Михаил Митропольский Да, такого мы не видывали с памятного 1990 года, со времен знаменитого джазового фестиваля в Театре эстрады...
Пятичасовой джазовый марафон в ГЦКЗ "Россия" собрал целое созвездие хэдлайнеров, каждый из которых мог бы составить славу серьезному фестивалю на Западе. Эту роскошь позволил себе фонд "Триумф", отмечающий 10-летие, а его президент Игорь Шабдурасулов позволил себе выйти на сцену, держа в руках саксофон под правильным углом. И велел под завязку набитому залу вести себя легко и вольно.
Для начала место за ударной установкой занял Билли Кобэм - король эпохи фьюжн. За ним на эстраде появились трубач Рэнди Брекер, один из двух знаменитых Brecker Brothers, и многоликий тенор-саксофонист Джо Ловано, лауреат "Грэмми" прошлого года. Еще одна звезда - наш бэндовый раритет, аранжировщик Виталий Долгов. И сразу же в "Сэнт Луис Блюз" прозвучало такое насыщенное и умное соло Брекера, что зал понял: на этот раз все взаправду, звезды настоящие и надувательства не будет.
Солидность вступления подтвердилась появлением не менее легендарного джазового критика Айры Гитлера. Игорь Бутман, арт-хозяин вечера, предупредил, что тот не Ира, не женщина и не родственник известного исторического персонажа. Сам же летописец джаза заявил, что зал наполнен людьми сведущими и неплохо знающими английский, а затем смог убедиться в том, что русский биг-бэнд в состоянии сыграть непростые аранжировки с переменным размером, быстрыми ходами и приличным звуком. Именно этого потребовала классика джаз-рока. А когда прозвучало соло самого Бутмана в теме Брекера, показалось, что уже наступила кульминация концерта. Ан нет, за пять часов пиков было не сосчитать.
Затем на сцене оказалась другая знаменитая пара. Патриарх вибрафона, ректор колледжа Беркли, четырехпалочный романтик Гэри Бертон начал плести свои кружева в дуэте с удивительным японцем, своим бывшим студентом Макото Одзонэ. Игра Бертона очаровательна и ожидаема, а знаменитый японский пианист, наоборот, неожидан. Ну, представьте себе, что вам надо выжать из пустой бутылки еще пару капель или добыть что-нибудь в отработанной шахте. Советую пригласить японца, он сделает. Во всяком случае, в музыке.
Свет переместился левее, и вокруг второй ударной установки образовался квинтет щуплого гиганта Элвина Джонса "Jazz Machine". Младший из трех великолепных братьев уже не вполне молод. Его пик пришелся на квартет Джона Колтрейна, где он играл с 1960 по 1965 год. Но и сейчас его "машина" звучит великолепно. Сам барабанщик в белом, пианист в черном, тонкий и умный контрабасист создали огромное полотно в духе многоцветной мистики Колтрейна, с хорошей поддержкой духовых - правда, не блистающих индивидуальным мастерством. Это была еще одна кульминация концерта, к сожалению, не поддержанная их вторым номером. Возможно, эллингтоновская "It don't mean a thing" была предназначена для развлечения публики, но настроения не поддержала.
Нормальный концерт уже бы давно закончился, но в это время на сцене появился человек-гора, 120 кг одного из лучших вокалистов Америки. Кэвин Махогани - звезда, и, надо заметить, подтверждающая тезис о том, лучшие музыканты не всегда становятся звездами - и наоборот. Кэвину действительно хорошо удаются быстрые скэтовые вещи вроде "There Will Never Be Another You" и "Yardbird Suite", и в меньшей степени он интересен в балладах. Во всяком случае, нам приходилось слышать американских вокалистов получше, хотя и не вполне известных даже в Штатах.
Второе отделение вновь открыл оркестр и поддержал баталии Джо Ловано и Игоря Бутмана. Стоит заметить, что афиша фестиваля, включившего Игоря в число звезд мирового джаза, вызывала некоторые сомнения почитателей этого элитного искусства. Но они были развеяны. После соло Ловано в "Красном бароне" Билли Кобэма Игорь взял в руки сопрано и создал такую контрастную поэму, настолько завел зал, что стало понятно - всенародная любовь отдана не только президенту. Впрочем, Ловано отыгрался в романтической теме Джина Де Пола, объединив мышление Стэна Гетца с субтонами своего индивидуального саунда. И тут снова кульминация - Рэнди Брекер, Джо Ловано и Игорь Бутман закрутили феерическую карусель в невероятно быстром "Вечном треугольнике" Сонни Ститта, закончившуюся фантастическим соло Билли Кобэма с четырьмя палками в руках.
Дух перевести не удалось. Затихший оркестр и раскрывшая рот публика не могли оторваться от очаровательного дуэта уникального 80-летнего губного гармониста Тутса Тильманса и его великолепного партнера пианиста Кенни Вернера. Невероятно плотный поток музыкальности, юмора, выдумки и легчайшего профессионализма заполнил огромный зал. Тутс, несмотря на возраст, находится в великолепной форме, играет с залом, любит его - и получает волну ответного чувства. Тонкость и глубина развалившегося, почти лежащего за роялем Кенни, переигравшего со многими великими музыкантами, не знает пределов. Последнюю же пьесу, посвящение Луи Армстронгу "What a Wonderfull World", Тутсу пришлось почти выпросить у организаторов. Неужто не будет его знаменитого вальса "Bluesette"? Ан нет, Виталий Долгов постарался, и вальс, к понятному восторгу, прозвучал в сопровождении биг-бэнда.
В полночь Бутман объявил, что мы подошли к началу самого главного. На сцену с шумом и искрами выкатилась настоящая шаровая молния в лице еще одной звезды Ди Ди Бриджуотер. Великолепная вокалистка сказала бурную речь, подчеркнула свой возраст, резко контрастирующий с фигурой и темпераментом, напомнив, что впервые приехала в Россию 18-летней в 1968 году, и поинтересовалась: все ли на сцене женаты. Кстати, второй раз она появилась в качестве солистки бенда Тэда Джонса - Мэла Льюиса в начале 70-х и великолепно пела, будучи в весьма интересном положении. Пение Ди Ди продолжило этот поток энергии и в стандартах, и в посвящениях Элле Фитцджеральд, и в быстрых скэтовых импровизациях, и в балладах, и в блюзах.
Кажется, все это могло бы продолжаться всю ночь. Но наступал следующий день, метро закрывалось, и звезды "Триумфа" решили предоставить нам, бедным, иной вид транспорта. Им стал финальный аккорд - "Take the "A" Train", джем всех триумфаторов, показавший, что в джазе нет границ, нет цвета кожи, что "американский" джаз - всеобщее достояние, что Билли Кобэм и Эдуард Зизак могут на равных сыграть на двух ударных установках, а Игорь Бутман и фонд "Триумф" достойны гораздо большего почитания, чем "застекольщики" из той же "России".
