Зачем коммунистам самостоятельный референдум

Фото со страницы КПРФ в социальной сети

У коммунистов едва ли получится провести самостоятельный референдум по пенсионной реформе. Пока им удалось зарегистрировать инициативные подгруппы в двух регионах, тогда как по закону необходимо сделать это в 43 субъектах Федерации. КПРФ утверждает, что власти боятся ее референдума, и поэтому занимаются спойлерством. А именно: в регионах подгруппы регистрируют общественники и представители других партий. Если коммунисты хотят провести референдум, им придется объединяться с другими движениями, предлагать компромиссные формулировки вопросов.

Практика показывает, что российской оппозиции, как системной, так и несистемной, объединяться гораздо сложнее, чем раскалываться. Самый действенный и простой способ тактического объединения различных сил, а именно предвыборный блок, не предусмотрен законом. Следовательно, малые партии и движения должны сливаться в одну структуру, как это было, например, с ПАРНАСом, или же забираться под чье-то могучее крыло, скажем, под крыло КПРФ.

Если говорить о неком едином левом проекте, то Компартия для него наиболее подходящий зонтик. Это самая стабильная партия после «Единой России», с развитой системой регионального представительства, опытом участия в различных кампаниях, постоянной пропиской в Государственной думе и даже губернаторами и мэрами на местах. Другое дело, что объединяться под брендом КПРФ далеко не всем хочется. Слово «коммунистический» политически токсично, отношение к советскому опыту все же разделяет общество. Гораздо лучше термины «левый» или «социалистический», но проект под такими вывесками не позволяет раскрутить КПРФ, следовательно, партии он не слишком выгоден.

У власти, кажется, разные планы относительно несистемных либералов и левых партий и движений, в том числе и системных. При этом и те и другие подвергаются соблазну объединения или оказываются перед такой необходимостью. Власть в 2012 году на волне протестов в крупных городах согласилась на либерализацию избирательного законодательства. При этом структура Алексея Навального, обладавшая наибольшим объединительным потенциалом, зарегистрирована не была. Остальные предпочли идти своим путем. Попытка объединить часть левых и либералов под зонтиком «Яблока» на последних думских выборах не слишком удалась, внутренних скандалов не было, но все уперлось в низкий рейтинг самой партии.

Другими словами, власть попыталась сыграть на психологии либеральных и несистемных движений, амбициях их лидеров и неспособности к объединению даже под давлением обстоятельств. На левом фланге ей, напротив, может пригодиться единый и при этом вполне лояльный политический проект, который в том числе будет амортизировать и поглощать массовое недовольство непопулярными реформами. КПРФ это прекрасно понимает, и, похоже, именно в этом контексте следует воспринимать любые действия и инициативы партии Геннадия Зюганова.

Коммунисты не готовы к реальному конфликту с властью. Они удачно встроены в систему и вписаны в истеблишмент. Поэтому ни один свой политический демарш или оппозиционную инициативу КПРФ, как правило, не доводит до конца. Коммунисты в 2009 году уже уводили депутатов с заседания Госдумы, оспаривая таким образом результаты выборов в Мосгордуму. Но депутаты довольно скоро вернулись, и ничего не изменилось.

КПРФ хотелось бы добиться права на референдум по пенсионной реформе самостоятельно не потому, что он имел бы тогда шансы на успех, а потому, что власть увидела бы, на кого нужно опираться при запуске большого левого проекта. Власть, в свою очередь, хотела бы самостоятельно управлять таким проектом и не отдавать его одному, пусть и вполне лояльному политическому подрядчику. Де-факто коммунисты не борются за власть. Они участвуют в политическом тендере.