Ярослав Седов
Президент снова поддержал Большой театр, придя на премьеру «Спящей красавицы».
Фото Dmitry Astakhov/РИА Новости/AFP
Первая балетная премьера на обновленной исторической сцене Большого – «Спящая красавица» в постановке Юрия Григоровича – прошла с такой торжественностью, словно это и было настоящее открытие театра. Президенты Дмитрий Медведев и Нурсултан Назарбаев – в центральной ложе, бомонд всех категорий – в зале, российская звезда Светлана Захарова и американский премьер Дэвид Холберг – в главных ролях на сцене, оформленной итальянским художником Эцио Фриджерио.
Можно сказать, весь мир – в театре. Да и как иначе? Здание – зданием, но кто как не Григорович, сегодняшние артисты, а также их знаменитые педагоги и есть настоящий Большой? И что для такого праздника уместнее «Спящей красавицы» – спектакля, который в свое время задумывался как парадное придворное шоу, а стал художественным открытием?
Дирекция императорских театров хотела получить образ феерических придворных зрелищ короля Людовика XIV, и это было выполнено. Но притом Чайковский создал симфонию, а Петипа – энциклопедию русского балета. В партии фей, принцев, принцесс, а также персонажей сказок Шарля Перро, приветствующих главных героев на свадьбе, балетмейстер уместил свои лучшие находки, а заодно – едва ли не весь опыт современной ему хореографии.
Полноценно исполнить это богатство, подобное выставке шедевров Эрмитажа, и означает показать, что труппа в порядке, есть ради чего открывать театр, а ресурсы на это потрачены не зря. В новой трактовке, которую предложили Григорович и Фриджерио, эта задача обрела дополнительный смысл.
То, что «Спящая красавица» – симфония, Григорович акцентировал в своей прежней версии 1973 года, успешно шедшей в Большом до нынешней осени. Импрессионистское, переливающееся перламутровыми оттенками оформление Симона Вирсаладзе подчеркивало основные линии хореографии Петипа. Размытые контуры колонн и арок дворца, кружевные узоры ветвей и украшений ограды, абрисы и детали изысканных костюмов повторяли тот самый принцип варьирования музыкальных и пластических тем, которым пользовались Чайковский и Петипа.
Возникал образ мира, где все элементы связаны между собой органически, а его главная ценность – индивидуальность человека. В пространстве Вирсаладзе на огромной сцене отчетливо читались каждый жест артиста и каждый оттенок цвета.
В нынешней версии «Спящая красавица» – парадное зрелище с противоположной системой ценностей. Согласно историческим свидетельствам, в придворном театре «короля-солнца» (да и в любом придворном театре) первостепенно не то, что происходит на сцене, а то, как на это смотрят король и двор. Театральность в большой степени перемещается в зрительный зал, а сценическое действо мыслится как образ мира, каким его хочет видеть власть. Ценность человеческой индивидуальности в этих условиях не предусмотрена. Человек – часть декора, в котором элементы соревнуются между собой в пышности и размерах. Побеждает то, что сильнее впечатляет. А смыслообразующая категория – место элемента в системе. Перефразируя известное выражение, место красит человека, а не человек – место.
Следуя этому принципу, Фриджерио построил на сцене золотой итальянский дворец с витыми колоннами, расписал пол яркими узорами, затмившими и хореографию, и исполнителей, артистов одел в роскошные, почти оперные костюмы и написал в буклете постановки: «Думаю, для современного спектакля ни сюжет сказки, ни ее философия как таковые не играют особой роли. Меня привлекает эстетика».
В итоге главный вопрос сюжета «Спящей красавицы» – как человеку не пропасть под натиском превосходящих его сил вроде заклятия Карабос – трансформировался для исполнителей в вопрос, как не потеряться в этом ослепительном пространстве.
Труппа решила задачу с честью. Огромный коллектив, в котором есть и мастера разных поколений, и вчерашние выпускники, выглядел единым ансамблем. Светлана Захарова в роли Авроры приняла блеск окружающего пространства как должное и с царственной непринужденностью сосредоточилась на главном – художественной стороне партии. Она предстала в великолепной форме и тщательно выписала изысканные узоры хореографии Петипа, любуясь их мельчайшими деталями как принцесса – фамильными драгоценностями.
Дэвид Холберг, обладатель красивых линий и благородных манер, органично вписался в стиль труппы и убедительно передал свое искреннее восхищение Авророй в естественном вдохновенном танце.
В пышном зрелище не потерялись работы обаятельной Нины Капцовой – Авроры в другом составе спектакля, величественных Марии Аллаш и Екатерины Шипулиной в роли феи Сирени, рыцарственного Артема Овчаренко в виртуозной партии Голубой птицы и юной Дарьи Хохловой, чья принцесса Флорина выглядела младшей сестрой Авроры.
