Бурлящий африканский котел

Продолжающийся политический кризис в Ливии создал дополнительную почву для распространения терроризма. Фото Reuters

События последних пяти лет свидетельствуют о том, что международный терроризм представляет долговременный фактор, оказывающий существенное влияние на развитие как глобальной, так и региональной обстановки. Он также определяет динамику развития геополитических процессов, в которые вовлечены все мировые державы.

С течением времени терроризм приобрел новые признаки: устойчивость и трансграничность, тем самым создавая реальную угрозу субъектам международных отношений. Укрепившись на фоне пандемии новой коронавирусной инфекции COVID-19, международный терроризм серьезно дестабилизирует поступательное развитие межгосударственных отношений на современном этапе.

Ливийский фактор

Продолжающийся политический кризис в Ливии создал дополнительную почву для распространения террористической среды не только на территории самого этого государства, но и в соседних странах Северной Африки.

Раскол центральной власти, острый экономический кризис, стремление племенных воинских формирований получить доступ к распределению природных богатств (главным образом нефти) в совокупности привели к активизации в Ливии различных экстремистских группировок, которые представляют непосредственную угрозу странам Магриба.

В первую очередь это касается Туниса, имеющего около 500 км общей сухопутной границы с Ливией. Отметим, что Тунис являлся одним из главных поставщиков боевиков на Ближний Восток. По различным оценкам, на стороне террористической группировки ИГ (запрещена в РФ) в ближневосточном конфликте воевало до 5 тыс. тунисцев.

Новая роль Туниса

Росту экстремизма на территории Туниса способствует сложная социально-экономическая обстановка в наименее развитых юго-восточных районах страны. Фактическое приостановление трансграничной торговли с Ливией, которая имела жизненно важное значение для местного населения, привело к росту контрабанды и нелегальных перевозок, а также создало условия для заполнения общественного сознания экстремистской идеологией.

Другим немаловажным фактором расширения деятельности радикалов в Тунисе, а особенно деятельности ИГ является относительная близость к территории ЕС. Известно, что террористы рассматривают прибрежную зону в качестве удобного плацдарма для осуществления террористических актов на территории Европы.

«Малийская смута»

В Мали уже несколько лет ведется война правительственных сил против радикальных группировок, в частности против «Джамаат Нусрат аль-Ислам вааль-Муслимин» (запрещена в РФ). Основной причиной конфликта являются глубокие этнические и конфессиональные противоречия.

События арабской весны и ближневосточный конфликт сформировали новое понимание целей у террористических организаций, действующих в стране. Например, созданная в 2015 году экстремистская группировка «Аль-Мурабитун» (запрещена в РФ), состоящая преимущественно из туарегов и арабов, поддерживает идеи местных сепаратистов по созданию государства Азавад на территориях Мали, Нигера и Буркина-Фасо.

Проблемный Сахель

Глубокий гуманитарный кризис наблюдается и в других странах района Сахель, таких как Камерун, Нигерия и Чад, где в последние годы проблемы исламского экстремизма заметно обострились.

В Нигерии, обладающей самой большой мусульманской общиной этого района Африки, постоянно происходят религиозные столкновения между мусульманами и христианами. Наиболее опасной исламистской террористической группировкой на территории страны является «Боко харам» (запрещена в РФ). Недееспособность центральных властей позволила исламистам в августе 2014 года захватить и контролировать северо-восточную часть территории страны, по размерам сопоставимую с Бельгией.

Ситуация изменилась только после формирования государствами Африканского союза многонациональных вооруженных сил. Благодаря их успешным военным операциям в 2015 году террористическая организация утратила значительную часть захваченных ранее территорий, но по-прежнему дислоцируется в этом районе. При этом после вхождения «Боко харам» в ряды ИГ она заметно активизировала свою деятельность не только в самой Нигерии, но и в соседних странах – Чаде, Нигере и Камеруне.

Сомалийский терроризм

В Сомали, формально переставшем существовать как государство с 1986 года, обостряется обстановка вследствие продолжающегося конфликта между террористической организацией «Аш-Шабаб аль-Муджахедин» и ИГ (запрещены в РФ).

Для руководства «халифата» использование территории сомалийского государства в качестве плацдарма на континенте имеет стратегическую значимость, поскольку оно обладает самой длинной береговой линией из всех стран Африки. Возможность выхода в открытое море и контроля основных морских путей служит главным источником дохода экстремистской организации и является основой конфликтов между различными террористическими группировками.

Кроме того, в интересах расширения своей экстремистской деятельности ИГ рассматривает Кению и Эфиопию как широкую социальную базу для потенциальной вербовки боевиков. На территории этих государств (северные районы Кении преимущественно населены этническими сомалийцами, имеющими кенийское гражданство) уже активно действует «Аш-Шабаб аль-Муджахедин» (запрещена в РФ), которая вместе с союзниками из филиалов «Аль-Каиды» (запрещена в РФ) отказалась присягнуть на верность «халифу».

В свою очередь, ИГ при помощи медиа- и финансовых ресурсов удалось создать подконтрольную им новую группировку «Исламское государство в Сомали» (запрещено в РФ) из числа бывших руководителей бандформирований «Аш-Шабаб аль-Муджахедин», что внесло раскол внутри последней и привело к усилению конфликта между террористическими организациями.

Джихадисты открыто противопоставляют свою идеологию западным ценностям и традициям. Вместе с тем они активно действуют в тех европейских странах, которые «формировали» военно-политическую обстановку на Ближнем Востоке, а также в странах Северной Африки.

Африканская цитадель ИГ

Провинция Кабу-Делгаду на севере Мозамбика фактически полностью оказалась во власти ИГ. Активизация радикалов и последующее расширение сферы влияния привели к регулярным нападениям на конвои национальной армии.

Боевики навязывают местным жителям радикальный ислам и требуют от них безоговорочного подчинения новым порядкам. Тем, кто, по мнению экстремистов, не принимает условия, грозит смерть. Публичные казни и массовые убийства, а также уничтожение инфраструктуры страны стали обыденностью.

За несколько лет радикалы закрепились в африканском государстве и превратили его в оплот терроризма. Оккупация Мозамбика началась с северной провинции Кабу-Делгаду. Произошло это по нескольким причинам. В первую очередь прибывшие из соседней Танзании радикалы обратили внимание на религиозный состав префектуры. Также боевики воспользовались тем, что Мозамбик до сих пор пытается восстановиться после гражданской войны 1977–1992 годов. В процессе вербовки радикалы обещали молодежи победить бедность и безработицу. Для привлечения новых соратников террористы выбрали самые проблемные регионы, исторически обделенные вниманием правительства. Уже через несколько лет пропаганды многие жители перешли на сторону ИГ.

Одной из главных точек интереса радикалов на севере Мозамбика являются газовые месторождения, которыми богата страна. Для боевиков они имеют особую ценность, так как присвоение и контрабанда ценных ресурсов позволяют террористам расширять зоны влияния, оплачивая услуги иностранных наемников.

В 2021 году французская энергетическая компания Total, занимающаяся добычей сжиженного природного газа в Кабу-Делгаду, приостановила производство и эвакуировала часть сотрудников. Решение руководства концерна заморозить работы напрямую связано с активизацией ИГ в регионе.

Вызовы глобальной безопасности

С учетом нарастающего наплыва мигрантов из Африки в Европу анализ рассмотренных выше событий указывает на высокую вероятность превращения территории ЕС в один из центров экстремистской активности.

Дальнейшая эскалация террористической угрозы в постковидную эпоху будет способствовать внутриполитической дестабилизации европейских стран из-за обострения социальных конфликтов и постоянного воздействия террористических организаций на морально-психологическое состояние граждан.

Другим направлением распространения международного терроризма является активизация боевиков в странах Центральной Азии, где в последнее время наблюдается обострение внутриполитических противоречий. События на Ближнем и Среднем Востоке стали стимулирующим фактором для адептов идеи джихада в регионе. Угрозу для безопасности региона предоставляют вернувшиеся на родину экстремисты, которые прошли подготовку в лагерях ИГ и получили боевой опыт в Сирии и Ираке.

Сам факт участия радикалов в ближневосточных конфликтах свидетельствует не только о сохранении в первой четверти XXI века привлекательности идеи джихада, но и о существовании мощной сети исламистского подполья в регионе, обеспечивающей высокий уровень рекрутирования граждан в террористические организации. В этом контексте Центральная Азия становится комфортным местом для распространения международного терроризма.

Современные тенденции развития международного терроризма говорят о том, что это явление трансформировалась в глобальную проблему, в значительной мере определяющую перспективы формирования международной обстановки.

Сложившаяся на Африканском континенте ситуация создает благоприятную почву для возникновения конфликтов, которые становятся своего рода проводником для расширения масштабов деятельности существующих террористических группировок, а также для создания новых. В регионе отмечаются постоянные конфликты как между правительственными силами и террористическими организациями, так и между самими группировками за контроль над территориями, богатыми углеводородными месторождениями и минеральными ресурсами (рудами цветных металлов, алмазами). Вооруженные столкновения сопровождаются ростом количества терактов и числа жертв в различных странах континента.

Таким образом, обстановка в ряде стран мира с точки зрения распространения и активности террористических организаций, использующих агрессивные методы борьбы в достижении своих целей, остается напряженной. Принятие в последние годы различных мер как на государственном, так и на международном уровне позволило несколько повысить эффективность противодействия угрозам подобного характера. Однако главная работа на этом направлении еще впереди.