РФ как мост между Западом и Востоком

Китай и США позиционируют себя как главные акторы в мировой политике. Фото Reuters

Любая переходная эпоха всегда сложна не только для понимания, но и для определения линии своего поведения. Еще сложнее понять, что делать, когда такая эпоха носит переломный характер, то есть когда фундаментально меняются прежние конструкции и устои. Именно в таком состоянии, на мой взгляд, находится мир с конца 80-х годов прошлого века, когда стала быстро рушиться мировая система социализма со всеми соединяющими ее конструкциями – Организацией Варшавского договора, Советом экономической взаимопомощи и пр., когда распался Советский Союз. Вскоре после этого наступила эпоха однополярного мира, приближающаяся сегодня к неизбежному закату.

На фоне нынешней естественной многополярности мир быстро продвигается к новой биполярности (США – Китай), о которой все чаще и громче говорят не только ученые, но и некоторые политики.

В такой ситуации весьма важно, во-первых, как можно лучше и основательнее понять, каков сегодняшний мир, куда он движется, какими должны быть современные (скорее всего принципиально новые) международные отношения и мировая политика в целом. Это если говорить в общем.

Для нынешней России поставленные вопросы имеют особую актуальность. По многим причинам. Прежде всего потому, что мы никак не можем определиться со стратегией внутреннего развития. В последние месяцы, правда, ситуация несколько прояснилась благодаря тому, что и в ежегодном Послании президента России Федеральному собранию РФ от 1 марта, и в его указе от 7 мая 2018 года цели и задачи внутренней политики сформулированы достаточно ясно. Такой подход вполне обоснован, так как для нас сейчас это проблема номер один.

К сожалению, однако, этого нельзя сказать о внешней политике России, которая продолжает пребывать в плену представлений 10–15-летней давности, не замечая, что мир быстро меняется, на что пора уже обратить самое пристальное внимание и сделать необходимые выводы. Хотя бы потому, что она по определению должна обеспечивать максимально благоприятные условия для решения задач внутреннего развития.

Представляется, что внешнеполитическая стратегия России в тех исторических условиях, речь о которых шла выше, должна быть следующей. Поскольку сегодняшней России трудно проводить наступательную внешнюю политику, какую могут себе позволить, например, США или любая другая великая страна со здоровой экономикой и конкурентной стабильной политической системой, постольку ее внешняя политика может быть, если говорить в целом, преимущественно оборонительной. Это не означает, конечно, что она должна быть пассивной. Оборона может и должна быть активной, даже наступательной. Прежде всего в тех регионах мира, где это возможно и где ситуация для нас благоприятна. В частности, на Ближнем Востоке, в странах Латинской Америки, Африки и др. Здесь можно вести наступательную линию или сочетать оборону с наступлением.

 Другое дело – США и Европа. Здесь следует, пожалуй, отдать предпочтение стратегии «многостороннего партнерства и балансирования», которая вполне согласуется с выводом об активной обороне. Параллельно с такой стратегией можно предложить стратегию превентивных мер, нацеленных на предотвращение негативного развития событий на наиболее уязвимых направлениях.

Следующее соображение связано с тем, что по мере укрепления Китая и роста его амбиций как мировой сверхдержавы международные отношения уже в обозримом будущем скорее всего вернутся в состояние жесткого противоборства двух сверхдержав – США и Китая. Данное обстоятельство потребует от нас и многих других сделать судьбоносный выбор: на какой ты стороне и с кем ты? Тот, кто учтет это в своей реальной политике и сделает правильный выбор, выиграет, и наоборот.

Характер и конфигурация будущих международных отношений и баланс сил на мировой арене будут, конечно же, заметно иными, чем в первые десятилетия ХХI века. Возрастет число великих и региональных держав, которые составят новые полюса со своими интересами и амбициями (в этом смысле можно говорить и о формировании многополюсного мира, хотя он был таким во все времена), изменится приоритетность мировых проблем, безусловное решение которых потребует объединения усилий многих держав, поиска компромиссов, партнерства и т.д. Однако мир все же будет двухСВЕРХполюсным. Но не таким, каким он был во времена СССР.

В этой ситуации для России, которой в обозримом будущем вряд ли удастся вернуться в состояние полноценной сверхдержавы, наиболее оптимальной и эффективной будет роль соединительного моста между Западом и Востоком, а когда возможно, и роль посредника. Последнюю роль Россия, кажется, с успехом осваивала все последние годы, в частности на Ближнем Востоке. Посреднической роли благоприятствует не только уникальное географическое положение России на карте мира, но и ее природные ресурсы, исторические, культурные и иные традиции, искусство дипломатии и т.д.

Роли соединительного моста и посредника в сочетании со стратегией активной обороны позволили бы Российской Федерации в ближайшие годы окончательно оправиться от распада СССР, в основном решить внутренние проблемы, прочно встать на ноги, наладить дружественные и союзнические связи с ближним зарубежьем и в конечном счете вновь стать одним из важнейших центров мировой политики. Иными словами, России сначала надо восстановить свое жизненное пространство, формировавшееся веками. (Речь, разумеется, не идет о восстановлении СССР в каком-либо виде. Не только потому, что это невозможно, но и не нужно.)

Чтобы этот процесс шел быстрее и эффективнее, нам необходимо тотально модернизировать свою экономику, перейдя к устойчивой инновационной модели развития, создать современную конкурентоспособную политическую систему (на ручном управлении далеко не уедешь и долго не продержишься), основанную на подлинной, а не фасадной конкуренции, и реализовать многое другое. Осуществление этого превратит Россию в сильный магнит, притягивающий не только страны ближнего зарубежья. Модернизированная Россия позволила бы ей перейти к новой внешнеполитической стратегии и новой практике внешней политики. Именно поэтому нам следует переосмыслить и переписать нашу внешнеполитическую доктрину, исходящую не из многополярности, а из переходного состояния от однополярного мира к новому биполярному. Необходимость в ее разработке давно уже назрела.