Александр Шохин не видит препятствий для иностранцев

Александр Шохин уверяет, что не менял позицию.
Фото Артема Чернова (НГ-фото)

-Вы говорили, что вам звонили некие банкиры и возмущались публикацией, в которой сообщалось о том, что вы не против допуска иностранных банков в Росиию. Что это были за банкиры?

– Они не то чтобы возмущались, а удивлялись. Моя позиция известна, и потому они удивлялись: неужели я резко сменил свою ориентацию? И я заявляю, что моя позиция была просто неверно истолкована. А моя фраза об иностранных банках просто была вырвана из контекста моего выступления.

– Как вы все же относитесь к приходу иностранных банков?

– Позиция РСПП по вопросу прихода загранбанков на протяжении многих лет не менялась. И выражается она в том, что у иностранных банков нет никаких фактических препятствий для работы на российском рынке. Те законодательные ограничения, коих два, не являются препятствием для фактической работы иностранного банка на российском рынке. Эти ограничения – двенадцатипроцентное (12%) ограничение суммарного иностранного банковского капитала в суммарном капитале российской банковской системы и запрет на открытие филиалов. Иностранным банкам достаточно комфортно и легко работать и через дочерние банки на территории России. Хотя, конечно, существует разрешительный порядок приобретения российских банков иностранными, и Центральный банк должен еще дать разрешение иностранным акционерам на увеличение своей доли в пакете российского банка. И тем не менее ни один иностранный банк еще не испытывал никаких сложностей ни с точки зрения бюрократии Центробанка России, ни с точки зрения политических или иных ограничений. В переговорах по ВТО, правда, повышена планка квоты присутствия «иностранцев» на российском рынке. И эту цифру еще только предстоит официально обнародовать. Но на протяжении многих лет называлась цифра 25%. И понятно, что 25% с учетом той динамики расширения присутствия иностранных банков в России, которая сложилась, – это даже некий «запас» по квоте на многие-многие годы вперед. Ведь даже нынешняя квота присутствия иностранных банков на российском рынке в 12% еще не выбрана.

– А все же каково ваше мнение по поводу прихода полноценных филиалов иностранных банков на российский рынок?

– Здесь есть опасения двоякого рода. Во-первых, филиалы не регулируются органами российского банковского надзора. То есть Центральный банк в отношении полных филиалов не уполномочен распространять свои надзорные полномочия. Стало быть, появится дуализм в регулировании банковской системы, что с точки зрения Центробанка и самого банковского сообщества вполне разумно. Ведь ЦБ должен регулировать все банковские институты на российской территории. Но есть и второй момент: филиалы банков частично все же оказывают российскому населению свои услуги благодаря тому, что сняты многие ограничения по валютному регулированию и валютному контролю. В частности, российские клиенты могут без разрешения ЦБ открывать счета в иностранных банках. А это уже частичное оказание трансграничных услуг. То есть клиенты без особых сложностей могут выходить на контакты с зарубежными банками. Но открытие филиалов позволит в более массовом порядке иностранным банкам предлагать весь спектр своих услуг. А их гораздо больше, чем в российских банках.

– В чем же тогда дело?

– Филиал – это всего лишь «окошко». Дело в том, что он не регистрируется как юридическое лицо и фактически уходит от российского пруденциального и прочего надзора. Филиал находится исключительно под надзором регулятора страны пребывания материнской конторы. А все условия предоставления банковских услуг полностью совпадают с тем, что делается на родине этого банка.

– Ну и известно, что спектр банковских услуг за рубежом гораздо шире и либеральнее, чем в российских банках.

– Естественно, появляются очень сильные конкурентные преимущества. И сразу же возникает вопрос конкурентоспособности нашей банковской системы, способности выживания отечественных банков в этих условиях.

– Недавно вы встречались с заместителем американского министра торговли. О чем удалось договориться?

– Аргументы, которые выставляет американская сторона, исключительно политические.

Ведь есть и другие чувствительные для американцев вопросы, которые можно «подвинуть». Тем более что Бушу сегодня не так просто с его пошатнувшимся рейтингом, поэтому они пытаются «пробить» свою максимально жесткую позицию. Кроме того, у меня такое впечатление, что внутриполитическая ситуация в США не настолько благоприятна, чтобы сдавать России те или иные переговорные позиции. А к концу года у них и вовсе начнет раскручиваться новый политический цикл.

– И как это сказывается на их требованиях по финансовому рынку?

– Американцы традиционно выставляли эти условия всем странам в переговорах по ВТО и, как правило, добивались своего. Но при этом на американский рынок не так легко войти иностранным банкам. Кроме того, мы уже завершили переговоры со всеми основными странами, и США последняя страна, с которой нам надо договориться. В этой связи говорить о том, что американские условия присоединения к ВТО – это «золотой стандарт», которому должны следовать все, довольно странно. А именно это мне и говорил заместитель американского министра торговли. Они должны учитывать, что мы со всеми странами уже договорились, и если вдруг мы пойдем на американские условия, то это будет бомбой для остальных стран. Это значит, что другие страны, узнав о том, о чем мы договорились с американцами, начнут вскрывать конверты и требовать пересмотра тех или иных договоренностей. А нельзя забывать, что Европейский союз на протяжении длительного времени настаивал на допуске своих банков на российский рынок без каких бы то ни было ограничений.

– Но и другие страны Восточной Европы были не так сильны в банковской сфере и, беспрепятственно пустив на свой рынок иностранцев, особо не пострадали.

– Они придерживались такой позиции, что для них наличие национальной банковской системы не судьбоносно. Ведь ни у кого из них практически не было своей банковской системы. Нам же хочется верить, что российская банковская система успеет за какой-то переходный период окрепнуть. Единственный вопрос, где нам можно уступать в переговорах по ВТО, – это контрафакт. И даже не уступать, а разрабатывать стратегию противодействия контрафакту совместно. А то доходит до абсурда – даже российские государственные органы пользуются контрафактным программным обеспечением. В банках наоборот: от устоявшейся позиции нам отходить нельзя. И не только потому, что Путин в своем Послании не велел пускать иностранные филиалы в Россию.