Милена Фаустова
В позиции патриарха Порфирия отражается сложная, многовекторная политика президента Сербии Александара Вучича. Фото с сайта www.spc.rs
Архиерейский собор Сербской православной церкви (СПЦ) одобрил каноническое единство с Македонской православной церковью. Решение об этом было принято сербскими епископами 16 мая. «Собор не намерен обусловливать новую сестринскую церковь ограничительными оговорками относительно сферы ее юрисдикции на родине и в диаспоре после определения ее статуса», – говорится в пресс-релизе СПЦ. При этом еще 9 мая Синод Константинопольской церкви признал канонической православную церковь Северной Македонии под названием «Охридская архиепископия». Выпущенное по этому поводу синодальное коммюнике утверждает, что подобное решение «залечит рану раскола» и «вольет елей и вино в раны православных братьев и сестер». Подчеркивается, что признанное название исключает возможность использования термина «македонский» в отношении религиозной организации, а ее юрисдикция будет распространяться только на территорию государства Северная Македония. Кроме того, речь не идет о предоставлении автокефалии, но лишь о «евхаристическом общении» с «иерархией, духовенством и мирянами» под предводительством архиепископа Стефана (Веляновского). Премьер-министр Северной Македонии Димитар Ковачевский 10 мая на встрече с архиепископом Стефаном заявил, что «решение Вселенского патриархата – это историческое и долгожданное событие, благодаря которому иерархи, священники и монахи церкви Северной Македонии, а также православные верующие страны отныне обрели литургическое единство с другими православными церквами».
Что касается предоставления статуса самостоятельной церкви, то этим вопросом, по мнению Константинопольского (Вселенского) патриарха Варфоломея, должна заняться Сербская православная церковь (СПЦ), которую он, впрочем, назвал тоже по-своему – «Церковью Сербии». Однако СПЦ до последнего времени отказывалась признавать церковь Северной Македонии в качестве независимой. Появились опасения, что Варфоломей «учредил в православном мире очередной раскол».
«Нынешнее решение Вселенского патриархата – прямая провокация и вмешательство США, – такое мнение в беседе с «НГР» высказал политолог из Института европейских исследований (Белград) Стеван Гайич. – После неканонического признания Православной церкви Украины и склеивания двух нелегальных церквей стало ясно, что Константинопольская патриархия работает на интересы врагов православия, то есть США. Это уже второй раз за последние два десятилетия, когда американцы прямо вмешались в церковный вопрос с Македонией. Еще в 2002 году в городе Ниш был готов договор, по которому могло быть достигнуто согласие между Сербской православной и Македонской церквами по примеру того, что существовало на Украине – Украинская православная церковь Московского патриархата. Договор уже был почти подписан, но американцы вмешались и разрушили все. Они постоянно пытаются стравить сербов и македонцев и делают это последовательно». «Единственная проблема, которая существовала между сербами и македонцами, – церковный вопрос, да и то сербское правительство он почти не интересовал», – отметил политолог. Он добавил, что сейчас в Сербии мало кто доволен решением Вселенского патриархата еще и потому, что патриарх Варфоломей в своем акте назвал Сербскую православную церковь «Церковью Сербии». «Таким образом, он свел ее до границ только одного государства. А ведь Сербская православная церковь распространяет свое влияние и на Черногорию, и на Боснию и Герцеговину, и на Македонию, и на Хорватию. И то, что сейчас сделал патриарх Варфоломей, даже трудно назвать «ударом ножа в спину». Это чудовищно. Это говорит о том, что он не только отрицает право СПЦ на церковную юрисдикцию на территории Македонии, но и хочет оспорить влияние Сербской православной церкви вне Сербии», – считает Гайич.
На защиту сербов встала Русская православная церковь. Заместитель председателя отдела внешних церковных связей (ОВЦС) Московского патриархата протоиерей Николай Балашов в интервью ТАСС заметил: «Константинопольский патриархат, как и в случае с Украиной, вновь решил выступить в качестве единоличного и самозваного вершителя судеб всего православного мира, единоличного и непререкаемого арбитра по всем церковным вопросам, совершив грубое антиканоническое и политически мотивированное вторжение в пределы компетенции Сербской православной церкви».
Уже после решения СПЦ тональность представителя РПЦ резко изменилась. «Русская православная церковь в своем отношении к православной церкви в Республике Северная Македония руководствуется позицией сестринской Сербской православной церкви. Мы рады принятому решению Архиерейского собора. Оно открывает дорогу для дальнейших переговоров об окончательном каноническом статусе, которые, можно надеяться, скоро завершатся согласием сторон», - теперь уже говорил Балашов.
Константинопольским актом была поначалу обижена и Болгарская православная церковь (БПЦ). Митрополит Ловчанский Гавриил (Динев) заметил, что патриарх Варфоломей не имел права «переназывать» Македонскую церковь. «Охридская архиепископия – это историческое название Болгарской автокефальной православной церкви с 1018 по 1767 год. В 2017 году Священный синод Македонской православной церкви заявил, что признал Болгарскую православную церковь своей материнской церковью. Изначально наша церковь намеревалась помочь с признанием, но из-за проблемы с названием процесс замедлился. Македонская церковь находилась под сербской юрисдикцией с 1920-х годов и признавалась всеми православными церквами мира», – заметил митрополит Гавриил.
Разговоры о признании Македонской церкви ведутся уже несколько десятилетий. Однако проблема обострилась после того, как Константинопольский патриархат в 2018 году создал автокефальную Православную церковь Украины (ПЦУ). В сентябре 2020 года тогдашний премьер-министр Северной Македонии Зоран Заев написал Варфоломею, что «православный народ страны также заслуживает церковной независимости и автокефальной Македонской православной церкви». Тогда же македонская делегация посетила Стамбул. Процедура, на которой настаивал Заев, должна была включать полный переход МПЦ под юрисдикцию Константинопольского патриархата, включая имущество и земельные участки, на которые, по его мнению, Сербская церковь не имеет никаких прав. В июне 2021 года президент Северной Македонии Стево Пендаровский посетил Стамбул, встретился с патриархом Варфоломеем и также просил его предоставить автокефалию Македонской церкви.
Напомним, что Македонская православная церковь в своем нынешнем виде существует начиная с 1967 года, когда была учреждена решением III церковно-народного собора в городе Охрид как автокефальная. До этого времени она находилась в юрисдикции Сербской православной церкви. СПЦ автокефалию МПЦ не признала, и в 2005 году Архиерейский собор отлучил от церковного общения верующих, принадлежащих к самопровозглашенной организации. В 1998 году в результате переговоров между иерархами СПЦ и македонскими архиереями, известных как «Нишское соглашение», была предпринята попытка примириться, но под давлением властей страны Синод МПЦ от этой идеи отказался.
В мае 2002 года в Нише все-таки было подписано межцерковное соглашение. Оно подразумевало учреждение Охридской архиепископии, признание широкой церковной автономии епархий на территории Македонии и право на избрание главы архиепископии с его утверждением патриархом Сербским. За конкордат выступили 5 из 7 македонских иерархов, но позже почти все они заявили, что этот документ не имеет обязывающего характера. До мая с.г. МПЦ не имела общения ни с одной поместной православной церковью. В 2017 году духовенство Македонской церкви обратилось за признанием к Болгарской православной церкви, взамен обязуясь признать ее церковью-матерью. После ряда консультаций с представителями поместных церквей БПЦ не решилась принять это предложение.
Сейчас на территории Северной Македонии действует также Православная Охридская архиепископия (ПОА), автономная организация в составе СПЦ. В 2004 году случился массовый исход монахов из Македонской церкви в ПОА. Однако она до сих пор не имеет государственной регистрации и в своей деятельности сталкивается с противодействием со стороны официально признанной властями МПЦ. В мае 2021 года глава ПОА архиепископ Охридский Иоанн (Вранишковский) осудил патриарха Варфоломея «за попытку навязать первенство». «Вселенского патриарха избирает не вся православная церковь, а лишь Синод Константинопольского патриархата. И по этой причине он не может быть «первым без равных», но первым среди равных», – сказал тогда Вранишковский.
Против признания независимости Македонской церкви активно выступал предыдущий патриарх Сербский Ириней. Он предлагал властям Македонии легализовать ПОА, амнистировать Вранишковского, которого в то время не единожды арестовывали и сажали в тюрьму, а также принять Нишские соглашения. После его смерти в ноябре 2020 года и избрания патриарха Порфирия одной из важных задач нового главы церкви эксперты называли именно преодоление церковного раскола в СПЦ. Незадолго до синодального акта Константинополя сербский епископ Зворницкий и Тузланский Фотий (Сладоевич) внезапно объявил, что Сербская и Македонская церкви «после многолетнего перерыва возобновили диалог». По его словам, встреча архиереев двух церквей прошла в Нише в начале мая в закрытом формате в присутствии патриарха Порфирия. «Это был интересный диалог любви, веры и надежды. Мы надеемся, что, если Бог даст, мы вернемся к каноническому единству с Македонской церковью и, таким образом, восстановим ее каноническое единство со всеми поместными православными церквами», – отметил епископ.
В итоге признание произошло, но Сербская церковь долгое время его не комментировала и никак не обозначала свою реакцию. Стеван Гайич считает, что глава СПЦ вынужден был ориентироваться на госвласть: «Возможно, это было связано с невнятной позицией нашего президента Александара Вучича в том числе и по этому вопросу».
Как пояснил «НГР» научный сотрудник Института славяноведения РАН Георгий Энгельгардт, молчание сербов не совсем обычно для сложных балканских церковных ситуаций. «Обычно в таких случаях вовлеченные в конфликт церкви реагируют быстро и очень четкими и ясными формулировками и заявлениями. Такой реакции первые дни не было. Возможно, это вызвано давлением Запада, недвусмысленно поддерживающего Вселенский патриархат. Константинополь опирается на прочную политическую и дипломатическую поддержку США и их партнеров. А в условиях нынешнего обострения международных отношений руководство Сербской церкви скорее всего все эти факторы взвесило», – заметил эксперт.
Напрашивается предположение, что патриарх Порфирий проанализировал все те ошибки, которые совершили патриарх Варфоломей и патриарх Московский и всея Руси Кирилл в связи с созданием ПЦУ, и потому решил идти другим путем. РПЦ в результате разорвала отношения с Константинополем, а позже с главами еще трех поместных церквей – Александрийским патриархом Феодором, архиепископом Кипрской церкви Хризостомом и предстоятелем Элладской церкви Иеронимом. Большинство православных патриархов пока не признали ПЦУ, но многие из них также не поддержали и резкие действия Московского патриархата.
«То, что Сербская православная церковь молчала, свидетельствует об интенсивном переговорном процессе с Македонской церковью, – предположил в разговоре с «НГР» первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин. – Сербская церковь не хотела спешить с заявлениями, но это не связано с тем, что она не хотела повторять ошибок РПЦ в ситуации с созданием ПЦУ. Здесь совсем разные история и масштаб. Во-первых, для патриарха Кирилла потеря Украины – это потеря очень большой части РПЦ, несопоставимой с тем, чем Македония является для Сербской православной церкви. Во-вторых, Македонская церковь в Северной Македонии является доминирующей конфессией, а не просто пользуется поддержкой властей. Причем это произошло не вчера, а длится еще со времен существования Югославии при Иосипе Брозе Тито. А третий момент заключается в том, что вокруг Македонии большая конкуренция. Есть не только проблема Белграда и Константинополя, но есть еще и проблема Болгарской церкви, у которой были свои планы по легализации Македонской церкви. И не получились они во многом из-за патриарха Варфоломея и его позиции. Есть также интересы Элладской церкви. При этом они совпадают с интересами Греции, для которой важно, чтобы государства под названием «Македония» не было. Пока что интересы Элладской церкви полностью удовлетворены в том смысле, что Македонская церковь лишилась своего названия и переименована в Охридскую». «Так что здесь наложилось очень много разных проблем и интересов, а потому ситуация куда более сложная, чем та, что была с созданием ПЦУ», – считает Макаркин. Почему решение Варфоломея по Македонской церкви первой осудила РПЦ? По мнению политолога, у Москвы «в политизированном македонском вопросе отсутствует свой конкретный интерес»: «Сейчас задача Московского патриархата – критика патриарха Варфоломея. Поэтому РПЦ заняла вполне ожидаемую позицию и говорит, что Константинополь не прав».
Решение патриарха Варфоломея , а затем Собора СПЦ о признании Македонской церкви может воодушевить президента Черногории Мило Джукановича, мечтающего получить автокефалию для своей национальной церкви, а также противников СПЦ, продолжает Георгий Энгельгардт. «Они рассматривают это как политический конфликт и мыслят категориями «выигрыш» и «проигрыш». В их глазах признание патриархом Варфоломеем Македонской церкви – это явная потеря позиций СПЦ. Тут есть сложность в том, что нынешний лидер Черногорской церкви Мираш Дедеич находится в личном конфликте с патриархом Варфоломеем. Поэтому до последнего времени его признание со стороны Вселенского патриархата было невозможным. Другое дело, что мы сейчас живем в условиях новой холодной войны, в рамках которой перестают действовать прежние правила. Если раньше все знали, что патриарх Варфоломей плохо относится к Дедеичу, и никто от него не требовал компромиссов, то сейчас могут попытаться заставить Варфоломея переступить через себя и попытаться выстроить отношения с главой Черногорской церкви. Несмотря на то что у черногорской церковной ситуации другая логика, разрешаться она будет в рамках общей линии на ослабление влияния Сербской православной церкви и на ее ограничение территорией Сербии – без Косова и Метохии».
«Конечно, Македонский раскол болезненно переживался СПЦ. В последние годы можно было слышать голоса о необходимости компромиссного решения. В сербской церкви всегда было понимание того, что нельзя уравнивать македонский раскол с черногорским. Если у черногорских раскольников нет ни реальной религиозной организации, ни большого количества активных верующих, то в Македонии есть и духовенство, и верующие, и сложившаяся религиозная организация. То есть основание для поиска путей выхода. Другое дело, что СПЦ всегда рассматривала Северную Македонию в качестве своей канонической территории, а создание на ней независимой церкви – как произвол коммунистических властей», – заключил балканист.
По сообщениям сербских СМИ, патриарх Порфирий уже встретился с главой МПЦ. Согласно македонскому порталу religija.mk, первая совместная литургия патриарха Варфоломея и архиепископа Стефана может состояться 12 июня с.г. в день Святой Троицы.
комментарии(0)