Алла Шуленина
Танцевальные зарисовки на сцене не претендуют на то, чтобы стать отражением эпохи.
Фото Михаила Гутермана
Театр имени Вахтангова одним из первых по сложившейся уже традиции открывает новый театральный сезон. В этот раз – сразу премьерой. Спектакль «Берег женщин» балетмейстера Анжелики Холиной, судя по всему, – калька ее же спектакля десятилетней давности, поставленного в литовском Театре танца Анжелики Холиной и носящего название «Песни женщин».
В свою очередь, эта постановка (или, как она названа в программке, хореографическая композиция), можно предположить, основана на идее популярного, даже культового в свое время (а вышел он в 1983 году) фильма «Бал» режиссера Этторе Сколы (хотя никаких упоминаний об этом фильме в программках нет). Фильм же был снят по мюзиклу театра «Ле Компаньоль» под руководством Жан-Клода Паншена. В общем, путь постановки к нашему зрителю был долог и тернист. И если сравнивать сегодняшнюю премьеру, например, с фильмом, станет очевидно, что путь этот идею жестоко упростил┘ В фильме «Бал» без единого слова, исключительно танцем рассказывается последовательно история Франции с 30-х по 80-е годы (довоенный период, эпоха Народного фронта, война, оккупация и т.д.): вместе со сменяющими друг друга танцующими парами сменяются и стили, и эпохи, с какими-то частными человеческими историями и хитовыми, знакомыми всем мелодиями┘
В новом же спектакле речь соответственно тоже идет о войне. Однако война все-таки оставлена за кадром и напоминает о себе лишь редкими сигналами тревоги, голосом Марлен Дитрих (чьи хиты и служат музыкальной основой спектакля) да парой танцевальных номеров, посвященных непосредственно судьбам вдов военных. В остальном же – на сцене разнообразные, связанные между собой по настроению или по принципу контраста танцевальные зарисовки, не сводимые к какому-то общему сюжету и совсем не претендующие на то, чтобы служить экскурсом в эпоху.
Сценография лаконична (ее автор – Мариус Яцовскис): пять столов, шесть свисающих над ними лампочек, также с потолка – шумные трехлопастные вентиляторы да большое, под углом к сцене, зеркало вместо задника. Тут, кстати, можно еще заметить, как сильно напоминает сцена Вахтанговского театра (в новом спектакле) внешний вид одной из самых знаменитых постановок Пины Бауш, его показывали несколько лет назад в Москве: те же столики, та же бессловесность и свобода кабаре... Атмосфера пространства складывается из клубов табачного дыма, их причудливых отражений, груд чемоданов да треска граммофонной пластинки┘ Именно здесь появятся 17 таких разных и таких похожих чем-то женщин. И их порой излишне вычурные платья (а костюмы в спектакле соответственно конца 30-х годов) будут разрезать это пространство. Да и сами герои будут менять его, то уводя зрителя к чьей-то прежней любви (как французско-лиричный танец Анны Антоновой и Дмитрия Кузнецова), то возвращая к чьему-то сиюминутному флирту (вроде единственного мужского соло Артура Иванова, не оставившего равнодушными дам ни по ту, ни по другую сторону рампы). И все-таки мужчины на этом «берегу» приходят и уходят, а женские страсти остаются┘
Спектакль длится полтора часа (без антракта), и перед зрителями в хорошем темпе проносится калейдоскоп из лиц и судеб. Каждый танец рождается как ответная реплика, уже подготовленная предыдущим номером или напряженной паузой, пробежавшим холодком.
Около половины исполнителей – выпускники Щукинского училища этого года (курс Владимира Иванова). Их дипломный спектакль «Белая акация», советская оперетта или, если угодно, советский мюзикл, теперь идет на сцене Вахтанговского театра. То есть стихия музыкального театра, как и вообще для вахтанговцев, для них – естественная среда. И все-таки вчерашние студенты в отточенности техники пока уступают артистам более опытным. Техничность, нюансировка игры (именно игры – не танца), например, Виктора Добронравова и Евгении Крегже в их страстном и при этом таком легком танго зачаровывает. Молодежь на это отвечает прежде всего задором (вроде расплескивающей юности «подвыпившей дамочки» – Марии Бердинских), ну и, конечно, «командным духом».
