Ксения Воротынцева Наше современное искусство никак не убежит от проблем, которые на Западе отрефлексировали десятилетия назад. Мотивы поп-арта или взлохмаченный парик адепта цивилизации Уорхола – не верящего в автора-творца и хладнокровно штампующего уже готовые клише – попадаются даже у многопрофильного художника Сергея Шутова. Его новая выставка «Как я провел лето» в Галерее кино – отчетная и сдержанная, с пасторальными фотографиями козочек из Абрамцева. Фото и живопись у Шутова бывает редко – девяностые он посвятил технологичному искусству. Впрочем, в свежих акриловых работах – кислотного цвета – вылезает и прошлое Шутова – клубного виджея, и его старая любовь к яркому лаконичному поп-арту, когда-то продемонстрированная целой выставкой «Самолеты». В новой экспозиции он открыто передает привет вдохновлявшим его Уорхолу, Дюшану и Малевичу, посвящая им работы в серии цианотипий. Это техника ранних фотографий – синих отпечатков, быстро выцветавших, – и то, что до сих пор художники делают все те же эксперименты, доказывает, что законы искусства, в общем-то, не изменились.
Сергей Шутов отметился почти во всех жанрах – в живописи, графике, инсталляциях, видеоарте. Но немногословный, как показалось, в жизни, он не выдает зрителю внятного авторского посыла. Только показанный пять лет назад проект «Абак», где сорок молящихся фигур изображали перемирие религий, легко расшифровать как конъюнктуру и глянец – недаром Шутов чуть не получил за него Госпремию.
У его коллег «Синих носов» авторский message четче: они не критикуют искусство, как, например, художники соц-арта, а улучшают его, и если берутся за передачу «Аншлаг», то доводят ее до совершенства – то есть делают еще дебильней. Впрочем, даже если Сергей Шутов бьет слишком прицельно и не попадает во всех, он все равно войдет в строчки энциклопедий – хотя бы музыкальных. Потому что Брайан Ино, такой же широкий во вкусах продюсер, когда-то выпустил в честь него диск «The Shutov Assembly».
Еще одна старая и волнующая художников тема – массмедиа. В пятидесятые, в эпоху раннего черно-белого ТВ, Маршалл Маклюэн наивно писал о появлении «всеобщего человечьего общежития» – «глобальной деревни». ТВ оказалось не безобидным, о чем много говорили позже: «протез головного мозга» – одно из самых мягких определений. Аристарх Чернышев в новом проекте «Телекожа» предлагает, как оживить прилипающих к экрану и впадающих в транс людей. Вместо zapping – глупого перещелкивания каналов – можно кнопками пульта менять внешний вид телевизора и интерьер. Пролистываешь сто картинок – от ретро-стиля до телевизора дизайна Филиппа Старка, – а программа идет все та же.
На освобождение от идеологий эта шутливая инверсия не похожа – вспоминаешь, скорее, иронию физиков-теоретиков: сколько поле ни квантуй, все равно получишь┘ зарплату по штатному расписанию. Игра с интерьерами не вытаскивает зрителя из цепких капканов медиа – как не добавлял ему свободы проект Аристарха Чернышева «Окончательная настройка»: по телевизору, обтянутому кожей, как боксерская груша, можно было с силой стукнуть и самому настроить изображение. Увы, настоящая альтернатива информационному шуму – тишина. Жаль, что исчезло напоминание «Не забудьте выключить телевизор».
