и демаршей. Новая Европейская комиссия в качестве одного из главных приоритетов в энергетике обозначила для себя цель – создание полноценного Энергетического союза. Такой юридический формат регулирования сферы энергетики обещает серьезно усилить полномочия Еврокомиссии. Если все его положения будут реализованы, то еврочиновники на первом этапе получат доступ к условиям коммерческих контрактов стран – участниц ЕС и их энергетических компаний с партнерами. А в будущем предполагается, что Брюссель будет определять ценовые параметры будущих контрактов, то есть «спускать» европейским странам рекомендуемые цены на газ. По сути, это означает, что европейские чиновники создают рынок покупателя. В такой схеме диктующий потребитель не несет ответственности за разведку, добычу, транспортировку энергоресурсов, но при этом имеет все юридические основания диктовать правила игры.
Со своей стороны, российский «Газпром», не дождавшись разрешения от еврочиновников на строительство амбициозного проекта «Южный поток», также в одностороннем порядке решил изменить подходы к поставкам газа в ЕС. Так, по итогам визита Владимира Путина в декабре 2014 года в Анкару и его переговоров с турецким премьером Реджепом Эрдоганом было принято решение отказаться от прежнего маршрута «Южного потока», переориентировав его с Болгарии на Турцию. Но дело не ограничилось простым изменением маршрута для вывода его из-под регулирования Еврокомиссии. Российское правительство и менеджмент газовой монополии решили глобально изменить свои подходы к европейскому рынку. Раньше «Газпром» ставил своей целью в рамках стратегии диверсификации участвовать на всех этапах цепочки энергетического рынка. Российская компания добывала, строила и управляла магистральными газопроводами в Европу, занималась оптовой продажей сырья и много лет пыталась получить долю в распределительных сетях, работающих с конечными потребителями, а также планировала участвовать в энергогенерации в странах ЕС. Но в своих планах «Газпром» уже несколько лет сталкивается с серьезными ограничениями со стороны регулирующих европейских органов. В частности, она не получила возможность на полную мощность использовать газопровод «Северный поток», а также не нашла поддержки по упомянутому уже «Южному потоку». В итоге правительство России и «Газпром» решили отказаться от экспансии на европейский рынок и ограничиться строительством газопроводов до границы с ЕС. Формально Россия пошла навстречу ЕС, отказавшись от строительства и дальнейшего управления инфраструктуры в Европе. И параллельно с этим российская сторона заявила, что до 2019 года (срока окончания договора о транзите) планирует отказаться от транзита газа через Украину. Именно эта часть новой стратегии России вызвала наибольшие нарекания со стороны европейских чиновников. По их мнению, «Газпром» в рамках существующих контрактов должен поставлять газ в обозначенные точки сдачи сырья. Для стран Восточной Европы эти пункты передачи напрямую связаны с маршрутом доставки газа через Украину и ее газотранспортную систему. С другой стороны, Европейская комиссия не готова самостоятельно строить сеть внутренних газопроводов, чтобы поставлять газ от границы с Турцией, где закончится «Турецкий поток», до конечных потребителей.
В итоге мы имеем следующий расклад в отношениях России и ЕС. Европейские чиновники в среднесрочной и долгосрочной перспективе хотели бы полностью устранить зависимость от поставок газа из России. Такой вывод напрашивается после анализа официальных заявлений, проектов и уже принятых программных документов. Официальная Москва и «Газпром» вполне четко говорят о своих среднесрочных планах: сохранить свою долю на европейском рынке, обеспечивая поставки туда в обход украинской газотранспортной системы, но продолжая снабжать ее сырьем. Буквально два слова о самой Украине. Официальный Киев хотел бы сохранить за собой транзит российского газа в ЕС, но при этом стремится полностью отказаться от его покупки.
Ни одна из обозначенных выше целей не может быть достигнута без колоссальных, экономически необоснованных финансовых вложений, которые лягут на плечи конечных потребителей. В то же время очевидно, что провести сегодня полноценную перезагрузку отношений ЕС и России, которая бы позволила снять груз накопившихся противоречий, также невозможно. Слишком высок градус неприятия, фобий, страхов по обе стороны границы в отношении партнера, как в политических кругах, так и в обществе. Но в условиях серьезной взаимозависимости за периодом односторонних демаршей рано или поздно должно наступить время сесть за стол переговоров.
Нынешняя встреча в Берлине не полноценное начало переговоров между ЕС и Россией о параметрах сотрудничества в энергетике. Это скорее возможность открыто, с активным участием экспертов по энергетике из ЕС, России, Турции сверить часы, «пристреляться», обозначить свои текущие позиции, озабоченности, чтобы затем запустить полноценный переговорный процесс. Насколько данный формат позволит изменить ситуацию к лучшему, сказать сложно, особенно в нынешней непростой международной обстановке. Очевидно другое: без серьезных уступок, причем по принципиальным вопросам с обеих сторон, полноценно выправить ситуацию будет очень трудно.
В идеале гарантом восстановления и дальнейшего добрососедского развития сотрудничества в энергетической сфере должно стать заключение джентльменского соглашения об отказе от односторонних шагов, демаршей с добровольным взятием на себя обязательств по конструктивному диалогу.
При этом анализируя контуры возможных уступок и встречных шагов, можно обозначить следующее. Для ЕС, вероятно, надо будет принять тот факт, что Россия является и еще долгое время будет ключевым поставщиком газа, который вкладывает колоссальные средства в добычу и строительство инфраструктуры для снабжения сырьем стран Европы. При этом в нынешней ситуации Россия не имеет никаких гарантий возвращения инвестиций из-за ограничений со стороны регулирующих органов ЕС. Поэтому необходима определенная ревизия существующих очень жестких в отношении РФ требований в том же Третьем Энергопакете в сторону учета интересов и поставщиков, не только, кстати, российских. Москва, в свою очередь, должна обеспечить максимальную деполитизированность сотрудничества с ЕС в сфере энергетики. Во-первых, выработать единую, универсальную схему для будущих контрактов с прозрачной формулой формирования цены поставок газа для европейских стран с учетом, конечно, плеча доставки. Чтобы ни у кого не вызывало вопросов, почему газ в Прибалтике стоит дороже, чем в Германии. Во-вторых, обеспечить в среднесрочной перспективе пусть частичный, но доступ к своей инфраструктуре производителей газа из Центральной Азии. Это бы позволило снять часть претензий со стороны ЕС по вопросам доступа к российским газопроводам альтернативных поставщиков, получать в будущем стабильные транзитные платежи и позволило бы создать для центральноазиатских стран важное экспортное направление помимо китайского.
Совместно стороны должны найти компромисс по решению проблемы поставок газа в ЕС, выбору маршрутов текущих и перспективных, их управления. Если европейские страны сами не готовы инвестировать в строительство, то важно выработать механизмы и юридическое обоснование использования инфраструктуры, построенной РФ, как существующей, так и для будущих проектов.
Наиболее сложным остается вопрос Украины. Для ЕС получение Киевом транзитных платежей является важным фактором поддержания украинской экономики. Но состояние газотранспортной инфраструктуры требует серьезных вложений на модернизацию и поддержание ее работоспособности. Решить эту проблему не удавалось и до кризиса. Нет предпосылок к тому, что сегодня стороны смогут найти взаимоприемлемое решение, например, смогут создать трехсторонний консорциум по управлению и модернизации ГТС.
В любом случае для восстановления конструктивных отношений, создания прочного фундамента российско-европейского стратегического сотрудничества в энергетике необходима очень серьезная, кропотливая, взаимоответственная работа. И первый шаг может быть сделан 13 апреля в Берлине.
