Бой балетов

КАЖЕТСЯ, еще не смолкло эхо аплодисментов тех гастролей. В 1997 году Кировский балет покорил англичан. Лето тогда стояло африканское, в лондонском театре "Колизей" была сущая баня...

Кировцы снова гастролируют в Лондоне. Не только балет, но и опера - она здесь впервые за последние 13 лет. Нагрянула вся армада Мариинского театра во главе с предводителями Валерием Гергиевым и Махаром Вазиевым, 500 артистов и 20 контейнеров декораций только для одной оперы - прокофьевской "Войны и мира". В репертуаре нынешних гастролей, рассчитанных на 5 недель, 18 балетных представлений и 14 оперных. Все денежки, что они соберут, пойдут в британский благотворительный фонд "Друзья Кировской оперы и балета". По идее эти фунты стерлингов должны подбодрить артистов Мариинки, помочь зданию театра соскоблить с себя ржавчину времени.

Пол-июня и весь июль в только что отстроенном заново Ковент-Гардене, доме Королевской оперы, будут царить кировцы. Надежные спектакли-ветераны вроде "Баядерки" и "Лебединого озера" перемежаются с "Балетами Фокина", в которых уже угадываются ростки грядущего авангардизма. И тут же невиданная, извлеченная буквально из архивной пыли реконструкция "Спящей красавицы", как поставил ее Петипа в 1890-м.

Перед англичанами пройдут два поколения балетных прим Мариинки. Старая гвардия - Алтанай Азылмуратова, Юлия Махалина, Жанна Юсупова будут держать оборону против юных блистательных звезд - Дианы Вишневой, Светланы Захаровой. И, конечно, нового чуда Кировского балета - 26-летней Ульяны Лопаткиной.

Лопаткина загипнотизировала британских критиков еще оттуда, из Петербурга. Ее ноги на Британских островах еще не было, а лондонские газеты уже докладывали: эта нога 8-го английского размера, "но выглядит больше". О Лопаткиной лондонцам известно буквально все. Что рост у нее 5 футов 9 дюймов (сколько же это сантиметров?). Что обожает ретромоду 20-х годов, пристрастна к длинным мешковатым юбкам, косынкам, маленьким шляпкам и шалям. Что на улице у нее будто бы несколько "шизофренический", отрешенный вид, как и подобает творцу, которому средь бела дня является звездный небосклон... Клиффорд Бишоп, известный британский балетный критик, видел Ульяну в Питере в "Баядерке" и привез в Лондон восторженные, чуть ли не писанные белым стихом впечатления: "Ее словно лишенные костей конечности становятся совершенными инструментами самовыражения. Они не принимают стандартных академических поз, а как бы текут эктоплазмой, создавая формы, подсказанные ее воображением и ее эмоциями..." Эктоплазма здесь, если кто не знает, - это таинственная белая масса, якобы извергавшаяся изо рта предсказательниц и медиумов в момент их контакта с загробным миром.

Художественный руководитель Кировского балета Махар Вазиев говорит о Лопаткиной проще, но не менее восторженно: "Она особенная во всем. Творения, создаваемые ею на сцене, держат зрителя в непрерывном напряжении. От первой до последней ноты чувствуешь ее власть над тобой..." Сама Лопаткина боится, что ее внутренний мир, как бы богат он ни был, нещадно истощают частые повторы спектаклей. "Одна из проблем великого классического наследия Мариинского театра в том, что мне, например, приходится танцевать "Баядерку" или "Лебединое озеро" порой несколько раз подряд, - признается балерина. - И тогда пронзительное ощущение хрупкой романтичности испаряется..."

Ульяна к себе беспощадна. Ей мерещится, например, будто медленные фрагменты, то бишь адажио, удаются ей куда лучше, чем стремительные вариации. Забавное объяснение причин этой напасти, терзающей Лопаткину, дала мне Суламифь Мессерер, знаменитая в 30-х годах прима Большого, а теперь уважаемый балетмейстер лондонского Королевского балета. "У нынешних девочек ножки слишком длинные, - прозаично молвила эта 90-летняя долгожительница, что до сих пор скачет козочкой в репетиционных залах всего мира. - Ножки теперь все научились поднимать выше головы. А после этого мелкие, быстрые па-де-буре четко порой не сделаешь...".

Конечно, великим практикам балета виднее. Зрителей-англичан, однако, полет Ульяны Лопаткиной в невесомости вполне устраивает. Их волнует другое.

Гастроли Кировского балета неожиданно превратили лондонскую культурную жизнь в этакий боксерский ринг, на котором схлестнулись в жестоком бою два спектакля. Точнее, две "Спящие красавицы". Еще точнее, две хореографические философии. В синем углу ринга - "Спящая красавица" Английского национального балета в постановке Дерека Дина. В красном углу - "Спящая красавица" Мариинки, восстановленная из пепла 1890 года Махаром Вазиевым.

Дерек Дин - это маг так называемых аренных постановок. Он творит под сводами круглого, похожего на огромный цирк концертного зала Альберт-холл, именуемого в лондонском просторечье "амбаром на улице Кенсингтон". В свое время ему уже удалось загнать в окружность этого зала "Лебединое озеро" и "Ромео и Джульетту". Успех это был тогда или провал? До сих пор не ясно. Ясно одно: цирковая арена Альберт-холла, открытая всем ветрам, противопоказана классической хореографии. Ее-то, классику, и ломает Дерек Дин, да так, что щепки летят. Чтобы заполнить пространство, ему пришлось удвоить балетную труппу. В "Спящей красавице" британского хореографа заняты более 120 танцоров! Включая теперь уже бывшую солистку Большого (а до того - приму Мариинского театра) Анастасию Волочкову.

Главная идея Дина - сделать балет Чайковского "доступным" широким английским массам. "Из тех, кто придет в Альберт-холл, 60% увидят "Спящую красавицу" впервые, - говорит он. - Моя задача в том, чтобы адресовать постановку им, современникам. От Петипа у меня остался лишь запах..." И тот, добавим, едва ощутимый. Дин каленым железом выжигает почти всю классическую хореографию, и особенно пантомиму. Феи танцуют у него босыми. Костюмы итальянского театрального дизайнера Роберты Гили ди Багно усиливают этот мятеж против классики. Они сплошь прозрачны, балерины словно обряжены в полиэтилен. В боксе это сочли бы нокаутом. Не ясно только, кто кого нокаутировал: постановщик - классику или постановщик - зрителя? Касса рассудит.

В отличие от балетного авангардизма Дина "Спящая красавица" Мариинки - это триумф балетной археологии. Причем основными раскопками занимался американский профессор-славист Тим Шолл. В театральном архиве Гарвардского университета он обнаружил 312 страниц исконной хореографической партитуры "Красавицы". Запись эту привез в Америку в 1918 году сам Николай Сергеев, тогдашний балетмейстер Мариинского театра. Партитура, говорят, изумительно точна и наглядна. Особыми значками записаны на нотных линейках движения ног. Приложены рисунки расположения танцоров, сделанные как бы с "птичьего полета". Есть масса фотоснимков костюмов. Сохранились даже схемы освещения и инструкции машинистам сцены, как менять декорации. Это все равно, как если бы "Титаник" нашли не ржавым остовом на дне морском, а целым и невредимым в гавани Саутгемптона. Среди находок Шолла есть и истинный голубой бриллиант - неизвестная партитура Петипа для сольной вариации феи, которую танцевала дочь великого хореографа Мария Петипа. Правда, идет спектакль... 4 часа. "Да, это длинновато, - признает Шолл. - Но в этой постановке есть время для всего: время для танца, время для пантомимы, время застыть в позе и время для музыкальных интерлюдий. Это полное, всеобъемлющее развлечение".

Бой двух "Спящих красавиц" продолжается. Судить будет зритель.