Маркелл Бойцов
Агентство национальной безопасности стало основой Кибернетического командования США. Фото с сайта www.nsa.gov
В 2016 году генерал Марк Милли, будучи начальником штаба сухопутных войск (СВ) США, заявил, что «вероятность военного конфликта с Россией практически гарантирована». Он был не одинок в предчувствии войны.
Тремя годами позже глава Командования глобального удара ВВС США (на вооружении КГУ состоят все межконтинентальные баллистические ракеты и все стратегические бомбардировщики, обладающие значительной частью ядерного боезапаса Объединенного стратегического командования страны) отметил, что «потенциал возникновения конфликта между США и главными соперниками находится на наивысшем уровне со времени окончания холодной войны».
В 2019 году генерал Милли возглавил Комитет начальников штабов ВС США. В том же году Марк Эспер занял пост министра обороны, став вторым по важности гражданским должностным лицом в ВС после президента – главнокомандующего всеми вооруженными силами страны. Первый пункт программы развития ВС нового министра обороны гласил: «Рассмотреть, обновить и утвердить все планы по Китаю и России». А седьмой пункт – «Министерству обороны сфокусироваться на Китае».
Несмотря на тот факт, что главную угрозу для безопасности США представляют стратегические ядерные силы России, военно-политическое руководство Соединенных Штатов поставило на первое место среди тех, кто бросает вызов мощи и влиянию этой страны, Китай. Как видно, США намерены противодействовать стремлению Китая стать к 2049 году (100-летию провозглашения КНР) сверхдержавой с первоклассными вооруженными силами, соответствующими рангу экономики такой страны.
Однако в 2020 году фокус внимания Пентагона сместился на усиление сдерживания устрашением России и на подготовку к конфликту с Россией.
Обновление стратегии
Поле деятельности для нового министра обороны было подготовлено его предшественником – Джеймсом Мэттисом, недавно ушедшим с военной службы заслуженным генералом. Именно при нем были разработаны основополагающие документы, определившие направление усилий министерства на совершенствование структуры, состава, технической оснащенности, способов применения сил для комплексного решения новых боевых задач в наземном, морском, воздушном, космическом и кибернетическом пространствах.
Такими документами стали: «Стратегия национальной безопасности США» в декабре 2017 года, «Стратегия национальной обороны США» в январе 2018 года, «Обзор ядерной политики» США в феврале 2018 года, «Военная стратегия» США в 2018 году и «Ядерные операции» США в июне 2019 года.
Некоторые положения «Стратегии национальной безопасности» можно кратко изложить следующим образом. Задачи государства: защита народа, территории США и американского образа жизни; содействие благосостоянию и благополучию страны; сохранение мира посредством силы; расширение влияния США. Стратегическое сдерживание устрашением должно стать комплексным и многосферным. США обеспечивают своим ядерным зонтиком союзников и партнеров.
Усиление Китая и России угрожает безопасности и процветанию Соединенных Штатов. США должны удерживать свое военное превосходство, наращивая мощь за счет глубокой модернизации, увеличения численности, повышения боеспособности и боеготовности вооруженных сил. США предупреждают, что на неядерные стратегические нападения на страну, ее союзников и партнеров и на крупномасштабную неядерную агрессию будут отвечать применением ядерного оружия.
США обеспечат свободу своих действий в космосе, по космосу и из космоса. США намерены наносить при необходимости кибернетические удары для обеспечения своей безопасности. В рамках глобальной системы ПРО США будут способны нейтрализовать ракетные угрозы на этапе до пуска ракет. Сохранится военное присутствие и базирование США в передовых районах, будет усилен восточный фланг НАТО.
«Стратегия национальной обороны», провозглашающая начало соревнования с КНР и РФ и намерение «повысить летальность» ВС США, ставит своей задачей достижение неоспоримого военного превосходства для защиты страны и сдерживания устрашением агрессии. В документе подчеркивается приоритет поддержания ВС страны в высокой степени готовности к войне (разумеется, для сохранения мира посредством силы) и принцип сочетания стратегической предсказуемости с оперативной внезапностью, обеспечивающий ведение операций любого масштаба и любой интенсивности. Обосновывается значение концепции «динамичного применения силы» для поддержания состава и боеготовности ВС в интересах проведения крупномасштабных военных действий с упреждающим развертыванием группировок сил в нужной конфигурации.
Новая ядерная политика
В «Обзоре ядерной политики» были определены меры по модернизации ядерных сил и ядерного оружейного комплекса. Повторен отказ США от политики неприменения ядерного оружия первыми. Объявлено о намерении США реагировать ядерным оружием на неядерные стратегические нападения на Соединенные Штаты, их союзников и партнеров. Сообщалось о разработке ядерных боезарядов малой мощности для баллистических ракет подводных лодок и для перспективной крылатой ракеты морского базирования.
Обвинив РФ в отработке положений по ядерной эскалации, США наделили себя «правом» нанесения России неисчислимого и невыносимого ущерба за любое первое применение Россией ядерного оружия. Не избежал американских ядерных угроз и Китай.
В наставлении «Ядерные операции», опубликованном Комитетом начальников штабов в июне 2019 года, изложены принципы и указания по планированию, выполнению и оценке ядерных операций силами США. «Спектр действий с ядерным оружием распространяется от его тактического применения к ограниченному региональному использованию и к глобальному применению дружественными силами и/или противниками».
Авторы документа не отказываются от эскалации применения ядерного оружия. В документе подчеркнута важность интеграции применения ядерного оружия стратегическими и нестратегическими ядерными силами с действиями неядерных сил общего назначения и сил специальных операций. Личному составу поставлена задача выжить, сражаться и победить в условиях применения ядерного оружия. Конечная цель применения ядерного оружия – завершение конфликта на наиболее достижимых условиях для США, их союзников и партнеров.
Читатель может удивиться большому вниманию в этой статье к вопросам применения ядерного оружия. Давайте вспомним события 2017 года, когда напряженность отношений между США и КНДР резко возросла. Как пишут сейчас, лишь некоторые знали, сколь близка была война и что в соответствии с действовавшими планами США могли бы применить по КНДР 80 ядерных боезарядов.
Коснулось ли бы нашей страны применение американцами своих 80 ядерных боезарядов и северокорейцами своих 20–40 ядерных боезарядов? Конечно, потому что зона радиоактивных осадков от почти сотни ядерных взрывов при неблагоприятных для нас метеоусловиях могла распространиться на территорию Дальнего Востока и Восточной Сибири. Существовала и угроза проникновения в нашу страну миллионов северокорейских беженцев.
Изменения в структуре и составе ВС
Создание основополагающих программных документов, подписанных президентом, министром обороны или председателем Комитета начальников штабов, имело своим следствием определенные изменения в структуре и составе ВС. В частности, увеличение числа объединенных командований ВС и изменения в организации видов ВС.
В мае 2018 года было создано Кибернетическое командование США, ставшее десятым Объединенным командованием (ОК) ВС. Кибернетические силы планируют, синхронизируют и координируют осуществление свойственных им операций по обороне США и их интересов. В их основе находится Агентство национальной безопасности (директор АНБ возглавляет Кибернетическое командование) и кибернетические командования сухопутных войск, морской пехоты, военно-морского флота (10-й флот) и ВВС (16-я воздушная армия).
«Четырехлетний обзор состояния и перспектив развития ВС США» 2014 года предусматривал наличие в 2019 году 133 кибернетических отрядов для обеспечения защиты сетей связи Министерства обороны, видов вооруженных сил и объединенных командований ВС; для противодействия кибернетическим нападениям на США; для обеспечения проводимых глобально и командующими ОК ВС США военных операций. Правильность американских заявлений о том, что «кибернетика коренным образом упростила раскрытие шифров» и что «в кибернетике убежища не существует» пока официально не отвергалась. В США открыто говорили о проведенных против РФ кибератаках. Об успешности американских наступательных кибернетических операций можно судить по задержкам развития иранской ядерной программы.
Декабрь 2019 года считается временем создания одиннадцатого по счету объединенного командования ВС США – Космического командования. Оно было создано на основе причисленных к пятому виду ВС космических сил, ответственных за проведение космических операций. В их составе существующие в видах ВС космические формирования. Объединенное командование предназначено для защиты интересов страны в космосе, для сдерживания устрашением агрессии в космосе, из космоса и по космосу и для проведения космических операций.
В перечне частных задач числятся, например, ведение орбитальных боевых действий и космической РЭБ, оповещение о пуске ракет и даже ПРО. Считается, что способность США применять свою космическую мощь в космосе, из космоса и по космосу обеспечит безопасность, стабильность и возможность стратегического воздействия по противникам. Завершение длившегося многие годы процесса проб и реорганизаций явно закрепит управление космическими силами и повысит эффективность противодействия США своим потенциальным противникам.
Оперативный флот
Структурные изменения коснулись и ВМС США. На Атлантике был возрожден 2-й оперативный флот (он оказался ненужным в 2011 году) и 2-я группа подводных лодок (расформирована в 2014 году).
Решение о воссоздании 2-го флота с июля 2018 года было объявлено за два месяца до этого события. Первоначальная оперативная готовность 2-го флота была достигнута в мае, а полная – в конце декабря 2019 года. Официально зоной ответственности флота стала северная часть Атлантического океана. Штаб флота находится в Норфолке.
Данному мероприятию предшествовало принятое в ноябре 2017 года решение НАТО о формировании двух новых командований – одного на Атлантике (для защиты океанских коммуникаций) и второго в Европе (для обеспечения перебросок и перевозок на суше). Эти командования обеспечивали бы морской и сухопутный мост для транспортировки подкреплений и ресурсов из Америки на восточный фланг НАТО в Европе.
Создание на Атлантике на основе 2-го флота США оперативно-стратегического командования (Joint Force Command, Norfolk), подчиненного верховному главнокомандующему ОВС НАТО и входящего в Стратегическое командование операций, несомненно, означает возрождение в НАТО существовавшего в годы холодной войны плана усиления. (Прежний план предусматривал переброску морем из США в Европу в первые 30 суток с момента принятия решения 30 боевых бригад сухопутных войск США, а в первые 180 суток – 8,5 млн т боеприпасов, техники и предметов снабжения и более 16 млн т горюче-смазочных материалов с использованием до 8500 судорейсов.)
Обоснование нужности такого командования на Атлантике необходимостью защиты океанских коммуникаций не может быть воспринято всерьез, поскольку нарушить океанские коммуникации США/НАТО на Атлантике не был в состоянии ни Северный флот СССР, ни тем более Северный флот РФ.
Очевидно, что основным предназначением 2-го оперативного флота США, замаскированного под оперативно-стратегическое командование «Норфолк», в войне станет борьба с подводными силами Северного флота РФ в Северном Ледовитом океане до рубежа 100 градусов восточной долготы, срыв морских коммуникаций и добычи ресурсов РФ в Арктике. Первоначальной оперативной готовности данное ОК НАТО должно было достигнуть в сентябре 2020 года, а полной – в конце 2021 года.
Корабли и самолеты
Организационные мероприятия ВС США сопровождались инициативами руководства видов ВС по увеличению корабельного состава ВМС и парка летательных аппаратов ВВС.
В декабре 2016 года ВМС США разработали программу увеличения численности «боевых сил» флота с тогдашних примерно 290 кораблей и судов до 355 в 2035 году. Планировалось довести число многоцелевых атомных авианосцев до 12, крейсеров и эсминцев до 104, фрегатов до 52, многоцелевых атомных подводных лодок до 66 (за счет продления срока службы кораблей и подводных лодок на 5–10 лет, строительства фрегатов и подводных лодок, а также необитаемых надводных и подводных аппаратов).
В августе 2018 года руководство ВВС обнародовало свое предложение по расширению состава авиации. Если ВМС в 2016 году запрограммировали увеличение «боевых сил» флота на 12%, то ВВС в 2018 году запланировали повышение численности «действующих эскадрилий» в 2030 году на 24% (с 312 до 386). Предусматривалось добавить 74 «действующие эскадрильи», включая 5 бомбардировочных, 7 истребительных и 14 заправочных. Кое-кому очень хотелось довести число стратегических бомбардировщиков до 220 машин.
В октябре 2020 года с инициативой иметь в 2045 году в «боевых силах» флота 500 кораблей и судов выступил не министр ВМС, а министр обороны. Его предложение состоит в следующем. Иметь к тому времени от 8 до 11 атомных и 6 легких авианосцев с повышением доли базирующейся на них беспилотной авиации (истребителей, заправщиков, дальнего радиолокационного обнаружения и управления, постановки радиоэлектронных помех). До 70–80 многоцелевых атомных подводных лодок, 60–70 кораблей типа фрегат, до 50–60 десантных кораблей, 140–240 необитаемых или обитаемых по выбору надводных и подводных кораблей, до 70–90 судов подвижного тылового обеспечения.
Это напоминает попытку ВМС США в 80-е годы прошлого века довести состав «боевых сил» флота до 600 кораблей и судов (в 1987 году был достигнут максимум в 568 единиц). Эта программа может иметь успех благодаря быстрому качественному и количественному росту флота Китая, который к 2049 году будет способен противостоять ВМС США на Тихом и в Индийском океанах. Предложенная министром обороны программа кораблестроения явно отражает беспокойство в связи с появлением у потенциальных противников новых средств поражения «ценных» кораблей (крейсеров, эсминцев, не говоря уже об атомных авианосцах). А также стремление создать максимально большое число «расходуемых» обитаемых и необитаемых надводных и подводных кораблей меньшего водоизмещения, желание иметь меньше авианосцев, но больше авианесущих кораблей.
|
|
Возможность присутствия американского флота в любой точке мира обеспечивает США глобальное доминирование. Фото с сайта www.navy.mil |
В последние несколько лет в ВС США стали развиваться концепции «сил немедленного реагирования» (IRF), «сил чрезвычайного реагирования» (CRF), «динамичного применения сил» (DFE) и некоторые производные от них положения.
«Динамичное применение сил» – это способ повышения готовности и стратегической гибкости, в основе которого заложена идея быстрого перемещения сил для повышения сдерживания устрашением. Например, производная от «динамичного применения сил» концепция «оперативных бомбардировочных групп» (BTF) предусматривает отказ от постоянного размещения бомбардировщиков на передовых базах в пользу либо кратковременного присутствия групп бомбардировщиков на этих базах для интенсивных полетов в интересах демонстрации силы, либо беспосадочных полетов таких групп с баз в США в передовые районы и обратно для показа своих возможностей. Такие полеты стратегических бомбардировщиков проводятся в моря Северного Ледовитого океана, в Берингово, Охотское, Балтийское и Черное моря с приближением самолетов к границам РФ над территорией стран НАТО и Украины.
С недавних пор стал вроде бы осуществляться переход к оценке боеспособности не столько по общему количеству исправной техники, сколько по количеству исправной техники, способной к быстрому развертыванию в передовых районах, по скорости ее подготовки к развертыванию, по процентному составу личного состава, пригодного к развертыванию.
Проведенная в ВС в 2018–2019 годах кампания по повышению технической готовности (MCR) парка основных боевых самолетов (F-22, F-35, F/A-18E/F, F-16) c 50–70 до 80%, которая была выполнена частично, высветила необходимость такого перехода. Поскольку боеготовность определяется и скоростью прибытия авиации в заданные районы для выполнения боевых задач с оборудованных и плохо подготовленных аэродромов.
Судя по официальным заявлениям, в 2020 году в ВМС повышена готовность сил к перемещению с коротким временем предупреждения. В ВВС достигнута более высокая готовность эскадрилий к передислокации, в СВ увеличено на 30% количество способных к быстрому развертыванию бронетанковых бригадных боевых групп.
Летальность американских сил возрастает благодаря конверсии пехотных бригадных боевых групп в бронетанковые в СВ, насыщению ВВС истребителями F-35 и КРВБ JASSM/JASSM-ER, завершению в ВМС перевооружения палубной авиации на истребитель-штурмовик F/A-18 E/F, возможности иметь в море или в готовности к выходу в море «через несколько суток» (по данным за 2018 год) 69% от всех подводных лодок, доведению боезапаса КРМБ «Томагавк» для почти полутора сотен крейсеров, эсминца и подводных лодок до уровня более 4000 ракет. А также благодаря поступлению в ВС других новых и модернизированных систем оружия.
Выход США из Договора РСМД обеспечил военно-промышленному комплексу бум в создании гиперзвуковых ракет наземного, воздушного и морского базирования с дальностью 500–5500 км. И провозвестил их размещение в Евразии для нацеливания на РФ и КНР. Планирование в США насыщения гиперзвуковым оружием такой дальности максимально возможного числа платформ (бомбардировщиков, истребителей, эсминцев, многоцелевых атомных подводных лодок, наземных пусковых установок) призвано повысить результативность первого удара в будущих операциях и кампаниях, особенно с учетом географического расположения противников.
Коллективные Гарантии
Посмотрим на взаимодействие США и НАТО. В первом десятилетии XXI века союзники и партнеры Соединенных Штатов начали сомневаться в верности США выполнению своих обязательств по обороне этих стран. Для восстановления доверия к объявленному американцами намерению защищать своих союзников как самих себя в НАТО и США были предприняты определенные меры.
В «Стратегической концепции» НАТО 2010 года заявлялось, что Североатлантический союз намерен обеспечить «соответствующее видимое гарантирование (visual assuarance) и подкрепление для союзников». В Объединенном стратегическом командовании (ОСК) ВС США уже в 2012 году действовал план OPLAN 8010–12, частью которого был «План кампании по гарантированию».
Чуть позже стало известно, что ОСК отвечает за проведение операций по стратегическому гарантированию, стратегическому сдерживанию устрашением и глобальному удару. В опубликованном в 2013 году докладе министра обороны США о политике использования ядерного оружия четко указывалось, что США будут осуществлять расширенное сдерживание устрашением и гарантирование американских союзников и партнеров ядерным оружием своих бомбардировщиков и самолетов двойного назначения.
В 2014 году лидеры НАТО расширили понятие «гарантирование союзников», определив, что в него входит «непрерывное воздушное, наземное и морское присутствие и значимая военная деятельность в восточной части Союза, осуществляемые на ротационной основе». Командующий ОСК в 2017 году охарактеризовал «гарантирование» следующим образом: «Гарантирование наших союзников является критически важной частью расширенного сдерживания устрашением, которая включает демонстрацию возможностей США, продолжающееся развитие ключевого партнерства и регулярные военные учения».
Наконец, командующий КГУ ВВС США прямо сказал, что считает полеты своих бомбардировщиков у границ стран-противников США «гарантированием». Вот так уживаются друг с другом гарантирование/расширенное сдерживание устрашением и динамичное применение сил.
Союзники оживились
Посмотрим, как нагнеталась обстановка в Североатлантическом союзе. Еще в 2012 году НАТО не имело в мирное время, как утверждалось в его открытых документах, планов использования нестратегических ядерных сил. А в 2016 году НАТО уже нацеливалось на поддержание в фокусе и постоянное совершенствование положений по ядерному сдерживанию устрашением и на указания по планированию в соответствии с требованиями века, повысив тональность вербальных угроз противнику за применение им ядерного оружия.
В 2018 году во время посещения штаба ОСК ВС США генеральный секретарь НАТО заявил о повышении внимания к ядерным вопросам. Если в 2017 году высший уровень готовности самолетов двойного назначения (СДН) нестратегических ядерных сил НАТО к применению ядерного оружия составлял 30 суток, то в 2019 году сообщалось, что предусматривался перевод СДН с высшего уровня готовности уже в десять суток на готовность в 24 часа. В октябре этого года генеральный секретарь НАТО демонстративно посетил авиабазу, с которой участники учения (СДН нескольких европейских стран в качестве представителей от эскадрилий самолетов-носителей ядерного оружия) осуществляли нанесение условных ядерных ударов.
Кстати, если в открытых документах НАТО можно найти информацию об ответном применении ядерного оружия, то в них нельзя узнать, отказался ли блок от применения ядерного оружия первым или придерживается действовавшей со дня начала существования НАТО политики применения ядерного оружия первым.
Уже в 2010 году Североатлантический союз объявил о намерении осуществлять необходимое чрезвычайное планирование и обеспечивать усиление («подкрепление») всех стран-союзниц и подтвердил намерение проводить урегулирование кризисов и вне евро-атлантического района. В 2014 году был одобрен план действий по повышению боевой готовности ОВС НАТО, а в 2016 году – концепция передового присутствия и усиления. В 2017 году было решено создать два командования (на Атлантике и в Европе) явно для обеспечения переброски подкреплений из США в восточные страны блока. Все эти планы претворялись в реальность.
Наступил 2020 год. Министр обороны США потребовал, чтобы ОК ВС США в Европе (где в 2016 году, впервые после окончания холодной войны, ввели «Постоянно действующий план войны») повысило сдерживание устрашением России.
НАТО приняло новую военную стратегию «Сдерживание устрашением и оборона евро-атлантического района». То есть «всеобъемлющую многосферную стратегию», фокус которой, по словам заместителя генерального секретаря, «нацелен на крупномасштабный (high-end) конфликт с основными противниками».
Победа любой ценой
Утверждения о военной угрозе для США и НАТО со стороны РФ и КНР не подтверждаются логикой. Располагая меньшим военным потенциалом чем США и НАТО, РФ и КНР не могут стать зачинщиками агрессии, поскольку наступающая сторона должна обладать многосферным превосходством своих вооруженных сил.
После окончания холодной войны американцы уверовали в догму «Нет в мире силы, равной нам». Ужесточение экономической конкуренции с «тиграми» Азии и увеличение аппетитов ВПК страны привело военно-политическое руководство США к выводу о возрастании военной угрозы со стороны КНР и РФ и, следовательно, о необходимости перехода на курс наращивания «превосходящей» военной мощи этой страны.
Но об уже существующих возможностях ядерных сил США напомнил в сентябре 2020 года командующий ОСК, сказав, что в ходе применения ядерного оружия в обязанности ОСК входит ограничение ущерба для США до максимально возможного уровня и завершение обмена ядерными ударами «на благоприятных для США условиях». А вот как охарактеризовал возможности ВС страны в октябре 2020 года министр обороны США: «Вне всяких сомнений, сегодня мы одержали бы победу в любом конфликте».
Какова же цель повышения летальности и боеготовности ВС США? Вновь цитирую самые свежие слова министра обороны: «Мы должны сдерживать устрашением и быть подготовленными к конфликту с возродившейся Россией».
Как видно, в Пентагоне и в ВС США нет недостатка в людях, чающих войны. Но суждено ли этим предчувствиям сбыться? Читаешь такие речи, видишь, как нагнетают обстановку и обзаводятся все новыми вооружениями, и поневоле вспоминаешь высокие горы с растущими там зимой массивами льда и снега, которые нежданно-негаданно превращаются в сметающие все на своем пути лавины.
комментарии(0)