Елена Якунина Картезианский склад ума французов часто берет верх над эмоциями. По-деловому публично обсуждается, насколько были заполнены залы и какую выручку от продаж получили организаторы.
Например, подсчитано, что продали 134 тыс. билетов, а могли бы 152. Больше всех зрителей (28 тысяч) собрал спектакль «Батута» известной конной труппы «Зингаро» под руководством Бартабаса.
Кураторы фестиваля Ортанс Аршамбо и Бертран Бодрие, кажется, облегченно вздохнули после убийственного, по мнению критиков, сезона-2005, когда специальным приглашенным был фламандец Ян Фабр и не без влияния которого на подмостках царил полный хаос.
Три года назад Аршамбо и Бодрие объявили о новой стратегии фестиваля: двери театра должны открыться как можно шире, чтобы впустить на сцену другие виды искусства. И завершившийся сезон, на котором главенствовал венгерский хореограф Жозеф Надж, в целом продолжал намеченную ранее другим хореографом-постановщиком Яном Фабром линию.
Нельзя сказать, что комментарии со стороны публики и критики были сплошь хвалебными. Скорее наоборот, большинство было недовольно засильем визуальных средств и танцев на фестивале драмтеатра. Потому-то так ждали «Варваров» Горького в постановке Эрика Лакаскада.
Предвкушали успех, соизмеримый с «Платоновым», который Лакаскад поставил в Авиньоне в 2002 году. Фурор не повторился, что, впрочем, не помешало спектаклю, который символизирует возврат к «театру текста», получить столько заявок на гастроли, что в течение года о выходных труппа может и не мечтать.
По поводу основного спектакля Жозефа Наджа «Асобю» (по-японски «игра») мнения разделились. Пьеса посвящена известному французскому абстракционисту Анри Мишо. Художник обожал Японию, и многие его полотна – дань тысячелетнему искусству каллиграфии. Из Японии в Авиньон Надж привез японских танцоров, которые на сцене Папского дворца ассистировали самому хореографу, не впервые примерившему актерское амплуа. Второй спектакль «Пасодобль» Надж играл в дуэте с испанским художником Мигеле Барчело. Был там и третий участник – материя, глина. Хореограф и художник впивались в нее ногтями, месили руками, орудовали инструментами, которые Барчело захватил с собой с Майорки, где он возводит собор. Гремел гром, раздавались сухие хлопки. Дуэт не издал ни единого звука. Двое говорили жестами, и каждая мизансцена являла собой законченную скульптурную композицию.
По ходу развития фестивальных событий были замечены работы двух не известных ранее во Франции режиссеров – фламандца Ги Кассье и швейцарца Стефана Каежи, которые широко пользовались приемами видео. Заслуженные дифирамбы пропели современному английскому драматургу Эдварду Бонду, что случается крайне редко: в погоне за впечатлениями от работ режиссера и актеров опускают роль одного из главных виновников пьесы – его автора (спектакль «Стул» поставил Ален Франсон).
В 2007-м приглашенным режиссером станет Фредерик Фисбах, который в этом году показал пьесу японского драматурга Оризы Хирата. Автор пытается вскрыть механизмы порабощения одной нации другой: в период между двумя войнами Корея была оккупирована своим соседом.
И еще: на прошедшем фестивале не было ни одной режиссерской работы с женским лицом. Слабый пол преобладал в зале – дам было 59% от общей массы.
Париж
