Евгений Разломов В Зале Мел на Артстрелке случилась встреча литераторов. Тема: возможен ли герой – пример для подражания – в современной литературе, а значит и в кино, в театре? Как избежать тенет официоза и ловушек пошлости и при этом все-таки подарить читателю-зрителю того, кто обрадует и обнадежит. Открыл дискуссию Сергей Шаргунов, выступивший ведущим дискуссии. Он сказал о тотальном неверии, поразившем общество: «Подвижничество без знаменателя материальной выгоды выглядит как глупость или потешный казус. Человек, совершивший геройство и после этого не разбогатевший, может быть любопытен разве что в программе «Минута славы» рядом с другим чудаком, умеющим ногами играть на рояле. Общество не знает своих героев, мы знаем душегубцев и негодяев, точно своих закадычных приятелей».
Роман Сенчин, говоря о герое в советской и современной российской литературе, полушутливо признался, что его всегда вдохновляли коллизии романа «Как закалялась сталь». Координатор премии «Дебют» поэт Виталий Пуханов призвал тех, кого тревожит отсутствие текстов, которые могли бы облагораживающе повлиять на общество, поддерживать не только ярких, но и блеклых: «Технология Голливуда состоит в том, чтобы бесконечно и терпеливо намывать песок, прежде чем блеснут золотые искры». Главный редактор журнала «Медведь» писатель Борис Минаев задался вопросом: «А кто может быть назван героем нулевых?» – и не нашел ответа. Сергей Ильин, написавший недавно роман «Комерс», размышлял о деловом человеке как о потенциальном герое и высказал соображение, что искусство рукотворно и механизмы создания героя – есть, просто нужно мыслить технологично. Художник Андрей Фефелов увидел в потенциальном герое прежде всего – миф. Остро отреагировал на слово «миф» Ильдар Абузяров («Не миф, а правда!»). Алиса Ганиева говорила о разрыве в понимании героя между разными стратами общества, и этот разрыв разделяет в том числе и этнические группы, Кавказ видит возможного героя строже, чем остальная Россия. Сергей Сибирцев пообещал однажды описать участников этого широкого и разнообразного разговора и вместо «ада» изобразить «рай», а прозаик Татьяна Соломатина, врач и автор романа «Акушер-ха», в ироничной манере заявила, что все разговоры – от лукавого, а время надо посвятить делу.
Не обошлось и без мировоззренческого клинча. Журналист и политолог Андрей Добров предложил вспомнить конструирование героев 30-х и даже назвал Пашу Ангелину. Борис Минаев в ответ попросил не забывать о страшной изнанке пафоса той эпохи. А прозаик Александр Снегирев, только что выпустивший роман «Тщеславие», заметил: «Сегодня не получится создать закрытое общество». Драматург из Театра.док Елена Гремина, в свою очередь, сказала, что рыночный контекст и неизбежная вариативность культуры не позволят насадить в умах и сердцах «санкционированного героя». «Тема героя деликатная. Насиловать изящную словесность нельзя. Но может ли хороший писатель талантливо написать о хорошем? Отчего бы и нет», – подвел Сергей Шаргунов итоги разговора.
