Откровенные отношения с литературой

Сергей Соловьев читает письма Джойса к Норе в собственном переводе. Фото автора

В Музее Серебряного века состоялся очередной вечер из цикла «Пункт назначения». Героем вечера стал живущий в Мюнхене поэт, прозаик и художник Сергей Соловьев. В программе были заявлены чтение новых стихов и презентация двух книг: романа «Адамов мост» и издания, в которое вошли переведенные Соловьевым письма Джеймса Джойса к своей жене Норе.

Соловьев рассказал, что жизненные обстоятельства сложились так, что у него выдались целых три года абсолютно одиночного, герметичного «плавания». Все это время он непрерывно писал стихи, которых набралось на достаточно большую книгу. В начале следующего года она должна увидеть свет. При этом после окончания романа Соловьев предполагал на время оставить свои отношения с письмом до того момента, как, по его словам, не сменится картина мира. Однако пауза оказалась совсем небольшой. В будущую книгу войдут семь разделов, но автор решил не маркировать их при чтении, наметив лишь общую стратегию сборника – от «я» к размыву этого «я».

Стихи Соловьева – многомерные сложносемантические произведения. В них сталкиваешься с обилием мифологических, исторических и литературных аллюзий. Они откровенны, обнажены порой до нерва. «Ты родила сына, я написал книгу,/ мы посадили дерево, дерево нас убило./ Видишь, как я запутался./ Сын меня прекратил, а потом он тебя родил,/ дерево проросло сквозь нас». По словам поэта, он стремится в стихах открывать новую территорию, осматривать ее границы. Но в книге будут чередоваться вдох и выдох, то есть такие стихи-открытия будут перемежаться более светлым текстом. Этой цели служит, например, цикл «Просыпайся, Машенька»: «Тучка-девочка, темненькая, с энурезом./ А где ж мама?/ В стороне плывет, светлая, с желтой розой/ в руке. Жеманно».

Предметом для подробного разговора были письма Джойса, переведенные Соловьевым. Несколько экземпляров книги прибыли прямо из типографии. Письма появились во время  разлуки живших в Триесте Джойса и его жены Норы, когда писатель поехал в Ирландию открывать первый синематограф. Супруги договорились переписываться со всей возможной откровенностью. Сохранилось только 10 писем Джойса. Письма Норы не уцелели. Соловьев узнал о существовании этих писем во время поездки по джойсовским местам и первым перевел их на русский язык. В этой работе пришлось столкнуться с  трудностями, в частности с тем, как перевести обсценную лексику. Ключ к решению Соловьев нашел в романе «Улисс» и решился на некое повышение регистра с приращением поэтичности. Одно из писем также прозвучало на вечере.