Фото Marina Serebryakova/Anadolu Agency via Getty Images
Ситуация после выборов в Белоруссии развивается пока по предсказуемому, довольно распространенному сценарию: голосование – массовые акции протеста против его объявленных итогов – аресты – акции солидарности с задержанными и призывы остановить насилие. Власти ищут «зачинщиков беспорядков» и указывают на организаторов за границей. ОМОН – один из главных фигурантов белорусских новостей. Оппозиционные ресурсы распространяют видео, на которых некоторые силовики отказываются участвовать в подавлении протестов. Но, судя по тому, что аресты продолжаются, пока таких силовиков не очень много.
Факт разделения, быть может, даже раскола в белорусском обществе чаще всего трактуют не в пользу президента Александра Лукашенко. Выборы и все, что происходило (и происходит) вокруг них, показали, что новое поколение, по всей видимости, не с ним. Оно, мягко говоря, не испытывает к нему благодарности за «годы стабильности», ждет, когда он уйдет, хочет нормальной, демократической сменяемости власти. Лукашенко действительно, начиная с 1990-х, строил страну с опорой на «поколение отцов и дедов», улавливал их настроения, заряжался энергией постсоветского ресентимента. Такое государство может существовать долго, но едва ли вечно.
Однако то обстоятельство, что ОМОН готов применять силу, причем порой делать это беспощадно и жестоко, говорит о том, что действующая власть еще не выработала свой ресурс. Поведение силовиков всегда показательно. Если они бьют, значит, у власти есть и возможность оплачивать их лояльность, и медийные средства, чтобы оправдывать насилие. Кстати, утром 13 августа появились сообщения, что некоторые белорусские журналисты увольняются из государственных СМИ в знак несогласия с тем, как освещаются послевыборная ситуация и протесты.
Социальное разделение вредит правящей элите с автократическими наклонностями, потому что внутри общества неизбежно возникает, обретает самосознание, крепнет группа, которую власть последовательно – и недальновидно – вытесняет из политического процесса. В Белоруссии это происходит от выборов к выборам, и Лукашенко в новой медийной реальности все сложнее удержаться на плаву. Впрочем, отключение интернета на несколько дней (белорусские власти утверждали, что это сделали из-за рубежа) показало, что власть по-прежнему чувствует себя сильной и использует любые средства, не задумываясь.
Одновременно внутри разделенного общества есть и потенциал конфликта, которым власть может распорядиться. Так было и в России перед президентскими выборами 2012 года. Тогда правящая элита, по сути, попыталась столкнуть два класса: городскую образованную интеллигенцию, «креативный класс», и рабочих государственных предприятий. Последних было несложно убедить в том, что дестабилизация – угроза их достигнутому благосостоянию, что именно действующей власти они должны быть признательны за улучшение качества своей жизни. Белорусский лидер действует по тем же конспектам, давно написанным.
Александр Лукашенко перед выборами предлагал белорусам (в том числе, очевидно, и несогласным с его политикой) менять Конституцию, ограничить полномочия президента. Сам он, по всей видимости, хотел в этих обстоятельствах сыграть роль транзитного лидера. Сомнительно, что и тогда протестующие были готовы ему поверить. Сейчас же Лукашенко и вовсе рискует лишить себя пространства для имиджевого маневра. Лучший шаг для лидера, который хочет сохранить свой вес в новой формирующейся социально-политической реальности, – это отказаться от насилия прямо сейчас, когда возможность его применять есть, а оппозиция все еще слаба и не может ничего этому противопоставить. Лукашенко, видимо, сделал другой выбор и готов защищать действующую модель общества до конца.
комментарии(0)