Задушенная бытом, сгинувшая в озере

Убийство Зиновия Борисовича. Фото с официального сайта фестиваля

В прошлом году весь музыкальный мир отметил 110-летие со дня рождения Дмитрия Шостаковича. Зальцбургский фестиваль тоже выделил творчество композитора: его сочинения звучат в симфонических и камерных концертах, а в оперную программу вошел спектакль «Леди Макбет Мценского уезда». Музыкальным руководителем постановки стал Марис Янсонс: в качестве оперного дирижера он выступил в Зальцбурге впервые.  

Ставить оперу был приглашен режиссер Андреас Кригенбург, который создал очень сильный спектакль. Его интересует не столько моральная проблематика (у Лескова, по повести которого Шостакович написал свою одноименную оперу, Катерина, ведомая страстями, полностью утрачивает понимание добра и зла), сколько проблема человеческой личности, поставленной в условия несвободы и подавления, отсюда и явственно слышимое сочувствие к главной героине. Кригенбург отталкивается от этого. Мир, который он создает, условно-современен и лишен российской этнографичности – это общество страха и несвободы.

Сценография в полной мере использует технические возможности Фестшпильхауса: сцена не только разделена на уровни, но благодаря выдвижным секциям – на частное и публичное пространство героев (художник – Харальд Б. Тор). Вот озаренная желтым светом спальня Катерины, томящейся бессонницей, – ее золотая клетка. Здесь все по евростандарту, лишь икона с потухшими свечками в нише стены напоминает о национальной идентичности главной героини. Двор же Измайловых представлен огромной многоэтажной конструкцией из бетона, осыпающейся и зловещей.

Катерину поет одна из ведущих драматических сопрано современной оперы – Нина Штемме, гораздо более привычная в роли вагнеровских Брунгильды, Изольды или Электры, но роль Катерины выходит у нее впечатляюще (Штемме дебютировала в этой партии 16 лет назад в Женеве). Ее Катерина, безусловно, сильная личность и глубокий образ, страдающая от несвободы, оскорблений, неудовлетворенности. И тело и душа ее буквально исходит внутренним криком, несмотря на внутреннюю сдержанность. Ее муж Зиновий Борисович (солист Большого театра Максим Пастер) в своем офисе (сценическая секция напротив) проводит унылые часы за компьютером, равнодушный не только к жене, но и ко всему остальному. Полная противоположность неопрятному располневшему сыну – демонический Борис Тимофеевич Измайлов (в костюме с иголочки, благоухающий дорогим парфюмом), явно вожделеющий к невестке, в убедительном исполнении солиста Музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко Дмитрия Ульянова. 

Кригенбург использует в своей постановке огромное количество бытовых деталей, буквально удушающих Катерину: подушка с перьями как последний оплот ее девственной обороны, кастрюли с салатами и борщами на свадьбе, вышивка и вязание полицейских. Быт вторгается в инобытие кошмаров Катерины и до, и после убийств свекра и мужа (в этих сценах с помощью видеопроекции действительность как будто размывается, теряя реалистические очертания): совокупляющиеся пары во дворе, призраки со светящимися тарелками отравленных «грибков», с баллончиками парфюма Бориса Тимофеевича, да и сам он – выбеленный, призрачный, грозно обвиняющий Катерину. Катерина пытается вырваться, освободиться через индивидуальную страсть к Сергею (впечатляющая работа американского тенора Брендона Йовановича), но путь оказывается тупиковым.

Катерину окружают сатирически нарисованные, узнаваемые персонажи, недаром Шостакович назвал свою оперу «трагедией-сатирой»: поп в великолепном исполнении солиста Мариинского театра Станислава Трофимова – в вечном подпитии, падкий на женские чары, остро-характерный задрипанный мужичонка солиста Мариинского театра Андрея Попова, полиция (шеф – еще одни русский певец, Алексей Шишляев), занятая вышиванием, вязанием, живописью и кулинарией. На фоне их мелких интересов Катерина – уже пария, но в окончательной изоляции она оказывается на каторге, где Сергей изменяет ей с проституткой Сонеткой (солистка Музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко Ксения Дудникова), и единственным возможным концом становится убийство соперницы и собственное самоубийство. В вечном ритме шага поет старый каторжник (Андрей Гонюков) свою песню… И обрушивается с колоссальной силой финальное тутти оркестра.

Работа Мариса Янсонса и Венского филармонического оркестра заслуживает отдельного разговора. Симфоническая драматургия выдержана им от первой до последней ноты, все детали и соло в оркестре ясно выговорены, тембровая палитра разнообразна и красочна, лирическое и гротескное контрастно выделено. И все время слышен голос автора, особенно в оркестровых антрактах. Янсонс - замечательный оперный дирижер: все певцы выпукло предстают во всей своей психологической индивидуальности. И остается лишь пожалеть, что дирижер обращается к опере нечасто. Правда, уже есть планы исполнить в Зальцбурге «Пиковую даму» через два года. «Если найдем режиссера и солистов, что в наши дни не так просто», – признался Марис Янсонс в одном из вышедших здесь интервью.

Зальцбург