Александр Анисимов НЕСМОТРЯ на правительственный оптимизм, очередной крупный кризис с платежами по внешнему госдолгу неизбежен. Мы неотвратимо к нему приближаемся. Но никаких мер для урегулирования ситуации, по существу, не предпринимаем. Считается, что есть только "две дороги" - либо платить (в том числе производственными активами по заниженной в десятки раз цене), либо договориться об отсрочке платежей. Возможность списания значительной части госдолга в расчет не принимается. Мол, это немыслимо, невозможно, это против всех рыночных принципов. Но сторонники такой точки зрения не принимают в расчет исторический опыт.
А он говорит, что при известных условиях возможно аннулирование огромных межгосударственных долгов. Именно такого рода условия возникли в 20-З0-е годы, когда соответственно были аннулированы или перестали обслуживаться межгосударственные долги, равные на современные деньги примерно 500 млрд. долл., или 20-25% мирового ВВП соответствующего периода. Относительно это событие примерно такого же масштаба, каким было бы аннулирование в современных условиях ("тотальная чистка", как выражался, предлагая аналогичную меру на конференции в Лозанне в 1932 году, тогдашний министр финансов Великобритании Невилл Чемберлен) долга на сумму в 7-10 трлн. долл.
К концу 1936 года межсоюзнические, по принятой тогда терминологии, долги (без аннулированных в 1932 г. германских репараций), возникшие в результате Первой мировой войны, которые формально сохраняли свою силу, а фактически больше не оплачивались, включая долги Румынии, Югославии, Греции, Польши, Чехословакии, Португалии, составляли около 25 млрд. долл. в текущих ценах, или 250 млрд. долл. в ценах 2000 года, включая долги Соединенным Штатам в размере 20 млрд. текущих долл. (БСЭ, том 28, 1938 г., с. 660). И никаких арестов имущества.
Более того, в 30-е же годы Германия (помимо того, что она добилась отмены репараций) в одностороннем порядке изменила порядок обслуживания также и крупных негосударственных долгов, установив новые, дифференцированные в зависимости от того, кто должник, условия обслуживания этих долгов, резко сократив в результате затраты на обслуживание внешнего долга. И это также тогда сошло с рук.
Либеральное отношение к должникам, откладывающим платежи по долгам, в одностороннем порядке понижающим размеры процента по кредитам и, наконец, вообще отказывающимся платить долги в 30-е годы, явилось результатом понимания того, что в первой половине 30-х годов возникла ситуация, при которой: (1) платежи межгосударственных долгов препятствовали нормализации торгового оборота и экономической жизни в международных масштабах; (2) они же, способствуя существенному углублению кризиса в странах-должниках, создавали ситуацию, при которой кризис из этих стран перебрасывался во внешнее экономическое пространство.
Это именно та ситуация, в которой сегодня находится мировая экономика.
Учет негативного влияния на мировую экономику фактора межгосударственных долгов, как только они начинают превышать определенный критический уровень, является причиной того, что США в годы войны предпочитали финансировать своих союзников не путем их кредитования, а путем субсидирования - через механизм ленд-лиза и прямой помощи, а после войны - в основном по программам помощи (в том числе по плану Маршалла).
Уже отсюда видно, что эффективная работа экономики России в либерализованном режиме и особенно при ее членстве в ВТО без аннулирования значительной части выплат по госдолгу и балансировки притока и оттока капитала в принципе невозможна.
Разумеется, не все части госдолга равноудобны в качестве объекта переговоров об аннулировании. Таковыми являются в первую очередь сомнительные с правовой точки зрения компоненты госдолга и "политические долги". К этой категории и относится фактически весь госдолг СССР, который обслуживает РФ. Условием правовой достаточности шага такого масштаба, как принятие Россией на себя обслуживания госдолга СССР, является одобрение его общенародным референдумом именно потому, что при его обслуживании уровень жизни народа страны существенно снижается. Очевидно, что с правовой точки зрения решение обслуживать госдолг СССР весьма уязвимо. Кроме того, вся добавленная после 1985 года часть госдолга СССР - это типичный политический долг. Это была цена замещения в России одной общественной конструкции другой. И эта инвестиция в Россию принесла Западу огромные косвенные выгоды. Есть достаточные основания для прекращения обслуживания госдолга бывшего СССР в целом или в большей части.
Необходимы и переговоры о зачете части экспортированного капитала в качестве выплаты госдолга, ибо чистый вывоз капитала из России давно уже превысил все рыночные нормы и превратился в эквивалент репарационных платежей.
И дело не только в беспрецедентно тяжелом положении экономики России (промышленное производство РФ, по данным Российского статистического ежегодника, в ценах 1990 года сократилось с 556 млрд. руб. в 1990 году до 136 млрд. руб. в 1999 году, то есть в душевом выражении до уровня западноевропейских экономик в период ввода в действие плана Маршалла). Дело и не в том, что в России сегодня компрометируется либеральная экономическая идеология. Дело прежде всего в том, что открытая экономика России в ее нынешнем состоянии - это потенциальный экспортер кризиса (что уже и имело место в 1998 году). Более того, поскольку выплаты по госдолгу производились и производятся в большей степени за счет амортизационного ресурса нефтепромышленности, ее мощности сократились вдвое, это уже имело целую кучу отрицательных следствий для мировой экономики.
Льготы в области обслуживания внешнего долга можно получить только в том случае, если международное сообщество осознает характер проблемы и реальное очень тяжелое положение России. Однако даже в России не осознано, например, что экспорт капитала из страны - это не экспорт прибыли, это экспорт амортизационного фонда и пособий по безработице (которые в Германии в 1932 году составляли 30 млрд. долл. на наши деньги при 6 млн. безработных, тогда как у нас их - много больше). Не понимает международное сообщество и того, что экспорт капитала из России - это не реэкспорт отмытых наркодолларов. Не понимает и того, что в России - рыночное хозяйство. А не понимает оно потому, что согласно российской статистике доля в ВВП предпринимательской прибыли и доходов от собственности у нас такая же, как в странах, делающих первые шаги в области строительства рыночного хозяйства - в официальном издании "Россия и страны мира" (2000 г., с. 75) она даже указывается в 2,4% (тогда как реально мы в этом отношении впереди Латинской Америки). До тех пор, пока сверхприбыль будет относиться на амортизационный фонд и фонд оплаты наемного труда, до тех пор, пока в фонд оплаты наемного труда будут включаться и доходы криминала, и вся незаконная прибыль, как это делается у нас, никто не поймет за рубежом, что в России происходит, и льгот нам не будет.
Первый шаг в решении долговой проблемы - это перестать делать вид, что проблемы не существует или что она может быть решена в текущем порядке.
Второй шаг - это создание организационной инфраструктуры для информирования западной общественности о российских реальностях. Иначе мы все время будем числиться страной с нерыночной экономикой, которая может, но не хочет платить и экспортирует наркодоллары.
Третий шаг - проявить активность в постановке вопроса об аннулировании обслуживания госдолга бывшего СССР в целом или частично и поддерживать ее актуальность на высоком уровне.
Россия определенно может добиться аннулирования значительной части госдолга, но только в том случае, если она начнет предпринимать в этом отношении систематические усилия, аналогично тому, как это делала в 20-е годы Германия, а за ней и Франция.
