Из-за чего у религиозных лидеров не получается примирить Россию и Украину

Фото Reuters

Миротворчество воспринимается как неотъемлемая часть миссии современных религиозных организаций и лидеров. Первое, что приходит в голову в связи с этим, – евангельское «блаженны миротворцы» (Мф 5:9). Однако в отношении конфликта в Украине старания духовных вождей наладить хоть какой-то диалог стран пока что терпят неудачу.

На протяжении девяти месяцев папа Римский Франциск не оставляет попыток найти точки соприкосновения Москвы и Киева на переговорной площадке Ватикана. Ради этой цели он старается сохранять показной нейтралитет, возлагая вину за военный конфликт на разные политические силы в мире. Тем удивительнее обнаруживать вспышки несдержанности и недипломатичности, которые нет-нет да и допускает понтифик. Однажды уже были сказаны им слова о патриархе Кирилле как «алтарнике Путина», за которые ухватились противники вмешательства Католической церкви в спор двух, по преимуществу православных народов.

Подобный казус произошел в минувший понедельник, когда вышло интервью папы изданию американских иезуитов. Из большого текста критиками Ватикана была мгновенно выхвачена реплика Франциска, что якобы во время специальной военной операции особую жестокость проявляют чеченцы и буряты, а также представители других народов, проживающих в России, но не принадлежащих к русской культуре. Слова эти разошлись в российском информационном поле почти одновременно с комментарием пресс-секретаря президента РФ Дмитрия Пескова, в котором миротворческие инициативы понтифика были охарактеризованы в общем-то благосклонно.

Нет сомнений, что папа Франциск в украинском вопросе подвергается чудовищному давлению. По разным интервью видно, как он в последнее время вынужден оправдывать свой нейтралитет и как шаг за шагом уступает, выдавая нужные западной публике моральные оценки. Именно нравственного измерения требует политический истеблишмент от суждений религиозных лидеров. На моральную сторону патриотических заявлений патриарха Кирилла обращают внимание в мире, и на этом основании его как миротворца давно списали со счетов.

У папы Франциска запас прочности намного больше, но и он вынужден дрейфовать в сторону категоричности, которую подразумевает чаемый публикой императив окрасить все в черно-белые цвета. Именно от духовных лидеров требуют обозначить «сторону добра» и «сторону зла», и никому больше, чем им, не прощают попыток сохранить полутона и старания понять обе стороны конфликта.

Вероятно, вынуждаемый выбрать «сторону света», папа Франциск обратился к привычной христианской образности. Явно отбиваясь от атак, он обозначил в интервью украинцев как «народ-мученик». Но не желая признавать, что внутри христианства может быть столь непримиримая вражда, он интуитивно обращается к традиционной культурной парадигме, которая делит мир на христианскую ойкумену и «варварский» внешний мир. Получается, что христианский народ Украины испытывает натиск «орд с Востока», пресловутых «скифов» из стихотворения Блока. При этом папа пытается укрыть от шельмования любимую им русскую культуру.

В новой картине конфликта от главы Ватикана изображается ситуация, противоположная той, что выстроил патриарх Кирилл, убежденный в натиске на Россию «сатанизма» с Запада. Знаки противоположные, а результат тождествен. Переводя ситуацию в метафизическую плоскость, возвышая конфликт до мировоззренческого противоборства, религиозные лидеры лишь усложняют до предела его разрешение. Если бы речь шла о банальном территориальном споре, было бы больше шансов достичь компромисса путем переговоров «приземленных» политиков. Но если в коллективное сознание закладывается страх «погубления души» противником, народы могут враждовать до крайнего предела.