Светлана Мельникова
Рис.2. Производство природного газа в США по пяти сценариям.
Источник: RIA, AEO-2011
Каждый год отраслевые специалисты всего мира, так или иначе причастные к ТЭКу, ждут появления обновленного прогноза будущего мировой энергетики от кого-либо из признанных авторитетов. В первый эшелон, безусловно, входят World Energy Outlook Международного энергетического агентства, International Energy Outlook Департамента энергетики США, прогнозы ОПЕК. Интересны ежегодно обновляемые корпоративные оценки BP, ExxonMobil, отраслевых объединений и влиятельных консультантов – Eurogas, IHS CERA, Wood Mackenzie и прочие.
Большинство из названных прогнозов имеют многолетнюю историю, так, МЭА свои первые перспективные оценки для внутреннего пользования начало делать еще в 80-х годах прошлого века. Активное развитие эта сфера аналитики получила в 90-е годы, когда для расчетов начали использовать компьютерные модельные комплексы. МЭА c 1993 года использует World Energy Model (WEM); известны модельные комплексы World Energy Projection System (WEPS) и National Energy Modeling System (NEMS) Департамента энергетики США, TIMES, европейские PRIMES и POLES. В 2011 году появился первый российский прогноз развития мировой энергетики на базе модельного комплекса SCANER (ИНЭИ РАН), с 2012 года к работе над ним подключилось Российское энергетическое агентство.
Современные методологии составления прогнозов долгосрочного развития в энергетике во многом схожи. В основу положен комплексный, интегрированный подход, базирующийся на подробной исходной информации с использованием экспертных оценок высокого уровня и моделировании. Ключевые критерии, закладываемые в большинство моделей, – это динамика и структурные изменения населения и ВВП. Связь этих показателей с ростом энергопотребления на настоящий момент считается непреложной. Хотя даже небольшое процентное отклонение этих базовых параметров, заметим, тоже прогнозных, на выходе, скажем, к 2035 году может дать очень существенный разброс значений и отклонений. Но если эти параметры современная экономическая наука пусть и с оговорками, но все же научилась считать, то целый ряд значимых для энергетики факторов подсчетам и прогнозам поддается хуже. Это прежде всего развитие технологий, политические и экономические коллизии, чье влияние на энергетику бесспорно, но трудно непредсказуемо.
Таким образом, даже самый авторитетный прогноз стоит воспринимать лишь как общий ориентир развития энергетики, который скорее может случиться, нежели действительно случится. Казалось бы, говоря о прогнозах, можно согласиться с их ролью общих ориентиров. Но картина будущего энергетики вновь рассыпается, стоит лишь сравнить оценки, данные различными исследовательскими организациями по одному и тому же поводу. Так, на рисунке 1 приведены практически все доступные данные по перспективному спросу на природный газ в Европе. И если к 2020 году оценки укладываются в диапазон 530–710 млрд. куб. м, то к 2030 году диапазон составляет уже от 380 до 810 млрд. куб. м, то есть нижняя граница отстоит от верхней более чем в два раза. Даже если отбросить крайние значения, то оценки потребления природного газа в Европе на уровне от 500 до 700 млрд. куб. м крайне затрудняют принятие каких-либо стратегических решений – а ведь именно этому и призваны служить долгосрочные прогнозы.
Такой же широкий разброс оценок легко найти и в одном источнике, достаточно взглянуть на последний национальный прогноз AEO-2011 Департамента энергетики США. Его специалисты увязывают перспективы добычи природного газа в США с общим уровнем развития экономики страны (сценарии высокого и низкого роста экономики), что отражается на объемах его потребления, а также с совершенствованием технологий добычи природного газа (cценарии быстрого и медленного развития технологий), которые существенно влияют на себестоимость производства газа. Инициативы по повышению энергоэффективности и развитию возобновляемой энергетики также способны в значительной степени скорректировать долгосрочные прогнозы потребления газа в регионе в сторону понижения (см. рисунок 2).
В итоге к 2035 году в США может быть добыто от 680 до 820 млрд. куб. м, причем наибольшую смуту в оценки вносит именно сланцевый газ, история добычи которого еще слишком коротка для достоверных долгосрочных оценок. Самый пессимистичный для этого ресурса прогноз предполагает его добычу к 2035 году на уровне 150 млрд. куб. м, самый оптимистичный – 479 млрд. куб. м. Более чем трехкратная разница в оценках способна подорвать любое стратегическое планирование.
Современная энергетическая теория все более подходит к пониманию, что будущее развитие энергетики может пойти по двум основным направлениям. Первое предполагает модернизацию существующей энергосистемы с ее централизованными сетями энергоснабжения, масштабной генерацией, углеродной энергетикой при условии компенсации ее негативного воздействия (сокращение выбросов СО2, замещение нефти и т.д.). Альтернативный путь – переход к новой энергетике, основанной на возобновляемых ресурсах и иной архитектуре энергосистем на базе децентрализованных интеллектуальных сетей.
Именно второй путь готова избрать Европа, если верить самому последнему программному документу Еврокомиссии с небывалой прежде глубиной планирования – «дорожной карте» по энергетике до 2050 года (Energy Roadmap-2050), опубликованной в середине декабря 2011 года. «Дорожная карта» – суть иной жанр, хотя также во многом построена на долгосрочном прогнозировании ключевых трендов в энергетике. Этот программный документ призван обосновать основную цель ЕС – декарбонизацию энергетики на фоне обеспечения энергетической безопасности и повышения конкуренции.
 Рис.1. Прогнозы потребления природного газа в Европе (млрд. куб. м). Источник: ИНЭИ РАН |
Пожалуй, именно этот документ стоит рассматривать не столько как источник конкретных выводов и данных, способных лечь в основу бизнес-решений, а скорее как проводник определенных сигналов. Это своего рода отраслевой PR-продукт, стремящийся воздействовать на целевую общественность в нужном на данный момент ключе.
Не занимаясь сейчас детальным анализом этой «дорожной карты», хотя там немало любопытного (достаточно сказать, что один из сценариев «карты» видит долю ВИЭ в конечном потреблении к 2050 году на уровне 75%, а в энергогенерации – 97%), приведем еще одну оценку из этого документа. Согласно представленному прогнозу цен на импортируемый ЕС природный газ (основная доля которого – поставки из России), его стоимость в 2050 году составит от 656 до 860 долл. за тыс. куб. м.
Неудивительно, что именно этот документ – «дорожная карта» ЕС по энергетике до 2050 года – вызвал в конце 2011 года настоящий скандал в экспертных кругах. Так, газета Financial Times от 6 ноября приводит слова группы экспертов, задавшихся вопросом, отчего Европейская комиссия использует совершенно непрозрачную модель, на основе которой много лет строит свои энергетические прогнозы. Речь идет о модели PRIMES, созданной под руководством профессора П.Капроса и принадлежащей Национальному технологическому университету Афин (NTUA). Под давлением экспертов Еврокомиссия в конце ноября 2011 года все же провела некую рабочую группу, где кроме шести чиновников DG Energy присутствовали еще пять ученых во главе все с тем же П.Капросом, который представлял свою модель PRIMES. В итоге участники заседания признали, что эта разработка вполне может быть использована для прогнозирования долгосрочных трендов в европейской энергетике при условии ее большей прозрачности и публичности. На этом, видимо, дискуссии о доверии или недоверии к модельному инструментарию европейских энергетиков оказались исчерпаны.
Однако именно на этой встрече прозвучала ремарка, понятная даже неспециалисту: для прогнозирования цен на импортируемое топливо PRIMES использует данные двух других моделей – PROMETHEUS и POLES. Так что вероятность импорта природного газа к 2050 году по цене 860 долл. скорее всего на их совести. А целый ряд макроэкономических показателей и возможные эффекты от проводимых политик в сфере энергетики и климата взяты из модели GEM-E3. Получается некая «модельная матрешка», когда один продукт содержит в себе расчетные данные другого и третьего. Очевидно, что даже отраслевая общественность, не говоря уж о широкой аудитории, не станет распутывать все эти коллизии, воспринимая лишь конечные выводы и результаты. И доверяя им.
Мы предлагаем, вглядываясь в очередной длинный прогноз, задумываться, кем, как и в каких целях он сделан, что позволяет куда критичнее относиться к итоговым выводам и данным. Равно как понятно и другое: надо активно развивать российский сектор построения долгосрочных перспектив отечественного и мирового ТЭКа. Эта задача становится особенно значимой на фоне существенных изменений в мировой энергетике, активных процессов интеграции и развития технологий. Россия, ключевой игрок мировой энергетики, не должна смотреть в будущее чужими глазами.
