Все усадьбы – в частные руки

Типичный российский пейзаж. На фото усадьба Волышово Порховского района Псковской области. Фото с сайта www.pskov.ru

Ассоциация владельцев исторических усадеб представила министру культуры концепцию общественно-государственного проекта «Возрожденные усадьбы России», где был предложен национальный проект сохранения объектов культурного наследия путем максимального привлечения частной инициативы. На рабочей встрече в конце февраля Владимир Мединский выдвинул тезис, что единственный способ возрождения русских усадеб – продажа или сдача в аренду их частным лицам.

Все усадьбы, кроме тех, где находятся государственные музеи, должны быть переданы частным владельцам – таково мнение главы Минкульта. Если процесс наконец будет запущен, то ведомство, со своей стороны, будет готово поднять вопрос об освобождении усадеб от налога на имущество, пообещал Мединский. «НГ» выяснила, что предполагает частное владение усадьбами. Этот вопрос, по словам экспертов, обсуждается уже десятилетие.

Президент национального фонда «Возрождение русской усадьбы» Виссарион Алявдин напомнил «НГ», что инициатива шла снизу. Сейчас идея была впервые поддержана на уровне ведомства. «У памятников такого типа, как усадьбы, – рассказывает Алявдин, – должны быть частные хозяева. Это единственное спасение. Если мы не изменим ситуацию сегодня, то оставшиеся памятники разрушатся полностью. Сегодня большинство объектов усадебного наследия не имеет хозяев, даже если ими формально числится управление здравоохранением или департамент образования области, потому что в советское время в них была размещена больница, диспансер, школа или дом культуры. Они не в состоянии заниматься реставрацией исторического здания, хотя и вывели из него свое учреждение».

Речь сегодня идет даже не о десяти годах, есть только пять-шесть лет, иначе будет потеряна половина памятников. Часть усадеб находится в государственной собственности: функционируют как музеи-заповедники. Вторая категория – это брошенные памятники, которые могли бы быть сданы в аренду, чем занимаются государственные, федеральные и региональные органы. Но процесс идет очень медленно: аренда не так привлекательна, как собственность. «Не понимают люди, почему они должны вложить сотни миллионов рублей, потратиться на содержание, а доходы будут весьма гипотетические. Ведь памятник требует дорогостоящей реставрации, определенного содержания. Доходы можно получить через гостиницу, ресторан в конном дворе, но «отбиваться» деньги будут полвека. Остается один выход – собственность. Тогда человек понимает: купленное перейдет по наследству», – объясняет Алявдин.

Главное, что убережет памятники от бесконтрольного пользования частником, – охранные обязательства. Даже если дом стоит без крыши, без перекрытий, в руинированном виде, нельзя будет его снести или на старом фундаменте построить железобетонный новодел. «Законодательство в России по этому вопросу серьезное, у нас, как всегда, правоприменительная практика хромает. В Европе даже гораздо более либеральное отношение: часто строят новодел или серьезно изменяют исторический облик. Подразумевается, что при покупке подписывается договор с охранными обязательствами: человек должен, например, сохранить лепнину, интерьер, внешний вид, реставрировать парк с аллеями (вычистить пруды, придать старую форму)», – комментирует Алявдин. По его мнению, именно поэтому процесс и идет тяжело – люди не хотят брать на себя столь обширные обязательства и бумажную волокиту, а границы памятника – сколько земли можно купить – не всегда очевидны.

Чтобы спасти памятники, нужно передать в частные руки сотни усадеб. В России более 180 000 памятников, из них около 10 000 – усадьбы. В Ассоциации владельцев на данный момент – 35 человек. Как стало известно «НГ», сейчас формируется общественный фонд «Национальное наследие», который будет заниматься объектами, находить арендаторов или собственников, используя волонтерский труд, благотворительные пожертвования, туристический потенциал. Взносы фонда будут тратиться на консервацию памятника, облагораживание территории. Около 5000 усадеб в ближайшее время могут стать предметом работы фонда.

Еще один вопрос: каким останется доступ к частным владениям? По словам Виссариона Алявдина, здесь также ориентируются на закон, где прописана прямая норма, что все граждане России имеют право доступа к объектам культурного наследия. Так же как и одна из главных обязанностей у гражданина по Конституции – сохранение памятников. Ни частный, ни государственный хозяин памятника наследия не имеет права закрывать доступ. Некоторые посольства на Дни культурного наследия открывают свои здания для посетителей. Но интересно, что наиболее закрытыми являются памятники в руках государства, потому что в них часто располагаются научные учреждения (например, в усадьбе в Черемушках – Институт теоретической и экспериментальной физики им. А.И. Алиханова) и не только – в особняке на Спиридоновке Дом приемов МИД, куда трудно попасть.

Частный собственник обязан согласовать с местным органом охраны памятников режим – хотя бы раз в месяц пускать посетителей, чтобы они смогли осмотреть парк, если в доме сохранились интерьеры, то и дом, например, главный зал с колоннадой и росписью. Невозможен и глухой забор: человек, проходящий мимо, имеет право видеть красивый дом. По данным ассоциации, чаще всего частные владельцы организуют в усадьбах гостиницы, причем уделяют место и музейным экспозициям.

Константин Михайлов, один из создателей движения «Архнадзор», в разговоре с «НГ» сказал, что польза от частного собственника есть независимо от того, о чем идет речь – об аренде или владении. «Если есть узаконенный пользователь, возникает лицо, которое берет на себя ответственность за судьбу памятника. Ему можно вменять охранные обязательства, потому что в противном случае они фиктивны, их некому исполнять. Частный собственник выкупает усадьбу с какой-то целью, не просто ею владеет, а ее использует. А памятник, исполняющий жизненную функцию, естественно, в лучшем состоянии, чем тот, который пустует либо не используется».

С другой стороны, отмечает эксперт, есть и опасности: «слаб государственный контроль, и отсутствуют механизмы принуждения к исполнению законодательства. Органы охраны памятников далеко не за всем успевают следить, а даже если успевают, то меры воздействия часто незначительные для хозяйствующих субъектов штрафы, которые и то годами оспариваются в судах с разными исходами. Нет гарантированной ответственности за отклонение от закона и принципов реставрации».

Пока нет программы экономических мер, которая стимулировала бы приход частного инвестора в эту сферу, потому что затраты большие, а состояние памятников, как правило, критическое, ограничений много. «Если люди не являются фанатиками восстановления памятников, а просто выбирают, во что вложить деньги – в восстановление или строительство, понятно, что второе им кажется проще, а иногда и дешевле», – подчеркнул Михайлов.

Именно об этом – о закреплении четких экономических мер, что привлекали бы к сохранению памятников, – шла речь на встрече министра с Ассоциацией владельцев исторических усадеб. Эти меры обсуждаются давно, буквально годами, причем отрывочно. Министерству культуры имеет смысл вместе с ассоциацией и экспертами по охране памятников окончательно собрать аргументированный меморандум мер, который принесет культурный, экономический, социальный эффект, чтобы стало понятно, сколько памятников можно ввести в оборот, уверен Михайлов. Затем такую программу сохранения наследия уже можно было бы предложить для рассмотрения правительством и обсуждения с Минфином и Росимуществом.

«За счет государственного бюджета невозможно восстановить все десятки тысяч исторических памятников. Гораздо правильнее будет найти для них частных собственников. Но они не возьмутся ниоткуда. Появятся только тогда, когда для них это будет экономически привлекательно. Например, усадьбу Гребнево (в Подмосковье. – «НГ») пытаются пятый год продать в частные руки. Ни один аукцион до конца не доходит: все жалуются, что слишком дорого. Стоят руины, в которые надо вкладывать десятки миллионов, если не сотни. И за них еще требуют солидные суммы. Нужно думать, чем заинтересовать людей. Есть льготные программы «Памятник – за рубль». Может быть, и земельные участки вручать тем, кто будет восстанавливать. Но с обязательным условием провести реставрационные работы в такой-то срок с соблюдением законодательства, иначе мы потеряем и деньги, и памятники. Если государство идет на потери (льготы и бонусы), оно должно четко понимать, что за это получает восстановленный фонд исторического наследия, а не муляжа и не новых зданий на его месте», – подытожил Михайлов .