Борис Колымагин "РЕЧЬ идет не о том, как мы применим "демократию" к Церкви или Церковь к демократии. Дело в том, чтобы в нас самих снова воцарился образ Церкви как Духа, как Царства свободы и любви, в котором преодолевается эта страшная падшая дихотомия авторитета и свободы. Неужели мы не чувствуем, как наполнена Церковь страхом, тем страхом, в котором, по слову апостола, нет любви?"
Эти слова о. Александра Шмемана звучат так, будто произнесены не 30 лет назад, а сейчас, в раскаленной атмосфере церковной жизни, когда фундаменталистские нотки, едва различимые в советском подполье, превратились в шумную перебранку.
Фундаментализм рекламируется во многих околоцерковных СМИ, например, в газетах "Русский вестник", "Русь державная", в телепрограмме "Русский Дом". В этом же ряду стоит и "единственно православная радиостанция" (как утверждает пресвитер Владимир Вигилянский) "Радонеж".
"Радонеж" транслирует передачи на значительную часть европейской территории России и ближнее зарубежье. Информационные блоки соседствуют с актуальными репортажами и ежедневными часовыми передачами в режиме прямого эфира. В его программах есть немало интересных и даже привлекательных передач, например, о церковном песнопении. Выступления известных московских священников - прот. Аркадия Шатова, прот. Дмитрия Смирнова, свящ. Олега Стеняева, прот. Артемия Владимирова, как правило, очень содержательны и настраивают на спокойный лад. Надо сказать, что некоторым священникам, например, о. Аркадию Шатову, удаются тематические беседы, так же как и общение с непростой молодежной аудиторией.
Однако не эти передачи делают погоду на "Радонеже". Они служат своеобразной приманкой для доверчивых слушателей, сыром в мышеловке. Претендуя на роль вожака в стае, "единственно православная радиостанция" расставляет повсюду ловушки идей национал-патриотизма и обскурантизма, пытается загнать верующих в "православное" гетто. Можно согласиться с мнением председателя "Радонежа" Евгения Никифорова, высказанным по поводу ваххабитов, что "агрессивное меньшинство заквашивает большинство и в конечном счете ведет его за собой". Представители этого фундаменталистского меньшинства в борьбе за "чистоту православия" сузили Церковь до какого-то тесного сектантского мирка и, огородив его частоколом правил из специфически понятого Типикона, рассуждают о спасении так, будто оно лежит у них в кармане.
"Никто из некрещеных никогда, ни при каких условиях не спасется, в том числе и некрещеные младенцы. А скажи я иначе, кто-нибудь возьмет автомат да пойдет стрелять некрещеных младенцев где-нибудь в Африке - пусть моя душа погибнет, зато они спасутся" - это ценное утверждение, прозвучавшие в прямом эфире, принадлежит не герою жуткого триллера, а скромному московскому труженнику о. Сергию Рыбко, в храме которого, кстати, вывешено объявление, строго запрещающее молитву за некрещеных. Вопреки мнению апостола Павла, считавшего возможным молиться за языческую власть и за весь мир, досточтимый отец не допускает даже частную молитву за неверующих, келейное чтение канона мученику Уару.
Эта тема находит свое развитие и в проповедях духовного попечителя "Радонежа" архимандрита Амвросия (Юрасова), бесконечно сужающего круг "избранных": "Баптист - человек некрещеный. Любое крещение неправославное - это не крещение, а мытье... Запад - это на 100% прямое язычество, прикрытое христианством. Наша Россия - это православие, прикрытое язычеством. И вот для того, чтобы уничтожить Россию, Западу пришлось что сделать: отнять у России Бога, люди начали грешить, уничтожать монастыри, храмы, иконы" (29.03.99). (Напомним, что Русская Православная Церковь признает крещение католиков и протестантов. Последние принимаются в общение через таинство миропомазания). Однако и в православии не все в порядке: "У нас осталось только четыре Церкви, которые сохраняют веру в истинного Бога: это Иерусалимская Церковь, Сербская, Грузинская и наша Российская" (тогда же).
После этих слов духовника радиостанции становятся понятными и непристойно резкие нападки, которым подвергся митрополит. Санкт-Петербургский Владимир, в одной из проповедей назвавший "календарный вопрос" непринципиальным. При этом никто не вспомнил о том, что из полутора десятков Поместных Православных Церквей Рождество по старому стилю празднуют лишь четыре.
Встав на жесткие изоляционистские позиции, "Радонеж", недолго думая, сократил число "истинно верных" не только по конфессиональным и календарным, но и по национальным и политическим признакам. Национальная проблематика возникает в самых неожиданных ракурсах и формах. Тут и утверждения о. Амвросия: "А теперь богоизбранный народ - русские" (15.12.98), и витиеватые пассажи диакона Андрея Кураева: "Нацизм всего лишь с 33-го по 45-й - всего двенадцать лет был, и вы видите - полвека приходится вытравливать это двенадцатилетнее наследие. А тем более что уж говорить о народе иудейском, две тысячи лет шла и сейчас ведется эта антихристианская пропаганда, и это значит, что тот еврей, который решится войти все-таки в христианскую общину, ему придется преодолевать не только груз личных грехов, но и эту инерцию антихристианского воспитания... Правда, как показывает судьба Михаила Александровича Меня, эта инерция бывает слишком велика и засасывает в себя, назад" (30.12.99). Приводят в недоумение и апологетические эскапады преподавателя Духовной академии Михаила Дунаева: "Если человек не считает эту страну своей, называет ее пренебрежительно, думает, как бы ограбить здесь побольше, как бы развалить ее, злорадно усмехается на все ее беды, разрушает веру православную, то этот человек нерусский, а как его назвать, жидом или не жидом, - это уже дело десятое... Совсем недавно написал книгу этот Кох. Кто он - немец он, не немец, меня не интересует. Я вижу, что он враг России. Жидом его назвать или не жидом... ну не будем этим словом злоупотреблять, чтобы не привлекать внимание к совсем иной проблеме. Немец он, по-моему" (16.11.98).
Внутрицерковные политические пристрастия радиостанции обнаруживают себя в жесткой, переходящей всякую грань приличия борьбе с теми, кто не разделяет взглядов "православной общественности". Стоит, например, какому-нибудь деятелю выразить сомнение в необходимости канонизации царя Николая II, как на него тут же обрушиваются грозные тирады вроде: "Максим Шевченко является не журналистом, а проходимцем... Бессовестная деятельность (противников канонизации, в частности, проф. Алексея Осипова. - Прим. авт.) приносит свои плоды... Совершенно отвратительно, когда невежество сопровождается рефреном "я профессиональный историк" (это уже об известном религиоведе Андрее Зубове. - Прим. авт.) (Василий Моров, 10.09.99).
Полемическую защиту своих далеко не догматических "особых мнений" - скажем, о "догматическом статусе" церковнославянского языка, о сугубом грехе всякого диалога с инославными - "Радонеж" превращает в беспощадную травлю всех мыслящих иначе. Приведем только некоторые речения: "Настоятель Крутицкого подворья прот. Валентин Чаплин и его сподвижники несут весьма сомнительные с православной точки зрения ценности, близкие неообновленчеству и радикальному экуменизму. Вопрос стоит очень остро: закрепятся ли на подворье эти пагубные тенденции или возобладает здоровая сила? Будет ли это место, предназначенное для воспитания будущего нашей Церкви, рассадником духовной заразы?" (14.12.97).
Вопрос слушательницы: "Полезно ли читать книги о. Александра Меня и соответствует ли образу православной инокини мать Мария (Скобцова), писавшая гнусные пасквили на Православную Церковь и остававшаяся всю жизнь с папиросой?" Иеромонах Сергий (Рыбко): "Про о. Александра Меня достаточно говорилось на радиостанции "Радонеж". Этот человек еретик, вне всякого сомнения. Что говорить о человеке, который, в сущности, не верил в божество Господа нашего Иисуса Христа? (Ложь, разумеется. - Прим. авт.) Поэтому читать книги о. Александра Меня очень вредно. Что касается матери Марии, то ее канонизация, ее образ как святой принимается только неообновленцами. Образ матери Марии совершенно противоречит образу монашества, который сложился у меня. Ее поведение, такая бурная деятельность... я там особенно мирного духа не вижу". (Мученически погибшую мать Марию на "Радонеже" особенно невзлюбили за призыв: "Если человеку кажется, что вся церковная традиция, все содержание церковной жизни отделены от Христа, надо оставить все это и идти за Христом", а тот факт, что Вселенский патриархат собирается прославить ее в лике святых, вызывает особую ярость. - Прим. авт.) (18.04.99)
Очень нежно характеризует священник Владимир Переслегин своего брата-священника Владимира Лапшина: "...а вот что говорят сами бесы через прельщенных ими иуд искариотских в священном сане" (26.11.97).
"Радонеж" неоднократно, причем в самом разнузданном тоне, нападал на Отдел внешних церковных сношений, а также на Отдел религиозного образования и катехизации. ("ОРден Оккультистов", - с любовью расшифровал аббревиатуру отдела дьякон Андрей Кураев). Для оправдания своих нехристианских интенций радонежцы сочинили немало "богословских" формулировок. Вот что утверждает, например, свящ. Владимир Переслегин: "Духовным законом сопротивления злу, которому нас учит Господь, является персонификация зла. Мы никак не можем позволять злу быть безличным. У зла всегда есть конкретные персональные носители, ответственные за свою жизнь и за свои поступки. Зло не является ни материей, ни космическим фоном, ни каким-то роком судьбы. Зло - это Сатана и те люди, через которых он действует. Так учит святая Православная Церковь" (из приглашения на молитвенное стояние, 11.05.98). Еще более конкретно высказался прот. Максим Козлов, призвавший Патриарха, "не боясь раскола, разделаться со всеми экуменистами и модернистами" (27.06.97).
Для достижения своих целей "Радонеж" не брезгует грязными технологиями, прибегает к откровенной клевете и обману, демонстрируя во всей красе свою "церковность" и порядочность. Так, частный телефонный разговор с архимандритом Зиноном (Теодором) был выдан сотрудниками радиостанции за интервью иконописца. Разговоры о намечающемся выходе Сербской Церкви из ВСЦ представлены были на радио как свершившийся факт. Позже, когда выяснилась их преждевременность, "Радонеж" даже не извинился перед слушателями. Зато активно стал подстрекать их к раскольническим действиям. Это видно, например, из выступления прот. Валентина Асмуса. Приветствуя шантаж Грузинского Патриарха Илии II раскольниками, он в самом благостном тоне описал происходящее противостояние в Грузии: "27 апреля, на Пасху, настоятель Шимвинского монастыря архим. Георгий объявил в письме на имя Предстоятеля Грузинской Церкви о том, что его монастырь прекращает евхаристическое общение с Католикосом Патриархом Илией II из-за экуменизма... такое же решение приняла братия Лавры преподобного Давида Гориджийского... к этому присоединилась братия Бетанского монастыря, затем последовали еще несколько монастырей по этому же пути... Как можно себе представить, голос Грузинской Церкви против экуменизма был дружный, и в этой ситуации епископат принял именно то решение, которое ожидалось церковным народом... Священноначалие Грузинской Церкви, выходя из экуменического движения по требованию церковного народа, сочло в свое время нужным вынести прещение против четырех самых активных противников экуменизма, которые заявляли о том, что они прерывают евхаристическое общение со Святейшим Католикосом Патриархом Илией. Однако эти четыре настоятеля монастырей на следующий же день припали к стопам Святейшего Патриарха с просьбой о прощении, и они немедленно были освобождены от прещения и остались на своих местах... Шаг Грузинской Церкви, ее благая инициатива существенно меняет общую ситуацию во вселенском православии, она должна дать мужества, дать силы и другим сторонникам православного отношения к проблемам экуменизма" (6.06.97).
Все чаще вместо размышлений о Христе, о путях следования за Ним, о подражании Ему мы слышим рассуждения, уводящие в лучшем случае на периферию духовной жизни. В худшем - тиражирующую языческие страхи и магию. Например, отец Тихон страшно обеспокоен числом 666, более того, испытывает перед ним суеверный ужас: "На самом деле все мы уже давно и почти ежедневно сталкиваемся с этим в повседневной жизни. В первую очередь в отношении к купле-продаже, тому, что называется всемирной кодировкой продукции или, попросту говоря, штрихкодом..." (15.05.98) Такие выступления тянут за собой многодневный шлейф исполненных страха вопросов: "можно ли покупать продукты?" (батюшка Тихон разрешает), "что делать, у меня в паспорте шенгенская виза!", "можно ли набирать на компьютере молитвы?" и т.п.
Не отстает по части суеверия от своего московского коллеги и ивановский архимандрит Амвросий (Юрасов): "Интересно замечено, что на этом месте, где служба была сатане, приносили в жертву то ли животных, то ли людей, особенно воруют младенцев и приносят их в жертву сатане, и кровью мажутся, и в этом месте будут самоубийства, либо драки, либо блуды... если дом снесли, на этом месте дорога, на этой дороге постоянно будут аварии" (26.12.99).
"Не магизм ли считать, что на таком "нехорошем месте" попадет в аварию равно и верующий и неверующий?" - спрашивает, пытаясь аккуратно поправить своего духовника, ведущая. "Почему же, есть разница, - поясняет о. Амвросий, - в том, что верующий в этом случае попадет на небо, а вот неверующий..."
Ясное дело, гореть ему в аду. А вот еще несколько его замечательных речений: "Когда рождался ребенок, она покрестит его и говорит: "Господи, Ты же видишь, в каком я состоянии нахожусь, если Тебе угодно, забери этого ребенка". И ребенок умирал. И так у нее дети рождались, и каждый раз, она не со злой мыслью, а с доброй мыслью, чтобы дети не погибли, не были пьяницами, испорченными, не шли по пути своего отца. И так у нее умерло пятеро детей" (22.04.99).
"Я помню такой случай, когда нам приставили одного человека в управлении и он себя стал вести не так, как надо, то братия стала молиться за него, и Господь помиловал этого человека, и его парализовало, у него отнялися ножки, и он скоро скончался. Так что, конечно, молиться за Клинтона нужно. Общая молитва, она имеет огромнейшую силу" (29.03.99).
Считая стремление "убивать молитвой" вполне благочестивым занятием, о. Амвросий выше всякой меры строг к другим, куда менее убийственным сторонам жизни. Так, законно зарегистрированный, но невенчанный брак он без оговорок считает блудом. В монастыре, где он настоятельствует, невенчанных супругов не причащают.
Можно до бесконечности множить цитаты, но нам пора, хотя бы пунктирно, коснуться и другой интригующей темы: "Радонеж" и власть.
Прошедшие под занавес года выборы в Думу в очередной раз показали, что клерикальные лозунги в российском политическом пространстве не работают. Раскручиваемый радиостанцией бывший генерал КГБ Николай Леонов уступил по одномандатному округу основателю фирмы "Майский чай" Лиснянскому. Вторично остался за бортом законодательного собрания и Евгений Никифоров.
Работа с правопатриотическим электоратом не принесла "Радонежу" ожидаемых дивидендов. Но не убила мечту о тоталитарной теократии, жестко контролирующей не только общественную, но и личную жизнь своих граждан. "Радонеж" по-прежнему стремится подтолкнуть Церковь в жесткие объятия государства.
"Действительно, нет закона о духовной национальной безопасности страны, где можно было бы охарактеризовать те или иные действия как угрозу именно национальной безопасности", - сетует прот. Михаил Редкин (2.12.99). И голос его не одинок. Разговоры о сотрудничестве Церкви с правоохранительными органами стали на "Радонеже" как никогда частыми и, похоже, судя по единению с генералом КГБ Леоновым, уже переходят в практическую плоскость.
