Живые души

Автобиографическая проза «Крещённые крестами» Эдуарда Кочергина - национальный бестселлер 2010 года, по сей день востребованный читающей публикой. Восьмилетний ребенок, сын врага народа и шпионки, да к тому же польки, бежал из Омского детского приемника домой, в Ленинград, и путь этот длился шесть лет. Ужас пребывания во многих детприемниках с тюремным режимом и воспитателями, потерявшими человеческий облик, теплушки, бесконечные железнодорожные пути, встречи с разным людом, чаще воровским и преступным, не убили в ребенке живую душу. Кочергин продолжил традиции, если угодно, романа воспитания, романа о детстве - времени становления души, только происходящей в античеловеческих условиях.

Притягательность книги в том, что душа героя формируется так же, как в «Детстве Багрова-внука» Аксакова, «Детстве» Льва Толстого и Максима Горького, «Исповеди» Жана-Жака Руссо. Ужас бытия, детально описанный Кочергиным, не исключает поэзию детства.

Эдуард Кочергин - большой художник, и его проза – проза художника с живописными выразительными деталями, поэтической конкретностью наравне с ужасами, выпавшими на долю героя, одного из многих, обделенных страной детством. В полную силу показано становление не только характера, но и художника со своим миром, страшно и жестоко «крещенного крестами». Автор объясняет это старинное выражение «сидельцев знаменитых русских тюрем - крестов», где находились воры и политические, а в сталинские времена появились «сидельцы детских крестов», детприемников НКВД».

Детство малолетних сидельцев, бежавших оттуда, стало литературной основой спектакля Большого драматического театра имени Товстоногова в постановке Вениамина Фильштинского. Он же автор сценария, емкого, динамичного, без малейшей сентиментальности. Спектакль идет на малой сцене в оформлении Кочергина. Образ спектакля – карта железнодорожных путей, которые преодолел герой, хроника его жизни, точнее детства, проведенного в дороге. Это личностное произведение. На экране появляется автор повествование, и мужественный голос Геннадия Богачева начинает историю.

Пятеро молодых актеров, две девушки и трое молодых людей, повествуют о перипетиях жизни юного героя, вначале ребенка, затем только вступающего в подростковый возраст. Большая часть нагрузки падает на юных актрис Алену Кучкову и Карину Разумовскую. Они воплощают внутреннюю жизнь ребенка. Это счастливая находка режиссера, точная и благородная. Актрисы не играют детей. Они открывают их души - героя по имени Степаныч, и его друга, «слепенького Митяя». Актрисы не щадят себя, раскрывая мельчайшие движения, происходящие в душах этих маленьких, необыкновенно мужественных детей. В их трагической жизни, полной опасности, несправедливости, есть дружба, верность, любовь. Сердце щемит, когда Степаныч узнает о смерти своего друга. Филигранная режиссерская работа, торжество психологической актерской школы! Актрисы играют по несколько ролей, и эти перевоплощения требуют полной отдачи душевных сил. Как замечательна Алена Кучкова – матка Броня, Бронислава Одынец, мать Эдуарда Кочергина. Сколько женственности, изысканности в ее внешнем рисунке и сколько душевной глубины! Она с удивительной нежностью поет польскую колыбельную, олицетворяя материнство, которого столько детей было лишено. В образе воспитательницы Алена Кучкова вызывает физическое отвращение, и в то же время она создает карикатуру, полную сатирической едкости. Карина Разумовская показала пробуждающийся талант художника, его способность видеть красоту природу. Эта важная грань повествования Кочергина в спектакле проходит красной нитью.

Виктор Княжев и Рустам Насыров играют по несколько ролей разного плана – от симпатичных солдат, подкармливающих из своего солдатского довольства голодных детей-бродяг, до вертухаев. Руслан Барабанов вносит сатирическую струю, время от времени эскизно изображая «друга детей товарища Сталина». Он делает это мягко, не нарушая поэтики спектакля.

Фон эпохи создает музыкальное оформление. Звучат бодрые песни в исполнении детского хора; конечно же, «Артиллеристы, Сталин дал приказ» Тихона Хренникова, «Кантата о Сталине» Александра Александрова. Актеры поют соответствующие времени песни и сиротскую песню «Там, в саду при долине». И делают это выразительно и тонко без излишней истеричности (музыкальный руководитель - Иван Благодер).

Ясная, истинно русская проза Кочергина разбавлена блатным жаргоном, органично вписывающимся в повествование и не кажущимся чужеродным. Жаргон частично сохранен в спектакле, но он не режет уха, ибо введен не для колорита, но отвечая правде жизни. И потому уведомление в афише о том, что спектакль предназначен зрителям старше 16 лет, излишне. Это история нашей страны, нашего народа в благородном сценическом воплощении, и этот спектакль многое может раскрыть юношеству. 

Санкт-Петербург