Григорий Шлык В ПОСЛЕДНЕЕ время пристальное внимание экспертов обращено к перспективному военному строительству Японии, к усиливающейся тенденции ремилитаризации страны. Силы самообороны Японии в силу целого ряда существенных изменений в их статусе становятся объектом повышенного внимания как со стороны политиков, так и со стороны общественности.
Тенденция расширения функций Сил самообороны Японии, обеспечения возможности их использования за пределами страны наметилась с начала 90-х гг. Текущий этап начался с принятия кабинетом министров документа "Основные направления программы национальной обороны на период с 1996 года", фактически являющегося военной доктриной Японии на ближайшие 20 лет. Данный документ значительно расширил функции оборонного потенциала в связи с новыми условиями, сложившимися в Азиатско-тихоокеанском регионе (АТР) после окончания периода холодной войны.
Подписание в 1997 г. новой редакции "Основных направлений японо-американского оборонного сотрудничества" расширило рамки военного взаимодействия Токио и Вашингтона и стало отправным моментом для широкой дискуссии о путях развития национальных вооруженных сил Японии. Результатом обсуждения явилось принятие парламентом страны в мае прошлого года пакета законов, давших старт практической реализации документа 1997 г. Утверждение законов вызвало оживленные отклики в японской и зарубежной прессе, которая усмотрела в них "прорыв конституционного вето на коллективную оборону", "втягивание Японии в опасные военные авантюры, способные повлечь за собой милитаризацию страны".
Расширение рамок оборонного сотрудничества проходило на фоне общенациональной дискуссии по ряду проблем военного строительства.
В послевоенной Конституции зафиксирован "отказ от войны на вечные времена", поддержанный обществом. Был также достигнут общенациональный консенсус в вопросе отказа от милитаризма как государственной политики, приверженности принципу поддержания Сил самообороны на уровне минимальной оборонной достаточности.
Данное ограничение неуклонно соблюдалось до 1987 г. В дальнейшем стало иметь место незначительное, в пределах сотых долей процента, превышение отведенного лимита. Оно дало ежегодный прирост военных ассигнований на 5-6%.
Опасность с запада
Сигналом готовности общественного мнения к восприятию новой роли Японии в деле обеспечения национальной безопасности может служить реакция на принятие парламентом страны в мае 1999 г. пакета законов, меняющих кардинальную направленность военного альянса Японии и США и расширяющих сферу действия договора. По данным опроса общественного мнения, необходимость принятия законопроектов признали 64% японцев, тогда как против высказывались лишь 12%.
Катализатором изменений в общественном сознании послужил факт запуска северокорейской баллистической ракеты в августе 1998 г., когда "Япония почувствовала себя беззащитной перед ракетным ударом". В связи с этим Токио заявил о готовности вывести в космос собственные спутники для сбора развединформации. Было принято много лет откладываемое решение об участии Японии в совместном с США проекте создания ПРО ТВД, которое поддержали 49% японцев. Видные политические деятели заявили о необходимости активизировать военные приготовления для отражения возможной агрессии. Благоприятным социально-психологическим фоном для этих высказываний явилось растущее чувство страха и тревоги, особенно характерное для японских морских префектур западного побережья острова Хонсю. Эти настроения заметно усилились после инцидента с разведывательным судном КНДР в Японском море в марте 1999 г. и июньского вооруженного столкновения кораблей ВМС КНДР и Республики Корея в Желтом море. Заявления Управления национальной обороны (УНО) Японии о создании специальной службы по инспектированию "подозрительных судов", спецподразделений для защиты от последствий бактериологического и химического нападения наряду с подготовкой учений по отработке операций в случае вторжения северокорейских диверсантов были встречены японцами с пониманием и одобрением.
Следует также отметить, что значительные изменения претерпело и отношение к Корее. Для японской политической элиты перспектива увидеть рядом с островом 70-миллионную объединенную Корею с ее ядерными амбициями стала "кошмаром номер один".
Вместе с тем, по информации из неофициальных источников, в японских правительственных кругах иначе оценивают масштабы северокорейской угрозы. В Токио уверены, что Пхеньян не пойдет на развязывание полномасштабной войны. Один из высокопоставленных представителей МИД Японии в неофициальной беседе с представителями МО РФ, посетившими страну в декабре прошлого года, заявил, что "Северная Корея никогда не отважится напасть на Японию", так как, если она это сделает, Пхеньян будет "стерт с лица земли" совместным ударом японских Сил самообороны и Вооруженных сил США.
Для официального Токио в ближайшей и долгосрочной перспективе более опасным видится Китай, быстрыми темпами набирающий влияние в АТР и в мире. Определенная часть японского руководства считает, что в XXI веке прежде всего Китай будет угрожать Японии как в экономическом, так и в военном плане. В массовом сознании большинства японцев Китай вызывает двойственные чувства. С одной стороны, растущий военный и экономический потенциал КНР воспринимается как источник потенциальной угрозы. С другой стороны, Китай - жертва длительной и необычайно жестокой агрессии Японии.
Наличие взаимного исторического недоверия во многом определяет и отношение японцев к России, хотя, если исключить проблему "северных территорий", национальные интересы Японии и РФ практически нигде не пересекаются. Учитывая, что радикальное и окончательное разрешение проблемы Курильских островов на взаимоприемлемой основе в современных условиях невозможно, взаимная подозрительность может сохраняться.
В последнее время японское руководство уделяет повышенное внимание вопросу модернизации Сил самообороны. Сегодня Япония официально заявляет об отмене предела оборонного бюджета страны; правда, это не означает, что однопроцентный барьер будет значительно превышен. В конце января консультативный совет при премьер-министре Японии внес предложение о пересмотре положений Конституции страны, запрещающих участие Японии в миротворческом контингенте ООН. По мнению аналитиков, цели и задачи, стоящие перед Японией в XXI веке, предусматривают ее право на военное участие в коллективной обороне. В обеих палатах японского парламента уже созданы консультативные группы по проработке данного предложения.
Ломка стереотипов
Служба в армии относится к наименее престижным профессиям среди японской молодежи. 50 вербовочных пунктов Японии осуществляют набор добровольцев в возрасте 18-25 лет, однако уровень укомплектованности Сил самообороны составляет около 87%. Даже Академия национальной обороны не пользуется популярностью.
По мнению экспертов Пентагона, положительное влияние на выработку нового стратегического мышления оказывают подготовка японских кадров за рубежом, а также практика проведения совместных с США учений. Отработка тактических приемов ведения боя и оперативного планирования в рамках американской доктрины решительного возмездия способна оказать существенное влияние на изменение стратегических приоритетов и ход дальнейшего военного строительства Японии. Косвенными признаками, подтверждающими наметившиеся перемены, можно считать настойчивое стремление Японии иметь на вооружении дозаправщики, что резко увеличивает радиус действия японских ВВС и выводит их за оборонительные рамки. Приобретение систем ПВО "Иджис" также свидетельствует о желании Японии подкрепить свой экономический приоритет военной силой.
Можно предположить, что нестабильность ситуации в АТР, наличие тревожных ожиданий и чувства страха в японском обществе могут быть использованы военно-политическим руководством Японии для пересмотра роли и места национальных вооруженных сил. Поэтапное снятие ограничений в их юридическом статусе уже ведется.
Токио-Хабаровск
