Борцы с террористами и их неподкупные помощники

Без таких помощников взрывчатку найти крайне трудно.
Фото автора

Одно из самых секретных и самых уважаемых подразделений израильской армии носит кодовое название OKETZ (в переводе с иврита – жало) К-9 Unit. На его воротах две надписи, одна – латинским шрифтом, другая – на иврите, а под ними эмблема – красные крылья и голова овчарки, острые зубы которой действительно напоминают осиное жало или кинжал. Это учебный центр, где готовят для антитеррористической борьбы инструкторов-собаководов и самих собак. Где эти четвероногие и неподкупные помощники борцов с террором живут, учатся военным премудростям и откуда выезжают на несение боевой службы и на выполнение боевых заданий.

Командир К-9 и главный специалист по подготовке инструкторов и собак лейтенант Лияд сказал мне, что главная задача его подразделения – предотвратить террористические акты, в том числе и с использованием взрывчатки, а также минимизировать людские потери в случае чрезвычайной ситуации, вызванной действиями террористов. Там, где с боевой задачей может справиться собака, должна работать она, а не человек. Как выглядит «разделение» человека и управляемой им собаки, мы потом увидим. А пока офицер посвятил нас в историю возникновения школы для четвероногих специалистов антитеррора.

Оказалось, что подразделение, где готовят служебных собак, появилось на Святой Земле еще в 1939 году, когда не было такого государства Израиль и не существовало как таковой регулярной израильской армии ЦАХАЛ. Роль инструкторов-собаководов взяли на себя польские специалисты, которые работали на английскую военную администрацию. Затем собак для решения боевых задач стали использовать еврейские полуофициальные военизированные организации – Хагана. Но с обретением в 1948 году Израилем независимости и после переселения на историческую родину выходцев из Европы и других частей света, «собачья школа» была закрыта. Людям, пережившим ужасы Холокоста, видеть немецких овчарок или любых других собак на поводке у человека в форме – полицейского или офицера, было невозможно. Это напоминало им страдания гетто и концлагерей, которые они старались поскорее забыть.

Собак вернули на воинскую службу после трагедии 1974 года в городе Маалод, где террористы захватили еврейскую школу вместе с учениками и учителями, а в стране не оказалось антитеррористических подразделений, которые могли бы справиться с задачей их бескровного и безопасного освобождения. После гибели 25 человек в той школе Израиль создал свое спецподразделение, которое можно приравнять к отечественной «Альфе». Оно принимало участие во многих операциях, в том числе и секретных, о которых до сих пор не принято говорить, но «звездным часом» подразделения стали события в 1980 году в кибуце «Мисгав», где террористы взяли в заложники малышей и воспитателей в детских яслях. Раньше спецназовцев в помещение ворвались собаки. И, собственно говоря, дело было сделано. Ни один ребенок не пострадал.

Потом были и другие операции. В том числе участие собак в войне против «Хезболлах» в Ливане в 2006 году. Уроки тех боевых действий в школе изучают до сих пор. Один из них – как научить четвероногого бойца работать на незнакомой для него местности, несколько часов подряд сидеть в засаде, не выдавая себя даже шорохом, вытаскивать из поврежденной боевой техники и разрушенных зданий раненых, обнаруживать взрывчатку, а также террористов, которые применяют самые изощренные методы маскировки, в том числе и отбивающие всяческий запах человеческого тела.

– Когда мы знаем, что в здании, которое необходимо обследовать, могут находиться террористы, – рассказал лейтенант Лияд, – мы запускаем впереди людей собак. Их задача не только найти экстремиста, но и обезвредить его.

«Не уничтожить, – подчеркнул офицер, – а нейтрализовать».

Как это делается, нам показали на полигоне. Собака, отправленная искать спрятавшегося в кустах «террориста», очень быстро нашла его и так же быстро догнала, когда он бросился бежать. А когда она вцепилась ему в руку (естественно, на солдате, изображавшем террориста, был толстый ватный халат. – В.Л.), то для того, чтобы расцепить челюсти овчарки, потребовался специальный стальной рычаг. Сама она разжать свои зубы, даже по команде наставника, уже не могла.

Управляют собаководы своими подопечными «дистанционно». На спине у овчарки прикреплен радиоприемник, и все команды – искать, идти вправо, влево, сидеть, проверить местность еще раз, фас и так далее – она получает по радиосвязи, что особенно важно при поиске мин на дорогах или в поле. Единственное место, где человек и его питомец действуют в неразрывной связке, это обследование машин и грузов при пересечении ими блокпостов на границах израильских и палестинских территорий и при досмотре подозрительных личностей. Интересно, что досмотровую работу тут поручают именно девушкам в погонах. Может, потому, что они выполняют свои обязанности более скрупулезно и тщательно. Может, по каким-то другим причинам. Но факт остается фатом. Это так.

Лейтенант Лияд сообщил нам, что в минувшем, 2007 году четвероногие питомцы его школы вместе со своими инструкторами выполнили четыре тысячи боевых заданий. В этом – примерно столько же. Много это или мало для такой небольшой страны, как Израиль, пусть каждый решит сам для себя.

На службу в собаководы в израильской армии берут парней и девушек только по собственному желанию. Если человек не любит животных, никакого специалиста-собаковода из него не получится. Начальная подготовка такого воина длится четыре месяца, как для всех солдат, а потом 14 месяцев идет обучение специальности. Вместе с собакой. Если учесть, что срочная воинская служба в Израиле продолжается три года, то половина ее приходится на подготовку инструктора. Это немало. А добавить сюда необходимо и такую информацию: овчарки для службы в армии и полиции (это отдельная служба, там собаки натаскиваются еще и на поиски наркотиков. – В.Л.) подбираются самые породистые. Только голландские, немецкие и бельгийские. Обучение одной стоит от 2 до 15 тыс. евро. Отсюда, а может, не только поэтому, отношение к четвероногим помощникам борцов с антитеррором, я бы сказал, очень уважительное и бережное.

Живут собаки в стальных вольерах, выстроенных на склоне горы. Так, чтобы клетки, где они содержатся, все время продувал ветерок, но в то же время чтобы овчарка постоянно находилась в тени – так с учетом местности замысловато построено собачье жилище. Кормят животных два раза в день. Строго по расписанию. И даже после удачно проведенной тренировки инструктор не поощряет своего подопечного конфеткой или кусочком сахара, а только игрушкой. В виде мячика на жесткой стальной проволоке, этакий собачий «чупа-чупс». Проглотить нельзя – поиграть можно.

На территории базы К-9 есть и кладбище для собак. Его можно назвать даже мемориалом. В центре каменный памятник – коленопреклоненный солдат обнимает своего четвероногого боевого товарища. Над памятником развевается израильский флаг, а по бокам от него – два флага с эмблемой школы. По периметру погоста каменные плиты с кличками погибших. Похороны их проходят с соблюдением всех воинских ритуалов. С построением личного состава школы, с приличествующими этому событию речами, с холостыми выстрелами из автоматов.

На этом мемориале понимаешь, что если в армии так относятся к выполнившему свой воинский долг четвероногому бойцу, то и человек в военной форме – это национальная гордость страны. И не на словах, а на деле.

Тель-Авив–Москва

Мир и спокойствие в Иерусалиме защищает и изральская армия

Памятник на собачьем кладбище

Эти овчарки могут «придушить» любого террориста

Собакой-сапером можно управлять и по радиосвязи.

От такой овчарки не уйти и не скрыться.

Эти челюсти можно разжать только специальным инструментом

Преодоление полосы препятствий входит в собачью науку.