Андрей Сафонов
Российские миротворцы продолжают контролировать ситуацию в зоне безопасности на Днестре. Фото с сайта www.mil.ru
Обстановка вокруг Приднестровья становится все сложнее, потому что по мере разрастания конфронтации между Западом и Россией перед США, Евросоюзом и Румынией встают во всей своей остроте два варианта действий.
Первый – это отказаться от подчинения Приднестровья ради того, чтобы «подтянуть» к себе Молдавию.
Или, как и прежде, делать все, чтобы Приднестровье подчинить, дабы сорвать весь банк целиком, полностью ликвидировав всякое российское влияние на Днестре. Это второй вариант.
Судя по всему, Штаты и ЕС не разрешают властям Кишинева отказаться. Для них важно закрыть не столько приднестровский, сколько российский вопрос по обе стороны Днестра. Румыния, если проанализировать высказывания ее политиков и статьи в СМИ по молдавско-приднестровским отношениям, в принципе может дать добро на дистанцирование от пророссийского и проевразийского региона, чтобы легче было поглотить Молдавию. Но и тут не все просто: в Румынии есть силы, мыслящие глобально (по меркам Южной и Восточной Европы). Эти силы не прочь воспользоваться украинским кризисом, дабы захватить Южную Бессарабию с ее знаменитой советской курортной зоной – Коблево, Затокой, Вилково, Каролино-Бугазом и т.д.
А если к курортному бизнесу добавить промышленный потенциал Приднестровской Молдавской республики (ПМР – непризнанная республика. – «НГ»), включая Молдавскую ГРЭС в Днестровске, которая позволяет снабжать электроэнергией всю бывшую Молдавскую ССР и саму Румынию (надо лишь запустить нужное количество энергоблоков), тогда Румыния сможет претендовать на роль если не региональной сверхдержавы, то уж точно на роль «первой скрипки» по сравнению со всеми окружающими ее странами.
Чтобы принять окончательное решение, внешним силам нужно понять: куда качнется маятник российско-западной битвы?
Внутри самого Приднестровья сейчас хорошая обстановка как для созидательной работы, так и для защиты от внешних угроз.
Президент, Верховный совет и правительство ПМР представляют собой единую команду с единой программой действий. Оппозиции заявлять о себе и предлагать альтернативные программы никто не мешает, но она не превратилась в зубастую щуку, работающую для того, чтобы карась не дремал. После поражения на президентских выборах 2016 года, а затем и бегства из ПМР экс-президента Евгения Шевчука все, кто гордо нарекали себя оппозицией, перешли на сторону официального Кишинева. Некоторые из них в декабре 2021-го даже обратились к лидеру прозападных и прорумынских сил Молдавии – президенту Майе Санду – с требованием не пускать на очередные президентские выборы в Приднестровье российских наблюдателей. Мол, они заодно с «режимом»…
Начиная с февраля 2022 года наиболее непримиримые противники приднестровской власти обрушились с особенно яростной критикой на Россию и даже объявили президента РФ Владимира Путина «военным преступником». В этом они полностью солидаризировались с радикальными националистами окружающих Приднестровье стран.
Эти шаги подрезали крылья оппозиции лучше любых репрессий со стороны карательных органов. Например, один из оппозиционеров даже порой кроет матом в социальных сетях всех, кто выступает на стороне властей ПМР и РФ, но этим он только укрепляет правящую команду. Объяснение простое: люди готовы вскрывать ошибки избранных и назначенных управленцев, но не собираются отказываться от своего государства.
Поэтому ставка правых властей Кишинева на раскачку внутриполитической ситуации в ПМР и свержение в течение лета-осени 2022 года действующей власти, исповедующей союз с Москвой, является утопией. Люди не поддержат горстку откровенных «пятиколонников», желающих втиснуть Приднестровье в состав унитарной Молдавии, крепящей союз с Румынией и обеспечивающей уход под зонтик Запада.
Приднестровские и российские войска, дислоцированные в регионе, готовы к отпору тем, кто рискнет напасть на ПМР и втянуть республику в конфликт по все тому же сценарию прокси-схватки Запада и России.
Но при этом Приднестровье не совершило ни одной ошибки, за которую его противникам можно было бы ухватиться и обрушить на небольшую страну санкции или военный удар. И до начала украинского кризиса 24 февраля, и после этой даты Приднестровье исходит из следующих основных постулатов: закрепление мира на Днестре, в зоне безопасности молдово-приднестровского конфликта; выполнение ранее достигнутых договоренностей между Молдавией и Приднестровьем, которые нарушаются Кишиневом (блокировка международных платежных систем на территории ПМР, блокада ввоза лекарств, некоторых видов сырья и готовой продукции и т.д.). Далее – прекращение всех видов давления на Приднестровье; обеспечение свободы внешнеэкономической деятельности ПМР, предусмотренной еще знаменитым Меморандумом от 8 мая 1997 года, дружественные отношения Приднестровья с Украиной, Молдавией и всеми иными странами.
К последнему пункту можно добавить заботу приднестровцев об украинских беженцах, которых сейчас находится в ПМР около 30 тыс. Для некоторых из беженцев находиться в уютном и спокойном Приднестровье, если судить по их телеинтервью, куда комфортнее, чем мотаться по лагерям, обустроенным для них в Германии. Кроме того, все заявления приднестровских политиков предельно выверены и корректны.
Начать жесткие меры против ПМР в этих условиях – значит взять на себя роль явных агрессоров.
Для Кишинева сейчас вопрос: плыть ли по течению, если западники прикажут развязать новый конфликт на Днестре?
15 июня в Кишиневе побывал президент Франции Эмманюэль Макрон, который объявил, что ЕС выделит Республике Молдова на военные нужды 40 млн евро. Макрон подчеркнул при этом, что сия сумма поможет вдвое увеличить военный бюджет Молдавии.
Это ставит перед Москвой и Тирасполем вопрос: как ответить на этот вызов? Как укрепить свои силы перед явным ростом военной силы Молдавии, за спиной которой маячат румыны, другие страны ЕС и американцы? Получается, теперь возможна региональная гонка вооружений. Тем паче что против ПМР в апреле–июне было совершено несколько провокаций с использованием как людей, так и беспилотников. И следы этих акций вели по обе стороны от границ ПМР. То есть в Украину и Молдавию.
Очевидно, что безучастными зрителями резкого рывка вперед боевого потенциала Молдавии ни приднестровцы, ни россияне не останутся. При этом наверняка не будет никаких воинственных заявлений, могущих дать повод для нападения на ПМР или введения против республики санкций. Но то, что будут приниматься практические меры для уравновешивания сил и снижения уровня военной угрозы. – очень вероятно.
Приднестровье реально видит все происходящее. Так, министр иностранных дел ПМР Виталий Игнатьев заявил, что в складывающихся условиях реалистичным способом разрешения молдавско-приднестровских противоречий является «цивилизованный развод» ПМР и РМ. В свою очередь, Макрон 15 июня в Кишиневе громко сообщил, что неурегулированность указанного конфликта не есть препятствие для присвоения Молдавии статуса кандидата в члены Евросоюза. Тут кроется интрига. Если Приднестровье не собирается рвать союз с Россией и идти под западный и румынский зонтик, то оставить ли ПМР в покое или, наоборот, сокрушить, чтобы лишенную государственности территорию попросту втиснуть в состав унитарной Молдавии?
Возможно, Макрон решил пока не обострять сверх меры опасения Тирасполя и Москвы, но имеет в виду он все-таки второй вариант: сокрушение и втискивание ПМР в молдавские рамки. И с президентом Румынии Клаусом Йоханнисом, который четвертым гостем (наряду с главами Франции, Германии и Италии) прибыл 16 июня в Киев, он, что не исключено, явно обсуждал координацию действий по помощи Кишиневу в давлении на ПМР.
В Москве кишиневский курс виден невооруженным взглядом. В том числе и новые заявления кишиневских лидеров о возможности по мере сближения с ЕС выхода Молдавии из СНГ. Так, глава МИД России Сергей Лавров 16 июня заявил: «Потребительский подход со стороны нынешнего молдавского руководства весьма и весьма показателен, когда заявляют: «Давайте мы сейчас в Евросоюз начнем вступать, потом посмотрим, что нам там пообещают, тогда, может быть, мы будем решать, оставаться ли нам в Содружестве Независимых Государств», и прочие заявления».
Если задуматься, то скорее всего в переводе с дипломатического на обычный язык эти слова министра означают, что о выводе Оперативной группы российских войск из ПМР, равно как и о смене миротворческого формата на Днестре можно благополучно забыть.
Запад, со своей стороны, видит, что в условиях нарастания напряженности на юго-западе бывшего СССР Приднестровье опирается на твердую поддержку России, а потому хочет хоть как-то перехватить инициативу в диалоге Кишинева с Тирасполем.
Так, посол США в Молдове, находясь в городе Бельцы на севере республики (там, кстати, сильны пророссийские настроения), высказался за предоставление Кишиневом Приднестровью «особого статуса».
В один день, 15 июня, Тирасполь посетили один за другим послы Словакии и Литвы, встретившись с главой МИД Приднестровья. Министр Игнатьев довел до сведения визитеров, что кишиневские власти, судя по всему, лишь имитируют диалог, а в это время остро встают «вопросы импорта грузов, в частности, с лекарствами и товарами медицинского назначения, на территорию Приднестровья. Серьезную озабоченность вызывает и ситуация вокруг Молдавского металлургического завода, расположенного в Приднестровье, с учетом того, что решение о поставках сырья носит временный характер… Глава МИДа также рассказал об имеющихся проблемах в банковской сфере, обусловленных отказом молдавских коммерческих банков обслуживать предприятия и физических лиц из Приднестровья, в том числе осуществлять конвертацию валют.
Из этих официальных строк легко сделать вывод: власти Молдавии прикидывают, какой выйдет Россия из противоборства с коллективным Западом. Если окрепшей и закаленной, тогда жесткие меры в отношении Приднестровья менее вероятны, нежели в случае ослабления Москвы. Можно предположить, что Приднестровье и дальше со своей стороны повода для любых провокаций не даст. Но при этом будет держать порох сухим. А от союза с Россией ПМР в любом случае не откажется.
Тирасполь
