Художники малой сцены: на передовой театрального процесса

Фото предоставлено пресс-службой галереи

Экспозиционная часть проекта «В авангарде времени. Малая сцена. Москва. 1917–1932» – иллюстративный итог огромной работы, имеющей бо́льшую научно-исследовательскую и аналитическую ценность, чем ее визуальное воплощение. Зритель, пришедший в галерею «Элизиум», видит лишь фасад, скрывающий стройное здание, возведенное на прочном научном фундаменте с амбициозной целью – определить особенности художественного творчества в камерном пространстве и напомнить о тех, кто в послереволюционную эпоху определял развитие разнообразных сценических форм.

Принцип оформления выставки прост: на каждой из стен есть композиционный центр – яркое пятно, «собирающее» на себя остальные менее интенсивно исполненные рисунки. Колористически насыщенные эскизы, светлые фоны, гармоничность цветовых сочетаний, баланс частей, четкость линий и контуров, продуманность композиций, мажорное настроение и поразительная фантазия в сочетании с академической первоклассной выучкой мастеров производят сильное впечатление. Обилие эпитетов в случае «Авангарда времени…» оправданно: один взгляд на собрание, демонстрируемое в небольшом пространстве «Элизиума», позволяет оценить уровень художников.

Другое отличие «Авангарда времени…» – его абсолютная театральность. Художники, основным направлением деятельности выбравшие сцену, мыслят особенными категориями: они словно видят свои работы воплощенными на подмостках, в движении, свете и объеме, точно определяют масштаб и соразмерность, учитывают условность, изначально заданную в этом синтетическом искусстве. Эскизы костюмов и декораций реконструируют образный строй спектакля, позволяют представить режиссерскую идею, визуальное оформление, атмосферу эпохи. Творчество крупнейших постановщиков пост-революционного времени – Сергея Эйзенштейна, Юрия Завадского, Николая Фореггера и других – оживает в экспонируемых сейчас произведениях.

Ростислав Распопов. Джон Боди. Эскиз костюма к постановке «Гений случая или роковая наездница» Василия Каменского. 1924. © ГЦТМ

Три названных режиссера обладали и художественным талантом. Их эскизы сгруппированы отдельно, что подчеркивает безусловную важность деятельности постановщика в театре. На специально сваренных фермах (точной копии конструкции, выполненной для постановки «Цемент» Юрием Пименовым и Александром Дейнекой в 1927 году) представлены рисунки костюмов для танцевальных эстрадных номеров Фореггера – знатока итальянской комедии масок, акварели остроумца Завадского, «в часы отдыха отдававшегося рисованию», и Эйзенштейна, чье кинематографическое мышление преобразило театр той поры и отразилось на будущем великого искусства. Тяга к музыкально-пластическим формам, смелая условность и почти математически точные образы, характеризующие почерки мастеров, много рассказывают о личности каждого из них.

Индивидуальность, выражающая себя в общей теме, – вот о чем эта выставка. В экспозиции – 24 мастера, многие из которых известны только специалистам или незаслуженно забыты. Работа для театральной сцены выявила лучшие качества каждого из них. На стадии подготовки возникло около двухсот имен – широчайший круг, требующий отдельного исследования и дающий панораму событий, которые определяли особенности существования театров 1920-х – 1930-х годов. Он был вынужденно сужен, хотя масштаб дарования и качество работ всех художников, упомянутых в каталоге, позволяли варьировать объем экспонируемых произведений едва ли не до бесконечности, а взаимосвязь, влияние и переклички их творчества еще бы обогатили проект «Элизиума».

Николай Фореггер. Эскиз мужского костюма к татарскому танцу. 1922 © ГЦТМ

Впервые за долгие годы зрителям представлены эскизы крупных мастеров, чье искусство определяло пути развития сцены во времена прорыва, осуществляемого новаторами театра и кинематографа (с ним связан не только великий Эйзенштейн, но и, например, эрудит Фореггер). Площадкой для пробы сил стала малая сцена, служащая, по словам Георгия Товстоногова, «катализатором театрального процесса». Небольшое пространство позволяет сконцентрировать внимание публики на актерской игре, идейном содержании и приемах, с помощью которых рождается броское, лаконичное режиссерское высказывание.

Анализ возможностей малой сцены еще недостаточно разработан в искусствоведении. Условность, простота форм, особая роль света и тщательность выбора материала для декораций в камерном пространстве ставят перед художниками специфические задачи. Мастера должны подчеркнуть динамику и симультанность спектакля, разыгрываемого в непосредственной близости от зрителя. Здесь как нельзя более важна «работа крупным планом» – особенность, привлекающая к данной форме кинопостановщиков (в этой связи становится понятен интерес к ней не раз упомянутого Эйзенштейна). Но и те, кто не связан с «важнейшим из искусств», много трудились для малой сцены.

Фото предоставлено пресс-службой галереи

Ранние произведения Софьи Шевалдышевой практически не известны широкой публике и, безусловно, станут открытием для нее. Художница училась на театральном факультете московского ВХУТЕМАСа – ВХУТЕИНа у Константина Коровина. Для нее характерны архитектурно-пространственное мышление, красочность, плакатная выразительность, нашедшие применение в середине 1930-х в период ее работы в Госцирке. Выдумка, чувство юмора и ироничная театрализация заметны в эскизах костюмов к балетной пантомиме «Ночь перед Рождеством», выставленных в галерее.

В начале творческого пути работала с Коровиным и Нина Анзимирова (что создает интересную заочную перекличку с Шевалдышевой). Она создавала костюмы и декорации для балетных и эстрадных коллективов, самый яркий из которых – знаменитый театр «Синяя блуза». Изящный и динамичный эскиз костюмов конноармейцев для постановки Григория Буревого напоминает, что художница долгое время состояла в Государственном объединении музыкальных, эстрадных и цирковых предприятий. Начинавший в провинции Михаил Беспалов в период 1924 – 1927 годов был главным художником московского Театра Сатиры. Стоит отметить уникальные футуристические рисунки мастера, выполненные к обозрению Николая Агнивцева «Неугомонный Моссельпромщик». Андрей Буров демонстрирует архитектурное мышление в эскизах к пьесе Дмитрия Чижевского «Голгофа». Еще один «синеблузник» Николай Сосунов успешно творил в технике коллажа. Его работы, исполненные на фанере, поражают чувством ритма, выразительной силуэтностью и тягой к локальным цветам.

Эскиз костюма к пьесе «Манелик с гор», выполненный Александром Талдыкиным и экспонируемый впервые, напоминает о годах ученичества художника у самого Петра Кончаловского. Он утверждал, что «важна не историчность, а характер костюма для данного образа в данной эпохе» – идея, многое определяющая в театральном искусстве любого времени.

Плакатная броскость и шаржевая манера Василия Комарденкова хорошо видны в эскизах костюмов к постановке «Возвращение Дон-Жуана» («Керенщина») из архивов Центральной научной библиотеки СТД. Агитационная прямота – отличительная особенность творчества Ростислава Распопова, работавшего в Театре Революции, Реалистическом и Молодом театрах. Его художественному почерку свойственны декоративность, любовь к контрастным сочетаниям, тщательность исполнения и - ясная простота. В коллажах, экспонируемых на выставке, – эскизах костюмов к пьесам «Кто самый глупый», «Наследники Рабурдена» и др. – ощутима эксцентрика и смелая ирония.

Имя Нины Айзенберг связано с авангардом отечественной живописи. Гротеск, аппликативность, геометричность и строгость в выборе деталей позволили ей стать мастером, необходимым коллективу «Синяя блуза» с его тягой к быстрой смене ролей и бродяжничеству, что роднили его с итальянскими комедиантами. Почти дель-артовская яркость отличает ее костюмы к пьесе «Мещанин во дворянстве» и эстрадному представлению «Летчики».

Постреволюционный размах, воплощенный в эскизах театральных мастеров того времени, предъявляет зрителю неизвестные страницы их творчества, изменившегося порой до неузнаваемости после трагического для искусства 1932 года. Многие художники утратили блеск индивидуальной манеры, растворившись в толпе авторов, трудившихся на ниве соцреализма. Некоторые перестали работать для сцены или создавать в полной мере самодостаточные декорации и костюмы, представляющие ценность для театроведения и истории искусства. Выставка «В авангарде времени…» предоставляет материал для исследований феномена малой сцены и показывает, что славу русского авангарда составляют не только признанные мастера, чьи имена известны каждому, но и художники, изучаемые лишь специалистами-театроведами. Научный каталог, включающий хронологию возникновения малых московских экспериментальных театров за период с 1917 по 1932 год, справки о каждом коллективе, биографии художников, послужит отправной точкой в дальнейших исследованиях.