О движении СМИ в сторону соцсетей и наоборот

Фото pixabay.com

По данным опроса Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ), россияне так же часто читают новости в социальных сетях (39%), как и в средствах массовой информации (38%). Неудивительно, что чаще других соцсети читают молодые люди (56%). Однако и среди граждан от 45 до 59 лет эта доля выше средней (41%). Более того, ВЦИОМ обнаружил, что в городах-миллионниках, даже в Москве и Санкт-Петербурге, социальные сети читают не намного чаще, чем в сельской местности: 41–42% против 37%.

Все это означает, что высокоскоростной Интернет стал доступнее, а современные мобильные телефоны с выходом в Сеть есть у всех – не только у нового поколения, но и у тех, кто еще помнит времена, когда сама сотовая связь была малодоступной роскошью. Интернет – это сплошной поток порой избыточной информации. Лента социальной сети – индивидуальный способ ее организации: удобно собирать в одном месте все то, что вам интересно, и всех тех, чьему мнению вы доверяете, и там же делиться собственными суждениями и комментариями, как если бы вы обсуждали новости в кругу друзей или семьи.

Можно говорить о двух типах и даже векторах реакции институтов общества на эти перемены. Оба они существуют в России и в известной степени конфликтуют друг с другом.

Первый тип реакции – это эволюция традиционных средств массовой информации. Они уже не могут просто сверстать газетный или журнальный номер, отправить его в типографию и спокойно ждать, пока люди придут за ним в киоск или заберут в почтовом ящике. СМИ пытаются попасть в вышеописанные частные информационные пространства. Структурированный номер печатного издания становится лишь одним из типов информационного предложения. Сложно себе представить сколько-нибудь известное издание, не размещающее ссылки на свои материалы в Facebook или Twitter. Сложно представить себе и современного opinion maker, у которого не было бы аккаунта в социальной сети и подписчиков.

Другими словами, вектор развития СМИ – в том, что они ищут формат, удобный для распространения информации в социальных сетях. Это не значит, что Facebook поглотит газеты и журналы, но они хотели бы продвигать себя в этой среде быстрее и успешнее, следовательно, играть приходится по правилам нового медиа.

Параллельно существует другой тип реакции на бурное развитие социальных сетей, и вектор здесь обратный. Речь идет о позиции контролирующих структур, надзорных ведомств, специальных и полицейских служб, государства в целом. Они сталкиваются со средой, в которой свободно распространяется информация, влияющая на умонастроения граждан. При этом распространение такой информации не подчиняется законодательству о СМИ, при помощи которого контролируются традиционные медиа.

Если традиционные СМИ стремятся по своему формату приблизиться к социальным сетям, то государство и спецслужбы стараются направить это движение вспять. То есть социальные сети должны приблизиться к традиционным СМИ, принять те же ограничительные рамки. Одновременно они используются как агрегаторы личной информации, к которой спецслужбы хотят иметь доступ по щелчку пальцами. Соцсети и мессенджеры этому активно и небезуспешно сопротивляются: например, несмотря на официальную блокировку Telegram, им продолжают пользоваться даже абсолютно лояльные власти журналисты, потому что так они решают свою главную задачу – получают доступ к аудитории.

Попытки контроля останавливают не столько развитие соцсетей, которые находят способ сопротивления, сколько развитие традиционных СМИ, которые пытаются адаптироваться к новым форматам. Тогда как общий интерес скорее должен заключаться во взаимообогащении двух видов медиа. Соцсети дают скорость, охват и доступную форму информирования, а СМИ – качество и стандарт работы с информацией. И этот стандарт не стоит путать с законодательными ограничениями.