Владимир Полканов
Главным драйвером климатической повестки остаются регуляторы, отметили эксперты. Фото Российского партнерства за сохранение климата
Российское партнерство за сохранение климата отметило свое 10-летие презентацией исследования, посвященного трансформации климатической повестки в стране за это время. Как показал анализ, бизнес стал уделять ничуть не меньше внимания экологии после 2022 года, подталкиваемый требованиями регуляторов как в России, так и на новых экспортных рынках. Национальный углеродный рынок активно развивается: сейчас в России зарегистрированы 65 климатических проектов, в прошлом году их было 40.
Юбилей Климатического партнерства
История Российского партнерства за сохранение климата начинается с того, что в 2015 году такие компании, как РУСАЛ, «РусГидро», Сбер, «Алроса» решили объединить усилия по предотвращению климатических изменений и подписали соответствующий меморандум, напомнила председатель оргкомитета партнерства, директор департамента внешних коммуникаций компании Эн+ Ольга Санарова. «С тех пор прошло 10 лет, изменились условия, ситуация внутри страны и возможности бизнеса. Но партнерство сохранилось как пример эффективного обмена опытом и просто элементарной помощи друг другу», – подчеркнула она.
Сейчас в партнерстве уже несколько десятков компаний и организаций, занимающихся климатической повесткой в стране. Как отметил помощник президента РФ Руслан Эдельгериев в приветственном слове, зачитанном официальным представителем РУСАЛа по внешним связям Сергеем Честным, за прошедшие 10 лет эта структура стало экспертной платформой бизнеса, науки и органов власти.
«Современные вызовы требуют от нас не только стратегического мышления, но и способности к объединению усилий, – подчеркнул помощник президента. – Развитие климатических инициатив, реализация проектов по низкоуглеродной экономике невозможны без крепкого партнерства между государством и бизнесом. Только совместные действия позволяют разрабатывать и внедрять эффективные решения, способные обеспечить снижение выбросов парниковых газов и содействовать экологически и экономически устойчивому развитию нашей страны».
Расширение партнерства продолжается: прямо на юбилейном мероприятии к нему присоединились компания – разработчик климатических проектов «Биэмтек», международный орган по их валидации и верификации Earthood, а также Санкт-Петербургский НИИ лесного хозяйства.
А главной темой мероприятия стала презентация комплексного исследования «Климатическая и ESG-повестка в стратегиях российских компаний: тренды, фокусы и перспективы», проведенного партнерством с привлечением исследовательского агентства DataLab. Авторы исследования оценили, как менялась климатическая повестка за последние 10 лет и в какой точке она находится сегодня. Презентовала результаты директор по устойчивому развитию Эн+ и РУСАЛа Ирина Бахтина.
Драйверы климатической повестки
По понятным причинам десятилетие развития климатической повестки в России делится на два неравных этапа – до 2022 года и после. На первом этапе выбор в пользу климатической ответственности делали российские публичные компании с западными рынками сбыта и источниками финансирования, отмечается в исследовании.
«Изначально драйвером был европейский рынок – мы считали, что именно он диктует климатические требования, – рассказала Ирина Бахтина. – Но сейчас становится очевидной главная роль государства. Потому что с теми же самыми требованиями, что и до 2022 года в Европе, мы теперь, после переориентации экспортных поставок, сталкиваемся уже в странах Азии, где они приняты местными регуляторами. Например, трансграничное углеродное регулирование, которое изначально вводилось Европой, сейчас смело шагает по всей планете».
Важнейшим фактором для российского бизнеса являлся – и остается им до сих пор – доступ к льготному зеленому финансированию. Раньше Запад, диктуя требования, давал и стимулы, например, льготные кредиты – кроме кнутов, были и пряники, заметила Ирина Бахтина. Бизнесом также двигало стремление обеспечить свою конкурентоспособность и устойчивость на глобальных рынках за счет новых технологий, добавила спикер.
«Технологии – это хорошо, только это не объясняет, почему такой разрыв в раскрытии потенциала зеленой экономики в разных странах. У Китая некоторые отрасли на 90% перешли на экономику замкнутого цикла, а у России – на 10%, и понятно, что одними китайскими технологиями высоких показателей не добьешься. Наверное, регулятор хорошо использует механизмы, чтобы вовлечение в замкнутый цикл происходило более системно и организованно», – отметила Ирина Бахтина.
После 2022 года драйвером климатической повестки в России являются государство и крупные, развитые в этом отношении отечественные компании. Сейчас все больше внимания государство уделяет экологическим и социальным аспектам деятельности бизнеса, рассматривая их сквозь призму национальных целей, обратила внимание Ирина Бахтина. И в целом после 2022 года кнутов стало побольше, чем пряников, считает спикер.
«В вопросах климатической политики нельзя делить мир на Восток и Запад, он остается глобальным, – подчеркнул руководитель Центра ответственного природопользования Института географии РАН Евгений Шварц. – Если мы предлагаем что-то, например, свою систему верификации климатических проектов, – это должно пользоваться доверием у конечного потребителя. А с этой точки зрения, например, в Китае не придумали ничего нового по сравнению с тем, с чем сталкивались российские компании на Западе».
Стратегии компаний
Ключевыми направлениями стратегии российских компаний в области изменения климата являются повышение энергоэффективности экономики, развитие отраслей ВИЭ (возобновляемых источников энергии) и электротранспорта, декарбонизация углеродоемких секторов экономики, развитие низкоуглеродных технологий и меры по адаптации к климатическим изменениям в дополнение к сокращению выбросов парниковых газов, перечислила Ирина Бахтина.
Российские компании в 2023 года потратили 1,3 трлн руб. на охрану окружающей среды, что на 17,3% больше, чем годом ранее – то есть после 2022 года расходы не снижаются, а растут. Сейчас в России зарегистрированы уже 65 климатических проектов, в 2024 году было 40, в 2023 – всего 9. Валидацию и верификацию выбросов парниковых газов проводят сразу 19 зарегистрированных и действующих органов. А в реестре выбросов представлены 1042 отчета эмитентов.
«В адрес российского бизнеса иногда звучит критика, что после 2022 года мы закрылись и перестали публиковать нефинансовую отчетность. Это не так. Количество корпоративных нефинансовых отчетов, регистрируемых Российским союзом промышленников и предпринимателей (РСПП), выросло с 7 в 2000 году до 131 в 2023 году. Тех, кто посчитал для себя невозможным публиковать отчетность из-за рисков, заместили другие компании, и тренд остается растущим, – рассказала Ирина Бахтина. – Более того, в количестве отчетов за последние годы есть скачок – его стимулировал президент на съезде РСПП в 2023 году. Тогда пообещали ввести национальный стандарт нефинансовой отчетности, и его проект немедленно появился».
Сейчас 75% российских компаний, опрошенных в ходе исследования, считают приоритетом климатической политики развитие национальных систем оценки, верификации и сертификации климатических проектов. Важно, чтобы эти системы были признаваемы на международном уровне дружественными государствами и перспективными для нас рынками, подчеркнула Ирина Бахтина: «Без этого вся эта инфраструктура будет только нагрузкой на бизнес без возможности монетизации». Кроме того, 40% компаний считают субсидирование ключевой ставки важнейшим инструментом государственной поддержки климатической повестки в России, обратила внимание спикер.
Климатические проекты
Из 65 климатических проектов, зарегистрированных в России, 88% – технологических и 12% – природных. 24 проекта реализуются в нефтегазовой промышленности, 15 – в химической, 8 – в металлургической и горнодобывающей отраслях, 8 – в энергетике, 3 проекта приходятся на строительную отрасль, по 2 – на лесную, жилищно-коммунальную и сельскохозяйственную, 1 реализован в транспортной отрасли.
«С 2022 года внимание к климатическому направлению у нас только усилилось: произошел «взрыв мозга», потому что нам обрезали все связи и доступ к технологиям – мы стали создавать различные консорциумы с наукой, очень много проводим НИОКР в этом направлении, – отметил начальник управления охраны окружающей среды и экологии компании «Татнефть» Александр Алчинов. – Работа с климатическими проектами очень заразительна и меняет мировоззрение. Мы считаем, в перспективе очень многое зависит от технологий энергоэффективности, которые ведут к энергосбережению, снижению потребления ресурсов».
Согласно исследованию, большинство наиболее актуальных проектов в сфере охраны окружающей среды, которые реализует сейчас российский бизнес, относятся к обращению с отходами, энергоэффективности, промышленной экологии и производственной безопасности. На этом фоне проекты в сфере сохранения биоразнообразия и рекультивации, лесоклиматические проекты пока выглядят скорее как дополнительные, второстепенные, обратил внимание замдиректора Всероссийского НИИ «Экология» РФ Вадим Петров.
«Но с точки зрения международного права и глобальной климатической архитектуры восстановление экосистем – это серьезная стратегическая задача и стратегический актив для бизнеса, – подчеркнул он. – К тому же это в два раза дешевле декарбонизации, инженерных решений». Таких проектов сейчас в России немного, но они есть: например, Оксана Гогунская, генеральный директор компании «Контур» (оператора российского реестра углеродных единиц) выделила большой лесоклиматический проект, которые реализует компания РУСАЛ.
В заключение Ирина Бахтина рассказала об опасениях, которые бизнес испытывает по поводу климатической повестки. В целом есть тревога за сокращение инвестиционных программ и затрат на это направление из-за объективных экономических условий – снижения объемов производства и его рентабельности в настоящее время. Компании жалуются на неопределенность в отношении спроса на климатические проекты: нет понимания потенциального объема российского рынка и экономической жизнеспособности российских проектов на международных углеродных рынках. К главным барьерам также относится низкая стоимость углеродных единиц относительно затрат на реализацию проектов.
Кроме того, бизнес заботит затрудненность реализации проектов из-за ограниченного числа методологий, утвержденных в России. В частности, есть много технологий для сектора экономики замкнутого цикла, климатический эффект которых пока не просчитан, отметила Ирина Бахтина: «Когда мы возвращаем отходы в экономику в виде материалов, помогая сокращать использование первичных ресурсов, мы климатический эффект учесть никак не можем». А запрос на такой учет есть, констатировала она.
