Фото агентства городских новостей "Москва"
Оппозиционеры в Москве и Санкт-Петербурге жалуются на то, что их не пускают на выборы разного уровня. В столице они продолжают добиваться регистрации. Между тем социологи Левада-Центра провели опрос, посвященный политической активности граждан. Выяснилось, что лишь 3% участвуют в деятельности партий и движений или прямо поддерживают их. 41% опрошенных «с интересом следят» за политическими событиями, но не принимают в них активного участия. В сумме 54% заявили, что им безразлична российская политика или не нравится политика в целом. Последний раз такой опрос проводился 16 месяцев назад, и за это время показатели почти не изменились.
В России гражданам довольно сложно реализовать свое право быть избранными. Даже смягчение избирательного законодательства в 2012 году не привело к фактической либерализации. В частности, появился так называемый муниципальный фильтр, а представителям непарламентских партий, желающим попасть, к примеру, в региональный парламент, по-прежнему приходится собирать подписи и доказывать, что они подлинные. Это жесткая система. Но данные опроса Левада-Центра, как может показаться на первый взгляд, если не оправдывают, то объясняют такую закрытость. Если больше половины граждан вообще не интересуются политикой, то выходит, что и никакого нереализованного запроса на участие в ней нет. И получается, что системе вовсе не обязательно впускать в себя еще кого-то.
Однако данные опроса Левада-Центра вовсе не фиксируют политической бесперспективности. Так, например, с декабря 2018 года граждан, считающих, что «политика – не для рядовых граждан, политикой должны заниматься власти», стало заметно меньше: 22% против 31%. С 25 до 20% снизилась и доля тех, кто, как они сами утверждают, ничего не понимает в политике и не знает, как устроены органы власти. Больше стало тех, кто не хочет ввязываться в «грязное дело» или не верит в возможность «перешибить плетью обух».
Другими словами, политическая апатия заметна. Однако нет оснований думать, что она присуща обществу изначально, неотъемлема от него и легитимизирует превращение политики в закрытый клуб. Скорее наоборот, сам элитарный клуб, подчеркнуто и активно обороняющий себя от посторонних, порождает апатию. Граждане все реже согласны с тем, что политикой должна заниматься только уже сформированная элита. У них пусть медленно, но обозначается аппетит к участию во власти. В конце концов, мэром Усть-Илимска не случайно стала 28-летняя домохозяйка. Граждан скорее отпугивает не сама политика, не сама власть, а граничащая с унижением необходимость пройти слишком много коридоров, чтобы там оказаться.
Конечно, рассуждать об этом приходится, так или иначе, гипотетически. Быть может, массовая апатия неизменна, людям действительно нравится, когда решают за них, а меняющиеся цифры в опросах фиксируют лишь процессы в активном ядре. Впрочем, существуют способы проверить такого рода гипотезы.
Самым простым из этих способов является максимальная открытость системы. Например, можно отказаться от муниципального фильтра. Или, сохраняя его, позволить каждому муниципальному депутату ставить подписи за нескольких кандидатов. У партий, прошедших в парламент, не должно быть такого количества преференций в сравнении с непарламентскими структурами, иначе система застывает и, как следствие, перестает отражать социально-политическую реальность. Государству не нужно ставить дополнительные преграды тем, кто хочет идти в политику. Главным барьером для них должен стать интерес граждан – или его отсутствие. В таких условиях опрос Левада-Центра мог бы дать другие результаты.
Данила Моисеев 
комментарии(0)