Николай Стародымов Двенадцатого октября 1943 г. в город Астара Азербайджанской ССР, расположенный на советско-иранской границе, прибыл эшелон, доставивший в условиях строжайшей секретности личный состав 131-го мотострелкового полка пограничных войск НКВД СССР, которым командовал Герой Советского Союза подполковник Н.Кайманов. Миссии, возложенной на данную часть, придавалось исключительное значение; неудивительно, что ее формирование и комплектование осуществлялись под контролем лично Лаврентия Берии.
По прибытии на место у всех военнослужащих полка были отобраны документы, в том числе и партийные, деньги, часы... С бойцами и командирами постоянно проводились занятия, причем упор делался на политучебу, в ходе которой разъяснялась суть предстоящей государственной важности задачи, людей инструктировали, как следует себя вести в ходе выполнения возложенных на них обязанностей...
Через три дня полк погрузился в машины Совирантранса, пересек государственную границу и направился вдоль Каспийского моря на юг...
131-й МСП был специально создан для обеспечения безопасности участников предстоящей Тегеранской конференции, на которую должны были прибыть главы трех ведущих государств антигитлеровской коалиции - Уинстон Черчилль, Теодор Рузвельт, Иосиф Сталин. Таким образом, основным воинским контингентом, охранявшим "большую тройку", стал полк советских пограничников. Сведения об этом хранятся в Центральном архиве ФПС.
МИФИЧЕСКОЕ ПОКУШЕНИЕ
На Тегеран как место для проведения конференции выбор пал не случайно. Более того, именно на этом варианте настаивал Сталин. Он мог себе позволить диктовать условия: 1943 г. со всей очевидностью показал, что Красная Армия и сама сможет справиться с гитлеровским вермахтом, а потому союзники, которые до сих пор выжидали, поняли, что пора давать четкий ответ о сроках открытия второго фронта, ибо иначе можно опоздать... Между тем Сталин, настаивая на Тегеране, исходил из того обстоятельства, где будет легче всего обеспечить его личную безопасность. Дело в том, что согласно советско-иранскому договору 1921 г. с началом Великой Отечественной войны СССР ввел войска в Северный Иран (это, к слову, отвечало интересам обоих государств), и, по сути, встреча проходила на "нашем поле".
А у Сталина имелись все основания полагать, что фашистская разведка постарается использовать столь уникальный момент, как сбор "большой тройки", и постарается организовать покушение на лидеров антигитлеровской коалиции. Во всяком случае, Берия постарался, чтобы эта мысль прочно засела в голове "отца народов". Хозяину Кремля вообще регулярно докладывали о разоблачаемых террористах, которые готовились лишить его жизни: достаточно вспомнить зловещую историю 1935 г., когда была разгромлена целая "сеть заговорщиков", в которую входило 110 человек, в числе которых оказались секретарь президиума ЦИК Авель Енукидзе, а также 18 сотрудников правительственной библиотеки, 11 уборщиц, телефонисток и швейцаров, 48 плотников, дворников и других технических работников! И даже 6 домохозяек...
Ну, а тут информация о предстоящем теракте (поступала она, подчеркнем, через того же Берию) выглядела очень убедительно. В Германии, докладывали Верховному главнокомандующему, данная операция получила кодовое название "Длинный прыжок", и руководил подготовкой диверсантов сам знаменитый Отто Скорцени... Это не могло не настораживать!
Оговоримся сразу: хитрый нарком внутренних дел, мягко говоря, несколько сгущал краски. Действительно, в свое время в долгосрочных планах германской разведки Тегерану уделялось немалое внимание. Более того, столица Ирана рассматривалась как центр гитлеровского разведывательного проникновения во всем регионе. Однако советские и английские спецслужбы тоже не дремали - к моменту начала конференции в Тегеране прогерманское подполье было полностью разгромлено, ни одной (!) действующей разведывательно-диверсионной группы нацистов в городе, да и в стране в целом, не оставалось, а глава местной гитлеровской резидентуры Майер сидел в тюрьме.
...Впрочем, эти факты отнюдь не умаляют значения грандиозной работы, проделанной советскими пограничниками в Тегеране. Потому что все обязанности по патрулированию улиц, по организации охраны конференции надо было выполнять в полном объеме. Так кто же они, бойцы и командиры, оказавшиеся в Иране?
ИЗ МЫТИЩ В СТОЛИЦУ ШАХИНШАХОВ
Полк начал формироваться еще в ноябре 1942 г. в Бабушкине (с 1960 г. в черте Москвы), в бывших казармах Московского военно-технического училища войск НКВД (ныне Московский военный институт Федеральной пограничной службы). По личному приказу Берии сюда направлялись лучшие из лучших военнослужащие НКВД. Командиром был назначен, как уже говорилось, Герой Советского Союза подполковник (впоследствии полковник) Н.Кайманов, его заместителями - Герои Советского Союза подполковник Н.Руденко и капитан И.Чернопятко. 36 человек из личного состава части к тому времени имели государственные награды. Правда, в процессе комплектования выяснилось, что значительное число бойцов на передовой не бывали, а потому не имеют ратного опыта - лишь 327 прошли сквозь горнило сражений. В связи с этим командование приняло решение организовать своеобразную "стажировку" для необстрелянных: с февраля по октябрь 1943 г. на фронтах побывало 153 снайпера и лучших стрелка...
Всего 131-й мсп к моменту отправки в Иран насчитывал 1750 человек. Кроме того, перед самой конференцией в штат части ввели Отдельный батальон в количестве 320 человек. Что за специфические задачи стояли перед ними - никаких сведений о сем не сохранилось, во всяком случае найти их не удалось. Тотчас по окончании конференции, 6 декабря 1943 г. этот Отдельный батальон отбыл в Советский Союз.
...И вот 7 октября со станции Мытищи секретный эшелон увез полк на юг, к иранской границе. Далее 75 автомобилей в два захода перебросили его в Тегеран. И там начался новый этап службы - тот, к которому бойцы готовились почти год!
В Тегеране часть разместили в военном городке 182-го горнострелкового полка. В этот период ряд официальных документов полковник (к тому времени он уже получил очередное воинское звание) Кайманов подписывает как "Командир гарнизона Советских войск в Тегеране".
Оговоримся, что в обеспечении безопасности конференции принимали участие и другие воинские формирования. Однако их деятельность мы рассмотрим на примере именно 131-го мсп.
Первым делом была проведена рекогносцировка города, определены объекты, которые подлежали обязательной охране. В их число входили советские посольство, консульство, торгпредство и комендатура, дворец шаха, почта, телеграф, военные склады, аэродром... Первоначально предполагалось установить 40 постов в Тегеране, но затем это число пришлось увеличить до 100 - по 2-3 бойца на каждом. Кроме того, в городе постоянно находились 3 взвода резерва...
С 24 ноября от полка выделялся почетный караул. В тот день в его состав были назначены 105 человек, в том числе взвод музыкантов. (К слову, в более поздних документах он именуется как джаз-оркестр). Непосредственно на охрану советского посольства заступили 120 бойцов 4-й стрелковой роты.
СТАЛИНСКИЕ ХИТРОСТИ И ПРЕДОСТОРОЖНОСТИ
Собственно конференция начала свою работу 28 ноября. Однако этому событию предшествовал эпизод, который, с подачи наших кинематографистов (фильмы "Освобождение" и "Тегеран-43") стал хрестоматийным. Вячеслав Молотов пытался уговорить посла США в СССР Аверелла Гарримана, чтобы американский президент перебрался в советское посольство. Гарриман не соглашался. Тогда Молотов выложил те же "козыри", которые подготовил Берия для Сталина, - о масштабном нацистском заговоре... И Рузвельт согласился, переехал в советскую резиденцию. Позднее сын президента Рузвельта, Элиот, комментируя это решение отца, вспоминал, что "повсюду была расставлена русская охрана, состоявшая в большинстве из офицеров". Сын Берии, Сергей, также в последующем рассказывал, что комнаты, предназначенные для американской делегации, были буквально нашпигованы подслушивающей аппаратурой. Как бы то ни было, историческая наука подает нам данный эпизод как несомненную победу советской дипломатии. Рискнем высказать осторожный скепсис по данному поводу. Вряд ли Рузвельт был настолько наивен, что не понимал подлинную подоплеку подобного приглашения. Скорее всего, причина его уступчивости кроется в следующем: с Черчиллем они общались куда чаще, чем с "дядюшкой Джо", взгляды и позиции английского премьера ему были известны и понятны, а потому он желал пообщаться с советским лидером в неформальной обстановке...
Впрочем, вернемся к документам.
28 ноября в городе несла службу саперная рота. На следующий день для сопровождения на переговоры советской делегации из числа военнослужащих погранполка сформировали экипажи водителей автомобилей и мотоциклов. Надо отметить, что автомотопарк 131-го мсп был довольно обширным: 6 "Виллисов", 4 "М-1", 80 полуторатонных "Фордов", 22 трехтонных "ЗиСа", до 30 "ГАЗов" и мотоциклов и... 22 танка Т-34.
Общеизвестно, что с точки зрения политической конференция прошла весьма успешно. Никаких посягательств на жизнь членов "большой тройки" не произошло. В ежедневных отчетах о политико-моральном состоянии личного состава 131-го мсп значилось, что "отрицательных явлений советской воинской дисциплины в полку не было". 202 человека получили повышения в званиях, ценные подарки.
Между тем без изрядной ложки дегтя и здесь не обошлось.
Еще в Астаре, когда полк готовился к броску на юг, сюда прибыл оперуполномоченный СМЕРШа и с ним целая команда подчиненных. Они в очередной раз начали "шерстить" личный состав, хотя, казалось бы, здесь и так должны были оказаться только люди без сучка и задоринки в биографиях. Однако только за октябрь-декабрь 1943 г. по "материалам" контрразведчиков в СССР отправили 26 человек. Причины разные: пьянство, обмен советских денег на иностранную валюту, "воровство народного имущества", антисоветские высказывания... Вместе с тем за такое серьезное воинское преступление, как оставление караула и продажа иранцу финского ножа, один из красноармейцев получил только 5 суток гауптвахты...
По окончании конференции 131-й мсп остался в Иране. Ни в каких боестолкновениях не участвовал, занимался только охраной советских объектов. И так - до момента его расформирования в октябре 1945 г. Соответственно, из всего личного состава части правами и льготами участников войны пользовались и пользуются только те, кто был направлен в его состав с фронта или же проходил на передовой стажировку...
На этом можно было бы поставить точку. Но хотелось бы отметить, что в охране Сталина в период Потсдамской конференции в 1945 г. (операция "Пальма") принимало участие значительно большее число сотрудников органов безопасности. Так, в районе, где размещалась советская делегация и проходила конференция, было сосредоточено 7 полков НКВД и полторы тысячи самых опытных оперативников. Во дворце Цецилиенхоф находились 1000 солдат и 150 оперативных работников советских органов безопасности. А для того чтобы со Сталиным ничего не случилось во время его следования в поезде из Москвы в Германию и обратно, за состоянием полотна и обстановкой в пятикилометровой зоне вдоль железной дороги следили 17 140 бойцов НКВД, огромное число оперативников, курсировали бронепоезда.
