Виктория Кондрашова Художник Иван Лубенников (интервью с ним вывешено на официальном сайте выставки) говорит: «Присвоившие себе право называться «современным искусством» всевозможные разновидности постмодернизма: концептуализм, актуальное искусство и прочие – это лишь видная, широко декларируемая верхушка айсберга, который в действительности многое таит под водой». Основная часть айсберга под названием «современное искусство», по мнению организаторов выставки, – это произведения 90-х и 2000-х годов (представлены в основном работы из личных собраний авторов), все очень разные, но объединенные жанром так называемого пластического искусства.
Несмотря на высокопарность фразы «художественный срез времени», именно его «Острова» и представляют. Это такие своего рода ностальгические зарисовки советских интеллигентов: Натальи Глебовой, Николая Ватагина, Екатерины Корниловой, Дмитрия Крымова, Ивана Лубенникова, Виктора Русанова, Льва Табенкина, Натальи Толстой, Татьяны Файдыш, Михаила Дронова, Геннадия Воронова, Валерия Епихина, Анатолия Комелина, Виктора Корнеева, Елены Суровцевой.
Везде, где только можно, художники пишут, что они – принципиально не «группа». И именно поэтому общность их мыслей – все такое «интеллигентское», лиричное и ностальгическое – говорит лишь о том, что они единомышленники и дети своего времени. И действительно, их философская ностальгия, воплощенная в скульптуре и живописи, родилась приблизительно в одно и то же время и в одном и том же месте.
Если это скульптурная форма, то мы видим птицу в клетке, трех граций (Веру, Надежду и Любовь), распиленных и поверженных, маленькое дерево бонсай, с корнем выкорчеванное лопатой. Если живопись, то представляющую одиноких людей и животных, пустые пейзажи, абстрактные или экспрессивные композиции на все ту же тему непонимания окружающим миром человека. Не редкость – обращение к библейским сюжетам. Истоки творчества восьмидесятников – и в русском авангарде, и глубже – в русской православной традиции. Отсюда некоторая отрешенность и созерцательность, присущая работам, поселившимся на «Обитаемых островах».
Выставка получилась очень ностальгической. И – философской. Надо признать, портрет поколения в историю вписан. В то же время нельзя не отметить присущий выставке пафос именно с точки зрения организации – ее приурочили к 150-летию Третьяковки, в соорганизаторы и спонсоры взяли известного автомобильного гиганта, разместили экспозицию в центральных залах, напутственные слова произносил сам мэр Москвы, а целью выбрали некое «восстановление исторической справедливости», в общем – «все такое». Но это неудивительно. Заслуженный художник России Иван Лубенников, говорят, хорошо продается за рубежом, поэтому спасибо ему, что и «коллег по цеху» помог показать.
Современное это искусство или нет – решать зрителю. Но то, что выставка интересна, бесспорно. В конце концов, может статься, что, не случись перестройка, русское искусство утеряло бы целый пласт такого ностальгического и личностного в своем творческом поиске искусства как представленное на выставке «Обитаемые острова».
