Дебюты и открытия фестиваля Concordia

В центре оркестра, исполняющего Вторую симфонию Прокофьева, – рояль. Фото пресс-службы ГАСО РТ

В Казани проходит XII Международный фестиваль современной музыки имени Софии Губайдулиной Concordia. Многие сочинения звучат в Казани впервые – в том числе исполненные Государственным академическим симфоническим оркестром Республики Татарстан (ГАСО РТ) на открытии Скрипичный концерт Адамса и Вторая симфония Прокофьева.

Фестиваль, который был бы связан с именем Софии Губайдулиной, уроженки Татарстана, напрашивался сам собой в череду проектов, которые придумал десяток лет назад Александр Сладковский, приглашенный возглавить и возродить оркестр. Сама София Асгатовна эту идею благословила и стала почетным гостем первого фестиваля (2011). С тех пор каждую осень в Казани звучат масштабные сочинения, написанные для симфонического оркестра или для оркестра с солистами. Для исполнения приглашаются именитые дирижеры, солисты, для которых этот фестиваль – возможность для эксперимента или для осуществления мечты.

Для открытия дирижер Филипп Чижевский выбрал необычную программу: Скрипичный концерт американского композитора Джона Адамса (солистка – Елена Ревич) и Вторую симфонию Прокофьева. Впрочем, необычная она лишь на первый взгляд. Вот как Чижевский, отвечая на вопрос корреспондента «НГ», прокомментировал свой выбор: «Мы с Леной давно хотели сыграть Скрипичный концерт Адамса и сыграли его в прошлом сезоне в Москве. Когда меня пригласили на фестиваль Concordia, я подумал, почему бы его здесь не повторить. Когда речь идет о такого рода сложных вещах, всегда хочется еще поработать, что-то докрутить. И Лена эту идею поддержала. А в пару к концерту я хотел взять что-то информативное, концентрированное и выбрал Вторую симфонию Прокофьева. Что их для меня объединило? В первую очередь вторые части: в концерте это чакона, в симфонии – тема с вариациями (чакона – это тоже некая разновидность вариаций). И два эти сочинения зарезонировали во мне. Кроме того, мне кажется, в Прокофьеве есть некая первобытность, рев мамонтов в первой части, зарождение жизни. А в концерте Адамса – хотя это другое время – я чувствую схожие вещи (африканские ритмы, например), но на другом языке. Сочетание этих сочинений мне показалось необычным и даже радикальным для программы. Я немного шучу, что на фестивале современной музыки мы играем старинную, ведь симфония Прокофьева была написала почти 100 лет назад, да и Адамс – 1993 год – уже классика. Но вместе они выглядят интересно». По словам дирижера, в музыке Адамса есть эклектичность, коллажность, жонглирование стилями. У Прокофьева это тоже есть – в начале пышущий конструктивизм, а потом он словно смотрит назад, на 1913 год, когда прошла премьера «Весны священной». Например, когда происходят полиметрические столкновения аккордовых последовательностей у меди и других оркестровых пластов.

«Для меня Вторая – самая радикальная симфония Прокофьева. Она отпугивает исполнителей и продюсеров своей ершистостью, - говорит Чижевский. - Когда спрашивают, какую из его симфоний хочешь сыграть, не каждому в голову придет сказать «Вторую». Неудивительно, что ее не так часто играют. Лет семь назад Володя Юровский с ГАСО исполнил, задолго до этого – Гергиев на Пасхальном фестивале. А для меня этот выбор был очевидным. Кстати, перед концертом в Москве, когда мы думали, что можно сыграть с Адамсом, выбрали Вторую симфонию Гии Канчели, которая называется «Песнопения». Это был неочевидный выбор для многих, но естественный для меня. И здесь такая же ситуация. Мне кажется, эти два сочинения – концерт Адамса и симфония Прокофьева – по энергетическому посылу весьма схожи: два сгустка. Два компактных, но невероятно насыщенных отделения».

Действительно, сочинения, принадлежащие разным эпохам, стилям, странам, по-пушкински, как «стихи и проза, лед и пламень», сошлись. И сошлись, как кажется, на уровне поэзии, в медленных, лирических частях. Адамс, по его собственному признанию, долгое время испытывал трепет перед скрипкой, сложности технических приемов, аппликатуры и прочее, сдерживали его, так что этот Концерт в своем роде – его, композиторское, приношение скрипке и скрипачу. Приношение, принятое с благодарностью: за 30 лет он неоднократно исполнялся и был записан, в частности, Гидоном Кремером, музыкантом, чутким к новой музыке.

Елена Ревич, безусловно, из той же когорты: скрипачка с огромным багажом современных сочинений в репертуаре, присвоила эту музыку, сыграла ее особенно тепло и благородно. Не говоря уже о виртуозности и выдержке, на протяжении получаса, даже больше, у солиста почти нет пауз. К слову, сам Адамс признавал, что это произведение не для каждого. Он говорил, что в слабом исполнении Концерт начинает угнетать, а вот в руках хорошего скрипача становится «наэлектризованным», когда появляется мощный «эффект катарсиса». В исполнении Ревич как раз это и прозвучало, особенно в чаконе, где тема, как мечта, превратилась в иллюзию, растворилась, заворожив зал.

Во Второй симфонии, где Прокофьев использует всю мощь оркестровой фактуры, словно в одиночку решил сдвинуть вселенский порядок, прорывается – в этом ведь композитор! – лирическое начало его музыки. И именно в эти трепетные моменты перекидывается мостик к чаконе из Концерта Адамса, и поэзия приходит на выручку хаосу.

Обе эти партитуры были исполнены в Казани впервые, новыми они были и для оркестра, который, как всегда, блистательно справился, дав возможность дирижеру и солистке творить, не оглядываясь на технические моменты. Эту – счастливую для дирижера – особенность коллектива отмечает и Филипп Чижевский: «Первый концерт с оркестром мы сыграли в январе 2021-го. Это была Десятая симфония Шостаковича и Виолончельный концерт Элгара, где солировал Павел Гомзяков. В коллективе идеальная дисциплина. А когда провел первую репетицию, понял, что практически не говорил. И закончилась она на 15 минут раньше. Я позвонил Маше, моей жене, и сказал, что шокирован: хоть вечером можно играть концерт, а впереди еще несколько репетиций. Это сбалансированный коллектив, крайне внимательный, здесь все очень оперативно происходит. Новую программу мы сделали за две репетиции, не считая генеральной, хотя это новый материал для оркестра, и очень непростой».

Впереди у казанской публики – оригинальная программа, в которой дирижер Андрес Мустонен перекидывает мостик от легендарного Adagietto из Пятой симфонии Малера во вторую половину XX века – к «Маленькой Данелиаде» Канчели, «Поэме-сказке» Губайдулиной, «Лебединой песне» и «Коллажу на тему B-A-C-H» Пярта (23 ноября). А на закрытии фестиваля Валерий Полянский представит монографическую программу, посвященную Альфреду Шнитке: вместе с «Гоголь-сюитой» прозвучат Концерт для фортепиано и струнного оркестра (солирует Татьяна Полянская) и Четвертая симфония. 

Казань–Москва