Петр Мукожев
Александр Люсый и Свен Петерс (Peeters) у памятника Петру I в Антверпене.
Фото Ирины Омельченко
Каждый, как мог, спасался от августовских пожаров в России и смога в Москве (вот уж получается рифма из современного «московского текста» – мог/смог). Культуролог и литератор Александр Люсый получил в это время своеобразное текстологическое убежище в «писательской квартире» ПЕН-центра Фландрии в Антверпене (Бельгия). Как сообщил он корреспонденту «НГ-EL», переговоры об этой поездке он предусмотрительно начал заранее, год назад, еще не будучи членом Русского ПЕН-центра (в каковой он вступил в промежутке).
– Меня привела в Антверпен разрабатываемая мной текстологическая концепция культуры. У истоков Фламандского текста, как и Петербургского, – Петр I и Пушкин (помните, «Фламандской жизни пестрый сор»). Я также занимаюсь сейчас русскими утопиями, и мне было очень важно пожить в городе, где Томас Мор написал свою первую в мире «Утопию». Антверпен со своим самым высоким в Европе небоскребом был в те времена мировым городом, чем-то вроде тогдашнего Нью-Йорка. Я нащупал жанровые аналогии между «Утопией» и романом Роба Грийе «Проект революции в Нью-Йорке». В итоге свежесть фламандской речи отмыла меня от природных и социальных пожаров. Хотелось бы проникнуть в нее глубже. Благодарю ПЕН-центр Фландрии в лице Ингрид Векен и Свена Петерс (имеющего сербских предков) за текстологическое убежище, ставшее также экологическим. Кажется, впервые ПЕН спасает писателя не от политического, а от природного преследования. Как будто бы за предоставленным самому себе «бедным Евгением» погнались только небезопасные волны стихии, а сам Медный всадник полетел на вертолете принимать участие в тушении пожаров. Кстати, учитывая нарастание экологических катастроф в мире, а также слияние экологии и политики, ПЕН-клубу в целом, вероятно, стоит теперь распространить свою деятельность и на спасение писателей от повсеместных природных бедствий┘
Дарья Гармоненко 
