Мария Док В субботу в гостинице "Рэдиссон-Славянская" прошло закрытие 67-го Конгресса Международного ПЕН-клуба, который собрал в Москве несколько сотен писателей мира. По отзывам участников, Москва превратилась в эти дни в "берег Европы" - мексиканцы, африканцы, индусы разгуливали по вымытым и блестящим галереям и залам гостиницы в своих немыслимых на российский взгляд костюмах.
Тема свободы слова, прав человека, ставшая центральной на Конгрессе (что, собственно, мы и предполагали в нашей публикации от 20.05.2000), прозвучала не только в разговоре о чеченской войне. Говорили и о преследованиях писателей во всем мире - белорусских (Василь Быков), турецких, сербских, перуанских, кубинских, иранских, египетских... Выступления на Конгрессе Григория Пасько и Александра Никитина, недавно освобожденных не без помощи ПЕН-клуба из-под следствия, - доказательство той работы, которую ведет эта международная организация, более политическая, нежели творческая. В ходе Конгресса мексиканский поэт Омеро Ариджис был переизбран президентом Международного ПЕН-клуба на второй срок.
По нашей просьбе свой взгляд на итоги Конгресса высказали два его участника, как раз под самый занавес оказавшиеся по разные стороны не слишком заметных идеологических "баррикад". Литератор Зоя Богуславская, которая была ведущей одного из "круглых столов" Конгресса, считает, что "в подобных встречах, которые собирают писателей разных стран, континентов, вероисповеданий, убеждений и образа жизни, гораздо существеннее не итоги, а процесс - само общение, гуманизация общества. Особенно когда речь идет о теме Конгресса - "Свобода критики. Критика свободы". Очень часто, следуя схемам строго организованных, коммерчески успешных мероприятий, мы исходим из прагматического результата (хотя сегодня новейшие теоретики экономики говорят как о результате не о собственности, а о знаниях, о перспективах цифровой экономики). Результат встреч художников - один: большее понимание друг друга. Сюда вписывается и конкретная информация о новых текстах, об образе мыслей, инакомыслии, состоянии издательского дела, угасающая или растущая приверженность книге. Торжественное открытие, где нами чтимые писатели - нобелевские лауреаты Гюнтер Грасс и Омеро Ариджис - обнародовали свое мнение о войне в Чечне, сделав небольшие экскурсы во взаимосвязь литературы немецкой и русской, мексиканской и русской, не стало камертоном последующей работы Конгресса. Уже в нескольких выступлениях Андрея Битова, президента Российского ПЕНа, профессионально значимых и интересных, как и в концепции гендиректора ПЕНа Александра Ткаченко, политические тезисы западных коллег были поддержаны, но и несколько переориентированы в сторону проблем культуры.
Изложение концепций существования сегодняшней литературы, ее будущего, перекрестная информация о положении писателей и их возможности довести свои тексты до читателя, дискриминации их властями, яркие писательские выступления о сущности и предназначении литературы и были важнейшим результатом прошедшего Конгресса. Знаковым событием Конгресса стало вручение на поэтическом вечере, в котором приняли участие видные поэты многих стран, премии Бориса Пастернака. Имя лауреата огласил председатель жюри Андрей Вознесенский. Им стал поэт Геннадий Айги. Издержки трудно организуемой в сегодняшних условиях такой массовой встречи (отсутствие синхронного перевода, недостаточная информация о перемещениях) были с лихвой восполнены высокой содержательностью прошедшего саммита, организационные усилия Российского ПЕНа увенчались успехом".
Несколько иной взгляд - у писателя Анатолия Королева: "На открытии 23 мая был задан тон всему писательскому Конгрессу: нобелевский лауреат Гюнтер Грасс прочел письмо-послание, в котором, в частности, речь шла о непомерных страданиях чеченского народа. Грасс призвал всю писательскую среду к проявлению гуманизма, борьбе за права человека. Надо сказать, что на всех нас, ожидавших такого поворота и все же удивившихся, речь произвела впечатление - и тем, что об этом заговорили, и тем, с какой тактичностью это было сделано.
В ходе Конгресса писателям предложено было разделиться по "круглым столам": "Писатели в заключении и в изгнании", "Режимы разные - культура одна", "Писатели и экология", "Комитет женщин-писательниц", "Европа и Россия: боль XX, надежда XXI века", "Литература третьего тысячелетия" и так далее. Наиболее удачным, на мой взгляд, был последний "круглый стол", который вел Василий Аксенов. Его блистательное вступительное слово стало также поводом для дискуссии. Аксенов прочел свое эссе о средневековых монахах, которые размышляют о том, какими должны быть писатели через тысячу лет. И тот драматический конфликт, который возник между существующим и чаемым ходом вещей, разогрел нас для обсуждения крайне серьезных проблем писательского творчества. Одна финская писательница рассказала удивительную историю о поэте, который одиноко живет в Сахаре, на оазисе: чертит свои стихи пальцем на песке, и ветер сметает песочные буквы. Ему не надо, чтобы поэзия сохранялась.
К финалу генеральной ассамблеей делегатов была принята резолюция Конгресса, где, в частности, содержался призыв к окончанию войны: чеченский конфликт стал возможен только в нашем деморализованном обществе - так было сказано в итоговом документе, который был оглашен в субботу, на закрытии Конгресса. Репликой к резолюции стало выступление писателя Евгения Попова. В ремарке, подписанной десятью писателями (самим Поповым, Анатолием Курчаткиным, Василием Аксеновым, мною и другими) и представленной как дополняющее мнение, говорилось: "международный терроризм может принять за слабость наш писательский гуманизм". Жизнь сложнее иных резолюций. Нынешняя война в Чечне - не так проста, как, может быть, хочется "абстрактным" борцам за гуманизм. Так можно пересказать смысл этого заявления. На этой "ноте", подтверждающей право писателей иметь не только общее, но и свое отдельное мнение, и завершился Конгресс в Москве.
