Сергей Никитин-Римский поставил историодраму о первой советской лампочке

Участники спектакля превращаются в жителей Москвы 1920–1930-х. Фото с сайта www.elektrozawodsk.tilda.ws

Выхожу из метро на станции «Электрозаводская» и озираюсь по сторонам. Здесь должны собираться участники иммерсивного спектакля-историодрамы «Красный вольфрам», посвященного пионерам лампового производства в СССР. Но пока что трудно сказать, кто из блуждающих морозным вечером людей будет играть вместе с тобой, а кто всего лишь отдыхает и задумчиво курит у торгового центра. Когда сам город превращается в сценографию, граница между театром и реальностью исчезает. Примерно через 10 минут ко мне подкрадывается женщина лет 40 с тонкой сигаретой в руке: «Извините, судя по взгляду, вы тоже на спектакль?» О том, что она немецкий рабочий Вилли Кох, прибывший в столицу для промышленного шпионажа, моя спутница, конечно же, не догадывается. Впрочем, как и о том, что вскоре я зачитаю ей приговор об аресте – такова моя историческая миссия на сегодня.

Из темноты дворов появляется Сергей Никитин-Римский – создатель и ведущий перформанса: среди простых смертных Вергилия электролампового завода выделяют шляпа и красная папка со сценарием. Постепенно его окружает небольшая группа энтузиастов. Роли распределяются случайно – вы получаете либо советский, либо немецкий паспорт, куда вложены листки с текстом. По новому документу я стенографистка райкома ВКП(б) Светлана Круглова 1913 года рождения. Меня смутило, что мужчинам достаются женские роли, а реплики, скажем, Солженицына или Вальтера Беньямина выпадают девушкам. Но на самом деле это неважно: от тебя не требуют быть актером, достаточно с выражением (или как получится) прочитать в микрофон отрывки писем, воспоминаний и других архивных документов. Товарищ Кох, открывая свой паспорт, опасливо смеется: «Я, наверное, плохо кончу, да?»

Советский Союз охотится за технологией волочения вольфрамовой нити. Собственно, других подробностей не раскрою и вслед за режиссером повторю: «Все, что вы сегодня услышите, – это тайна». Берлинские рабочие, движимые идеалами коммунизма, приезжают в Москву, основой сюжета становятся их труды и дни на заводе. Как и эти бедолаги, мы тоже померзнем у коммуналки на Матросской Тишине, а потом прогуляемся по цехам, отпразднуем Новый год, проголосуем на митинге, а также проголодаемся, выпьем чаю с батончиком «Рот Фронт» на тайной вечере и сфотографируемся как ударники для инстаграмной многотиражки.

Загадочный жанр историодрамы соединяет в себе театрализованную бродилку с элементами экскурсии. Пожалуй, самое интересное заключается в том, что участники не просто читают реплики, но всерьез погружаются в эпоху и размышляют, как бы им самим жилось в Москве 20–30-х годов прошлого века. Я слышу, как неподалеку очаровательная рыжеволосая дама в роли супруги инженера Моисея Железняка с неподдельной грустью сетует на то, что муж не закрывает двери и привечает всех рабочих – они же наверняка голодные. А как на всех напасешься продуктов? Стоит отдать должное ведущему за интеллигентный юмор и талантливую импровизацию. Во-первых, на спектакль кто-то может не прийти или опоздать. Во-вторых, герои порой самовольничают. Когда достопочтенный Вилли отпрашивается выкурить дамскую сигарету, на лице Сергея появляется невозмутимая улыбка: «Товарищ Кох, вы не курите. Вы бросили».

У каждого из нас в наушниках вещает радиостанция «Электрозаводск». Главный трек – марш «Ты будешь наш, красный вольфрам», его на записи перебивает глас вопиющего о том, что хитрая проволока словно смеется над теми, кто пытается ее добыть: «Обрывается, сволочь! То получается, то снова брак». Танцевальные номера в исполнении кооператива «Айседорино горе» придают повествованию динамику. Дарья Плохова и Ася Кузичкина не только отвечают за хореографию, но еще и выступают кем-то вроде сотрудников НКВД и проводников преисподней: надев черные плащи с капюшонами, они выдают и забирают поддельные документы, фонариками освещают мрачный двор и металлическими голосами произносят: «Граждане, пройдемте!» Кажется, на готическом здании завода создателям спектакля следует повесить табличку с надписью: «Оставь надежду, всяк сюда входящий».