Майя Прицкер Из-за финансовых трудностей выставок в музеях было меньше. На новые экспозиции не хватает средств, а потому старые продлеваются, следующие откладываются и нередко модифицируются. От этого, например, пострадала выставка Казимира Малевича в музее Гуггенхейма, которая должна была проходить одновременно с уникальным показом русской иконы. Увы, икон не будет. На большой спирали музея будут показывать эксперименты молодого озорника Мэтью Барни (его выставка намечалась на нынешнюю осень, но была отложена), а Малевича загонят в боковые залы, к счастью, достаточно просторные.
Музей Метрополитен, намного более богатый, чем музей Гуггенхейма, вел себя в уходящем году скромно: никаких "блокбастеров". В основном - сравнительно узкого назначения и интереса выставки из коллекции самого музея, либо нечто заведомо популярное, вроде тех же импрессионистов и ранних модернистов из тех или иных частных собраний.
* * *
Правильно говорят: нет худа без добра. К нью-йоркскому театру это имеет прямое отношение. Несмотря на спад экономики, театральных спектаклей стало больше! В связи со спадом туризма (не таким суровым, какой был в конце 2001, но так и не вернувшимся на старый уровень), театрам не хватает зрителей. Да и цены для нынешнего обедневшего гражданина кусачие: билет на популярный бродвейский спектакль стоит до 100 долларов, а на офф-бродвейский - 45-50. Вот и закрываются один за другим спектакли, в том числе и долгожители (вроде "Отверженных", которым осталось жить всего несколько недель), а чтобы залы не пустовали, продюсеры выкручиваются за счет новых постановок.
На нью-йоркской сцене в минувшем году было много известных актеров. Начав эту тенденцию еще осенью 2001 года, дабы привлечь в театр зрителя, актеры и продюсеры явно "вошли во вкус": Аль Пачино, Пол Ньюман, Салли Филд, Фиона Шоу (в английской постановке "Медеи"), Лев Шрайбер и Сигурни Уивер (в новой пьесе Нила ЛаБута "The Mercy Seat") и другие, причем все это не просто громкие имена, это сильные актерские работы.
* * *
Теперь о кино. Два фильма, вышедших "под занавес" года, "Адаптация" и "О Шмидте" убедили: и те, кто делает кино, и зрители устали от "романтических комедий" и боевиков, они (особенно в Нью-Йорке) хотят серьезного разговора в подлинно художественной форме. Голливуд даже не называет свои фильмы фильмами. Это - "продукция", выпускаемая, как с конвейера, для массового потребления. А лучшие, если судить по спискам, опубликованным недавно всевозможными ассоциациями кинокритиков и кинодеятелей, фильмы делаются в небольших, независимых студиях, расположенных в Нью-Йорке.
Серьезным вдруг стал разговор об архитектуре. Вырванные из южного Манхэттена башни Всемирного торгового центра требуют не только конкретного мемориала, но и компенсации в виде достойных, смелых - и уже тем самым жизнеутверждающих проектов по всему Манхэттену. Правда, пока ничего интересного построено не было, кроме Австрийского культурного центра. Зато шла нешуточная баталия за проект застройки места трагедии. Пока что баталию выигрывают не серые бизнесмены (шесть скучных проектов, представленные летом, были с треском провалены общественностью, после чего пришлось организовывать новый конкурс с приглашением лучших из лучших), а артисты - вроде Даниэля Либескинда или Нормана Фостера, представивших очень разные и совершенно удивительные решения.
* * *
В музыке крупнейшим событием года стала нью-йоркская премьера оперы Прокофьева "Война и мир" в Метрополитен-опера под управлением Валерия Гергиева в оформлении Цыпина и с ведущими солистами Мариинского театра в главных ролях. Незабываемы были концерты Мстислава Ростроповича с Лондонским симфоническим оркестром с программами из музыки Шостаковича. И - радостное открытие - сольный концерт скрипача Максима Венгерова в Карнеги-холл, где он показал себя зрелым и ярким музыкантом.
Балетоманы не простят мне, если я не вспомню о летних гастролях балета Мариинского театра, в которых главными событиями стали восстановленная по старым записям "Баядерка" и баланчинские "Драгоценности". Поклонники Бориса Эйфмана увидели новый спектакль их кумира "Дон Кихот". Но моим фаворитом года стала труппа Марка Морриса - их весенний сезон в БАМе и предновогодний "Твердый орех" там же в очередной раз стали источником радости. Моррис умеет удивлять... непринужденно, без натуги и пафоса, "как бы резвяся и играя", но при этом открывая неожиданные вещи в человеческой душе.
* * *
Несколько приутихла жизнь "русской Америки". Причин две. Первая - продолжающаяся ассимиляция как тех, кто искусство потребляет, так и тех, кто его делает. Вторая - активнее идет "отлив" в российскую культуру, если не полное, то частичное возвращение. Художник Дмитрий Плавинский, композитор Александр Журбин, скульптор Эрнст Неизвестный все больше времени проводят в России. Там есть работа, намного большая аудитория и большее признание. Впрочем, по-прежнему с успехом проходят концерты мастеров авторской песни, последний, наверное, бастион ностальгии, который успешно держится благодаря не только старшему, но и, как ни странно, молодому, выросшему уже здесь поколению.
Нью-Йорк
