Машиностроение столкнулось с парадоксальным оттоком кадров

Глава Минэкономразвития Максим Решетников продолжает отслеживать аномально низкую безработицу. Фото РИА Новости

Российские предприятия сталкиваются не только с трудностями при поиске новых кадров, но и с увольнениями прежних работников. Увольнения, обусловленные пенсионным возрастом, переездом, тяжелыми условиями, достигли максимальных значений за 10 лет, следует из данных Института Гайдара. Как считают эксперты, территориальная мобильность рабочей силы может быть связана с переселением работников в регионы, где сконцентрированы военно-промышленные производства. А старение квалифицированных рабочих дополняется ростом нагрузки на имеющихся работников, которую тоже выдерживает не каждый. Наиболее противоречивая ситуация с кадрами складывается сейчас, как можно судить по исследованию, в машиностроении.

Обсуждение профильными ведомствами ситуации с российским рынком труда наблюдателю со стороны подчас напоминает некое подобие газлайтинга. Это такие психологические манипуляции, когда ранее сделанные кем-то заявления или произошедшие события отрицаются либо переворачиваются с ног на голову, и собеседник, который общается с манипулятором, начинает сомневаться в собственных воспоминаниях или в своем восприятии реальности. Одни и те же данные – по безработице, по росту зарплат – преподносятся то как негативные, то как скорее позитивные. В зависимости от контекста выступления.

В начале сентября глава Минэкономразвития Максим Решетников называл безработицу на уровне 3% (а это исторический минимум) аномальной. «Это уж точно тормоз для развития экономики, а не какой-то плюс», – заявлял министр почти в духе Центробанка (ЦБ), обеспокоенного проинфляционными рисками рынка труда, а точнее, ускоренным ростом зарплат, за которым, как считают в ЦБ, не успевает рост производительности труда (см. «НГ» от 06.09.23, 12.02.23). Глава Минтруда Антон Котяков затем, наоборот, сообщал, что «низкая безработица в стране – это положительный фактор, который характеризует текущие тенденции рынка труда» (см. «НГ» от 27.09.23).

Теперь отчеты Минэкономразвития выглядят скорее нейтрально. Ситуация на российском рынке труда «остается стабильной», сообщается в новом обзоре министерства. «Безработица третий месяц подряд сохраняется на низком уровне – 3% от рабочей силы в сентябре», – сообщило ведомство Решетникова.

Эту же цифру назвал в среду на совещании по экономическим вопросам и президент Владимир Путин, указав также, что за восемь месяцев зарплаты в РФ «прибавили 7,5% в реальном выражении», то есть они растут темпами выше инфляции. Минэкономразвития добавило, что основной положительный вклад в динамику реальных доходов населения сейчас вносят как раз оплата труда наемных работников, а также поступления от предпринимательской деятельности.

Российские ученые, в свою очередь, обращают внимание на то, что сейчас действительно сложилась уникальная ситуация, позволяющая предположить, что рынок труда РФ вступил в полосу глубокой трансформации. «Он переходит в новый режим функционирования, принципы которого пока неясны», – считает замдиректора Центра трудовых исследований ВШЭ Ростислав Капелюшников. Предприятия могут попытаться изыскать дополнительную рабочую силу или начать перестраивать свою деятельность исходя из нынешнего числа работников. И по мнению экономиста, второй способ подстройки к рынку труда более вероятен, поскольку сейчас нет резервов для резкого роста предложения труда по всему спектру профессий и отраслей.

Как при этом можно судить по опросам промпредприятий, проблема кадрового дефицита в стране усугубляется не только трудностями, связанными с поиском новых специалистов подходящей квалификации, но и волнообразными увольнениями прежних работников.

Три причины увольнения работников с промышленных предприятий достигли сейчас максимальных значений за последние примерно 10 лет наблюдений (начиная с 2012-го). Это достижение работниками пенсионного возраста, о чем сейчас сообщают 55% российских промпредприятий; переезд работников в другой населенный пункт (тоже 55%) и тяжелые условия труда – эту причину фиксируют около 33% промпредприятий. Такие данные приводятся в новом отраслевом обзоре Института экономической политики им. Е.Т. Гайдара.

Кадровый дефицит в промышленности усугубляется в том числе увольнениями работников.  Фото РИА Новости

И есть еще одна распространенная причина увольнений – она обозначена в исследовании как «призыв в армию, суд, смерть». Сейчас 52% предприятий упоминают и ее тоже, но это не максимальное значение. Рекорд – около 60% упоминаний – был достигнут ровно год назад, в ноябре 2022-го.

Как пояснил в обзоре заведующий лабораторией конъюнктурных опросов Института Гайдара Сергей Цухло, рост территориальной мобильности рабочей силы скорее всего связан «с вынужденным набором работников в других регионах и их переселением в окрестности производителей вооружений, боеприпасов и военного снаряжения».

Одновременно с этим происходит «естественный процесс старения квалифицированных рабочих», а он, в свою очередь, дополняется «логичным в условиях кадрового кризиса ростом нагрузки на имеющихся работников, который сложно выдерживать в преклонном возрасте».

«Среди факторов, отрицательно влияющих на занятость работников старшего возраста, можно выделить их физическое старение, быстрое устаревание знаний и навыков, – сказала «НГ» доцент кафедры статистики РЭУ им. Г.В. Плеханова Ольга Лебединская. – Стоит также отметить, что для России характерна ситуация, обратная мировой тенденции: к пенсионному и предпенсионному возрастам зарплатная траектория россиян понижается». То есть возрастные работники становятся менее оплачиваемыми специалистами.

Судя по данным, которые дополнительно предоставили «НГ» в Институте Гайдара, наиболее противоречивая ситуация с кадрами складывается в машиностроении. Там около 56% предприятий сообщили об увольнениях работников из-за их переезда, примерно 55% – об увольнениях из-за таких причин, как «призыв в армию, суд, смерть», и около 52% – об оттоке кадров из-за достижения работниками пенсионного возраста.

Парадокс в том, что машиностроение включает в себя в том числе отрасли, которые непосредственно связаны с военно-промышленным комплексом и которые, как можно судить, в основном как раз и перетягивают на себя наиболее ценных специалистов. Значит, внутри машиностроения происходит не только и не столько отток кадров, сколько переток с одних предприятий, занятых гражданским производством, на другие – более актуальные в сложившихся условиях.

И для сравнения: например, в легкой промышленности 63% предприятий заявляют, что у них «практически никто не увольняется». Это тоже следует из предоставленных Сергеем Цухло данных. Хотя, как ранее уже писала «НГ», именно в легкой промышленности сейчас фиксируется наиболее мощный кадровый дефицит: о нехватке работников в связи с ожидаемыми изменениями спроса сообщают 80% предприятий. И эксперты это объясняли, во-первых, крайне низким уровнем зарплат в отраслях легпрома, а во-вторых, усилением межотраслевой конкуренции, ведь, допустим, в той же торговле уровень зарплат, по Росстату, в 1,5–2 раза выше (см. «НГ» от 24.10.23).

Между тем, как уточнила, ссылаясь на статданные, Лебединская, в промышленности отношение уволившихся к среднесписочной численности персонала «не превышает 11%». Но, по ее словам, «при оценке этого показателя нужно помнить, что часто с уходом иностранных компаний номинально люди начинали работать на новых предприятиях, однако реально трудились на старых предприятиях, хотя и под новым управлением».