Алексей Носков
Нападения хуситов на торговые и военные суда западных стран привели к резкому повышению страховых премий. Фото Reuters
Угрозы безопасности судоходству, вызванные обострившимся в январе 2024 года конфликтом между США, Великобританией и Израилем, с одной стороны, и йеменским движением «Ансар Аллах», именуемым также хуситы, с другой стороны, снизили привлекательность маршрутов с использованием Баб-эль-Мандебского пролива и Суэцкого канала. Вынужденная активизация альтернативных путей, в первую очередь вокруг Африки, обусловили увеличение продолжительности временных интервалов, рост спроса на топливо, услуги по страхованию и бункеровке судов. Относительно последних в экспертной среде имеются сомнения в способности африканских портов оперативно и качественно обеспечить возросшие потребности.
События вокруг Йемена могут повлиять и на структуру импорта энергоносителей в страны Европейского союза. Так, возникшие логистические трудности способствуют снижению привлекательности катарских поставщиков сжиженного природного газа (СПГ) в пользу экспортеров из США, Египта и России.
Однако рост издержек при использовании маршрутов вокруг Африки вместо кратчайшего пути через Баб-Эль-Мандебский пролив зачастую компенсируется отсутствием платы за транзит, взимаемой администрацией Суэцкого канала. Статистические данные 2023 года указывали, что объем выручки этого сооружения по итогам 12 месяцев превысил 9 млрд долл., что отражалось на объемах затрат логистических компаний. Некоторые перевозчики и ранее предпочитали обход вокруг Африки вместо пути через Суэцкий канал из-за платы за транзит.
При этом события вокруг Йемена – не единственный фактор, создающий предпосылки для снижения привлекательности маршрута через Баб-эль-Мандебский пролив и Суэцкий канал. Характеристики последнего не позволяют его эксплуатацию судами, габариты которых превышают стандарт Suezmax. Так, некоторые танкеры, транспортирующие нефть, в силу этой причины были вынуждены и ранее использовать альтернативные пути. С учетом тенденций в судостроении способность египетского сооружения соответствовать изменяющимся потребностям вызывает сомнения: сегодня судостроители рассматривают возможность создания гигантских контейнеровозов, характеристики которых превысят стандарты Suezmax.
Что касается предложения услуг по бункеровке и иному обслуживанию судов, их предоставляют порты и за пределами Африки, в том числе Фуджейра (ОАЭ), Салала (Оман), Хамбантота (Шри-Ланка), Сингапур и иные. В специализированных средствах массовой информации упоминается об увеличении спроса на услуги перечисленных логистических центров.
Таким образом, рост транспортных расходов вследствие массового использования судоходных маршрутов вокруг Африки вместо Баб-эль-Мандебского пролива сам по себе вряд ли будет иметь глубокие и долговременные последствия, а мировая экономика скорее всего сможет приспособиться к возникшим трудностям.
Роль региона
Однако причины для беспокойства относительно развития ситуации в регионе имеются.
Совокупная численность населения государств, расположенных на берегу Красного моря и Аденского залива (Йемен, Сомали, Саудовская Аравия, Египет, Иордания и др.), превышает 270 млн человек. Если учесть Эфиопию, не имеющую выхода к морю, но крайне зависимую от портов, показатель достигнет 400 млн, что эквивалентно 90% населения всех стран ЕС.
При этом значение прибрежной логистической инфраструктуры в удовлетворении экономических потребностей упомянутых государств очень важное.
Особенно велика роль логистических центров Джибути, обслуживающих до 90% экспорта и импорта Эфиопии, население которой превышает 120 млн. Возможные сбои в работе порта, судоходных и железнодорожных маршрутов, эксплуатируемых в интересах Эфиопии, могут крайне негативно отразиться на экономическом состоянии африканской страны, в том числе создав угрозу массового голода.
Порты Судана удовлетворяют не только внутренний спрос на логистические услуги, но значительную часть аналогичных потребностей соседнего Чада, который, как и Эфиопия, не имеет выхода к морю.
Из Джибути берет начало шоссейная дорога, пересекающая Африку в направлении Нджамены (Нигерия) и Дакара (Сенегал), модернизация которой в настоящее время осуществляется под руководством Африканского союза.
Трудно переоценить роль региона и для Саудовской Аравии. Крупнейший нефтеналивной порт страны Янбу, расположенный на берегу Красного моря, создает единственную альтернативу маршрутам, обеспечивающим экспорт нефти из королевства через Ормузский пролив. Упомянутый город также является центром нефтехимической промышленности мирового значения. Не исключено, что эскалация конфликта в Баб-эль-Мандебском проливе ограничит возможность выхода за пределы Красного моря судов, перевозящих нефть и нефтепродукты из этого порта Саудовской Аравии в адрес потребителей, что может негативно отразиться на способности одного из крупнейших экспортеров энергоносителей обеспечивать своевременные поставки.
Стратегические замыслы Эр-Рияда предполагают отведение прибрежным районам одной из основных ролей в развитии и диверсификации экономики, что связано со строительством новых городов, расширением туристической индустрии, созданием логистических центров.
Таким образом, Красное море – не только активно эксплуатируемый транспортный коридор, но и динамично развивающийся регион, обеспечивающий экономическое благополучие ряда государств Ближнего Востока и Африки и являющийся экономическими воротами в Центральную Африку.
Новый центр притяжения
Упомянутые обстоятельства обусловили повышенное внимание к этому району со стороны ряда государств. Это выразилось в расширении военного присутствия в 2000–2010 годах, а также в военном строительстве, масштабы которого в 2010-х годах здесь были самыми активными на Африканском континенте, а возможно, и в мире.
Военные базы Франции функционируют на территории Джибути с 1977 года, в 2001 году здесь же обосновались военные США. В рамках мероприятий по борьбе с терроризмом рядом с контингентами из Франции и США в нулевых годах появились воинские подразделения Италии, Германии, Испании и Японии. Последняя открыла в Джибути собственную и на сегодняшний день единственную за рубежом военную базу в 2011 году, в 2012 году аналогичное действие сделала Италия.
Резонансным событием стало начало использования первой для Китайской Народной Республики (КНР) зарубежной военной базы на территории Джибути в 2017 году. Она расположена рядом с портом и железной дорогой, функционирующими в интересах Эфиопии и построенными за счет китайских инвестиций.
|
|
Напряженная ситуация в районе Красного моря грозит перерасти в затяжной региональный конфликт с участием США и Великобритании. Фото Reuters |
В 2017-м свою первую военную базу в Африке (также в Сомали) открыла Турция. Она расположена в столице Могадишо. В эксплуатации одноименного порта участвуют турецкие компании.
В декабре 2020 года Россия и Судан подписали соглашение о создании пункта материально-технического обеспечения Военно-морского флота в городе Порт-Судан.
С 2015-го в южном районе Красного моря активизировалось присутствие кораблей военно-морских сил (ВМС) Египта и Ирана.
С конца нулевых годов в рамках мероприятий по борьбе с пиратством у берегов Сомали реализуется миссия Atalanta с участием ВМС ряда государств ЕС и Combined Task Force 151 с участием военных США.
Очевидно, что цели иностранного военного присутствия в Красном море и в Аденском заливе выходят далеко за рамки борьбы с терроризмом и пиратством.
Наличие описанных выше военных объектов и воинских подразделений также способствует росту напряженности в регионе. По выражению ученого-африканиста Сергея Костелянца, обострение конкуренции в Красном море и в Аденском заливе привело к появлению «геополитической воронки», засасывающей в «водоворот» все новые страны.
Конфликтный потенциал растет
События в Йемене не являются единственной угрозой дестабилизации обстановки в регионе.
В 2023 году вспыхнул вооруженный конфликт между Вооруженными силами Республики Судан и военизированными формированиями, не относящимися к армейским структурам. В последующие месяцы боевые действия охватили значительную часть территории страны и в настоящее время продолжаются. Помимо гуманитарного кризиса и перемещенных лиц (по некоторым оценкам, более 7 млн человек) последствием стало сокращение экспорта продовольственных товаров из Судана, что способствовало росту цен в регионе.
В 2010-х годах обозначилась тенденция к обострению отношений между государствами, расположенными на берегах Нила, в первую очередь Египтом и Эфиопией. Основная причина – беспокойство Каира относительно возможной угрозы возникновения дефицита пресной воды вследствие сооружения гидроэлектростанции на территории Эфиопии. В настоящее время Каир и Аддис-Абеба ведут диалог относительно «водного вопроса» и проявляют уважение к опасениям друг друга, что внушает оптимизм. Однако высокая зависимость Египта и Эфиопии от ресурсов Нила обусловливает то, что вероятность военного конфликта между двумя крупными странами Африки с общей численностью населения более 240 млн воспринимается значительной частью общественности региона как высокая.
В январе 2024 года руководство самопровозглашенной непризнанной республики Сомалиленд и власти Эфиопии подписали соглашение о предоставлении последней в аренду участка побережья Аденского залива протяженностью 20 км сроком на 50 лет. В условиях отсутствия у Эфиопии выхода к морю территория Сомали, исходя из географических аспектов, могла бы поспособствовать решению связанных с этим экономических проблем. Однако официальный Могадишо назвал этот шаг вопиющим нарушением суверенитета: отношения между властями Республики Сомали и так называемым Сомалилендом остаются напряженными с момента одностороннего провозглашения последним независимости в 1991 году, при этом попытки разрешить это противоречие силой не исключены. Важно упомянуть, что некоторые арабские страны склонны рассматривать Красное море как исключительно «внутреннее арабское море» (за исключением Израиля и Эритреи, все государства побережья являются членами Лиги арабских государств) и настороженно относятся к подобным устремлениям Аддис-Абебы. Председатель Лиги арабских государств Ахмед Абуль Гейт осудил соглашение между Эфиопией и непризнанной республикой. Обострение военного конфликта в Йемене и наличие иных региональных противоречий затрудняют диалог между Аддис-Абебой и соседними странами.
Аравийский полуостров в тревожном ожидании
Причины йеменского конфликта связаны прежде всего с факторами внутреннего характера, а именно сложными отношениями между представителями конфессиональных групп населения и регионов страны. Однако важную роль сыграла и вовлеченность в события в арабской республике таких стран, как ОАЭ и Саудовская Аравия.
Помимо противостояния движению «Ансар Аллах» целями двух аравийских монархий являлись борьба с террористическими организациями – «Аль-Каидой Аравийского полуострова» (запрещенная в РФ террористическая организация) и группировками, аффилированными с движением «Братья-мусульмане» (запрещенная в РФ террористическая организация); обеспечение безопасности судоходства в Красном море и в Аденском заливе, улучшение гуманитарной ситуации в Йемене. Действия со стороны ОАЭ и Саудовской Аравии включали меры по оказанию помощи (со стороны одних ОАЭ объемы превысили 6 млрд долл.) и инвестиции в улучшение состояния морских портов.
Однако в последние годы бесперспективность вооруженного противостояния стала все более очевидной для Эр-Рияда и Абу-Даби. В 2022–2023 годах активизировался процесс мирного урегулирования между властями Саудовской Аравии и хуситами, которые продолжают контролировать северо-запад Йемена. Снижению напряженности в регионе способствовал также отход от конфронтации между Эр-Риядом и Тегераном, выразившийся в заключении соглашения о восстановлении дипломатических отношений в мае 2023 года при посреднических усилиях КНР.
Во многих западных СМИ и заявлениях официальных лиц оказание военной и материальной помощи хуситам со стороны Ирана преподносится как очевидный и доказанный факт. По мнению автора статьи, степень влияния Тегерана на движение «Ансар Аллах» и масштабы предоставляемой поддержки являются дискуссионным вопросом. Вместе с тем религиозные, политические и идеологические аспекты позволяют утверждать о наличии солидарности властей Исламской Республики с движением хуситов по ряду аспектов, в том числе в оценках действий Израиля в секторе Газа и военных ударов, нанесенных силами США и Великобритании по территории Йемена. Ввиду этого сложно предвидеть, какой будет реакция со стороны Тегерана на действия США и Великобритании, однако это крайне важный фактор с точки зрения его влияния на дальнейший ход кризиса. Тем более что США и Великобритания склонны воспринимать политику Ирана как первопричину событий в Йемене.
В связи с этим некоторые прозападные источники уже высказывают мнение о возможном «расширении» конфликта в Аденском заливе в район Ормузского пролива. Такое развитие событий на фоне обострившихся угроз в Баб-эль-Мандебском проливе несет очень серьезные угрозы для экономик Ирака, Кувейта, Катара, Бахрейна, Саудовской Аравии. К примеру, продовольственная безопасность этих стран обеспечивается главным образом за счет импорта, осуществляемого морским транспортом через упомянутые проливы, а сбои в функционировании судоходных маршрутов неминуемо вызовут рост цен на продукты питания, что способно обострить социально-политическую ситуацию. Возможные последствия осложнения военно-политической обстановки в Ормузском проливе для глобального рынка нефти вообще трудно поддаются анализу: через этот логистический коридор проходит объем, эквивалентный не менее 15% мирового потребления этого энергоносителя.
Вероятность дальнейшей эскалации конфликта между США, Великобританией и хуситами крайне высока. Это усиливает напряженность не только в Красном море, но и в странах Персидского залива, способствует милитаризации и в значительной степени перечеркивает усилия по нормализации обстановки, достигнутые Эр-Риядом, Тегераном и Абу-Даби в течение последних двух лет.
Важно и то, что угроза напряженности нависает над регионом, от которого в значительной степени зависит состояние глобального рынка энергоносителей. К примеру, в начале 2023 года совокупный импорт нефти в КНР только из Ирана и Саудовской Аравии превышал 2,7 млн барр. в сутки, что составляло не менее четверти от общего объема закупок этого вида топлива азиатской страной. В том числе этим обстоятельством следует объяснить активную посредническую деятельность Пекина по нормализации обстановки в регионе.
С другой стороны, по мнению российского академика Алексея Васильева, США заинтересованы в обострении саудовско-иранской напряженности для сохранения доминирующих позиций в Персидском заливе. Не исключено, что решения о нанесении ударов по Йемену были обусловлены в том числе этими соображениями.
Очевидно, что нынешний кризис не отвечает интересам ни одной страны Аравийского полуострова.
Таким образом, эскалация конфликта в Йемене является не единичным фактором осложнения военно-политической обстановки в регионе. Скорее это результат роста напряженности и милитаризации Красного моря и Аденского залива, а также вмешательства некоторых стран. К сожалению, предпосылок к прекращению этих тенденций нет, поэтому не исключено, что основные последствия роста напряженности для государств Аравийского полуострова и Африканского Рога, а также для мировой экономики и рынков энергоносителей еще впереди.
