Лечить стали лучше, а жалоб на медиков все больше

Леонид Рошаль: «Есть абсолютные показатели – по легочным заболеваниям, по новорожденным, по акушерству». Фото РИА Новости

Почему медиков зачастую рассматривают в России чуть ли не как врагов народа? Об этом и других актуальных проблемах отечественного здравоохранения с обозревателем «НГ» Адой ГОРБАЧЕВОЙ беседует президент НИИ неотложной детской хирургии и травматологии, президент Национальной медицинской палаты, профессор Леонид РОШАЛЬ.

– Леонид Михайлович, претензий пациентов стало гораздо больше. Медицинский факт. Но всегда ли в этих жалобах, часто справедливых, виноваты врачи?

– Волна жалоб, которая поднялась в России, с моей точки зрения, носит неестественный характер и не отражает состояние дела. Лечить мы стали за последние годы лучше. Есть абсолютные показатели – по легочным заболеваниям, по новорожденным, по акушерству. А число жалоб, по данным, которые приводит Следственный комитет, увеличилось. Число уголовных дел увеличилось. И не только у нас.

Я поинтересовался, как с этим обстоит за рубежом: в Германии, Англии, Франции, США. Спрашивал в медицинских ассоциациях. Везде врачи хватаются за голову – лечить стали лучше, а число жалоб растет. В той же Германии оно увеличилось почти вдвое. Я считаю, что во многом виноваты средства массовой информации. Они внушают населению, что может не быть диагностических ошибок. Что доктора, как роботы, должны выполнять расчисленные функции, и тогда не возникнет осложнений и больные не будут умирать.

Это совсем не так. Я не знаю ни одного хорошего врача, у которого не было бы диагностических сомнений и который бы не ошибался. У меня за долгую жизнь тоже бывали ситуации, за которые при нынешнем раскладе я сидел бы в тюрьме. Интернет, СМИ раздувают каждый случай до невероятных размеров.

В нападки на медиков вступила еще одна сила – юридические компании, которые почувствовали запах денег и пытаются раскрутить любой случай до уголовного преступления. Договариваются с родственниками, которые в горе: близкого человека не вернешь, давайте накажем доктора и вместе с тем заработаем деньги. Вот как с гематологом Еленой Мисюриной. Не знаю, чего там было больше – желания наказать Мисюрину, которая, по моему мнению, ни в чем не виновата, или получить, между прочим, пятнадцать миллионов. Приношу свои соболезнования семье погибшего пациента. Он погиб не по злому умыслу врача Мисюриной и не по злому умыслу тех, которые хотели его спасти, но не смогли. Реакция организма на врачебные действия бывает очень разной, и анатомия пациентов разная, и болезнь протекает по-разному.

Чего добиваются – посадить в тюрьму хорошего доктора, не только Мисюрину, по России это не единичный случай? Чтобы сотни, а может, тысячи больных не получили квалифицированной помощи?

– Но ведь часто жалобы больных обоснованны.

– Немалая часть жалоб связана не с врачом, а с организацией здравоохранения. Жалуются на очереди в поликлиниках: врачи виноваты, губернаторы виноваты. Но что можно сделать, если врачей не хватает? Отменили распределение выпускников мединститутов. Мало кто хочет идти работать на участок, тем более ехать в тьмутаракань.

Я считаю, основываясь на своем опыте, что бояться работы на участке не надо – это хорошая школа. Когда вместо десяти педиатров остается пять и на каждого приходится не 800–850 детей, а две-три тысячи, каким образом можно оказать квалифицированную помощь? Как ни перекраивай поликлиники, пока не будет четкой профинансированной государственной программы, мы из этой ситуации не выйдем.

При двух предыдущих министрах здравоохранения позакрывали фельдшерско-акушерские пункты (ФАП). Теперь их открывают вновь. Но кто будет в них работать? Программа должна быть хорошо профинансирована, медики – получать большую зарплату, ощутимые льготы. Чтобы выгодно было поехать в ФАПы. По всей России должна быть одинаковая зарплата у медиков, тогда никто не будет уезжать с мест.

В Новосибирске прокуратура открыла прием жалоб на медиков прямо в поликлинике. Это что такое? Давайте откройте еще в поликлинике следственные органы, поставьте клетку для врача, выездное заседание суда (кстати, где-то такое уже было). Прозвучало предложение от следственных органов сообщать им обо всех случаях медицинских неудач в течение часа. Как будто это уже доказанное преступление.

Мы сейчас ведем довольно предметный разговор с главой Следственного комитета Александром Бастрыкиным. По-моему, он сам понимает абсурдность ситуации. Выступал на конференции в Национальной медицинской палате со словами, что надо щадить врачей. Накат на медиков, который идет со всех сторон, недопустим. Я так и сказал президенту Владимиру Путину, что скоро всех врачей пересажают. Он ответил с юмором, что всех не пересажают.

– После вашего разговора с Путиным вроде некоторый откат назад начался.

– Слава богу, если так. Национальная медицинская палата не скрывает недостатков, которые есть, в частности, в медицинском образовании. Но государство должно помочь образовательным учреждениям хорошим финансированием.

Прошлые врачебные объединения принимали прекрасные решения (я сам участвовал в Пироговских съездах), но весь пар уходил в свисток. За 10 лет не было исполнено ни одного решения Пироговских съездов. Мы не можем себе это позволить.

В Национальной медицинской палате разработана уникальная процедура – независимая медицинская экспертиза. Во главе экспертной комиссии будет стоять не врач, а юрист или судья в отставке, документы рассматриваются в обезличенном виде. Эксперты – медики. Задача – защита прав как врачей, так и пациентов.

– Бастрыкин согласился?

– Отнесся положительно. Национальная медицинская палата работает в тесном контакте с пациентскими организациями, их представители выступают у нас, наши – у них. Я не понимаю противостояния врачей и пациентов. Это противоестественно. Все, что мы делаем, – это для пациентов. В этом смысл деятельности медиков.