Максим Замшев Максим Замшев:
Из русской литературы самое сильное впечатление на меня произвел «Герой нашего времени» Лермонтова. После ее прочтения я безнадежно влюбился в художественную литературу. Помню, как мне было жаль, что кто-то из моих одноклассников тоже прочтет это. Хотелось быть одному причастным к этой тайне. Особенно впечатлял образ Печорина – как воплощение мужского. Второй книгой, перевернувшей мое сознание, стал «Волхв» Фаулза. Этот текст показал мне необъятность возможностей писателя, полную раскрепощенность художественного слова. Там был такой мир, из которого категорически не хотелось выбираться назад, в повседневность...
Платон Беседин:
Что касается любимых книг, сначала это были «Сказки дядюшки Римуса». Мама читала их вслух, и тем я спасался, потому что незадолго до этого узнал, что есть смерть, и всё никак не мог примириться с этим. Дальше были Жюль Верн и Стивенсон. Они дали понимание того, что есть другая жизнь, и я могу создавать их сам. Так я начал писать, сочинять; мне было семь лет. Дальше пришли Гоголь и чуть позже Достоевский. Книги первого дали мне понимание, что среди людей есть те, кто обладает совершенно нечеловеческой оптикой восприятия, а второй пробудил то, что принято называть «альтер эго». Чаще же всего я перечитываю книгу Екклесиаста, утешаюсь.
Сейчас мало что влияет в смысле переформатирования «Я». Но корректирует, учит, безусловно. Как писателя. Из последних выделю Трифонова, Кормака Маккарти, Мо Яня.
Ну и Святых Отцов я читаю постоянно. Вот они точно влияют. Питают, наполняют жизнь.
