Михаил Лешин ГРУППА советских оккупационных войск в Германии (ГСОВГ) выполняла свои задачи на основе договоренностей, выработанных на Ялтинской и Потсдамской конференциях держав антигитлеровской коалиции, и других документов, подписанных представителями союзников. Так, в тексте Декларации о поражении Германии и принятии на себя верховной власти от 5 июня 1945 г. правительства СССР, США, Великобритании и Франции закрепили за собой право "размещать вооруженные силы и гражданские органы в любой или во всех частях Германии по своему усмотрению" и предпринимать любые меры, "какие они сочтут необходимыми для будущего мира и безопасности". Все германские власти и германский народ должны были "безоговорочно выполнять все требования представителей союзников", причем к последним относились также "лица или органы, должным образом назначенные действовать по их уполномочию". В случае отказа германских властей или народа выполнять свои обязательства, представители союзников были уполномочены предпринимать "любые действия, которые они сочтут целесообразными при этих обстоятельствах".
После передачи в октябре 1949 г. правительству Германской Демократической Республики функций управления, принадлежавших ранее Советской военной администрации в Германии (СВАГ), ответственность за выполнение обязательств, вытекающих из совместно принятых решений четырех держав, перешла к государственным органам ГДР. При этом общий контроль за выполнением указанных решений возлагался на Советскую контрольную комиссию (СКК) - преемницу СВАГ, образованную решением Совета министров СССР 10 октября 1949 г. В соответствии с особым Положением СКК кроме прочего была уполномочена обеспечивать выполнение в Восточной зоне Германии установленных соглашениями между союзными державами задач оккупации. 27 мая 1953 г. деятельность СКК была прекращена. После этого контрольные функции перешли к созданному аппарату верховного комиссара СССР в Германии.
КАК ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ
Уже первая информация о волнениях в Восточном Берлине и беспорядках 16 июня 1953 г. в центре города вызвала серьезную озабоченность как у восточногерманского правительства, так и у советских представителей в ГДР. Одно из первых подробных донесений министрам иностранных дел и обороны СССР Вячеславу Молотову и Николаю Булганину о событиях в Берлине было направлено в Москву ранним утром 17 июня.
В указанном документе, подписанном одновременно советским верховным комиссаром в Германии Владимиром Семеновым и главнокомандующим ГСОВГ генерал-полковником Андреем Гречко, сообщалось, что в первой половине дня 16 июня в советском секторе Берлина состоялась демонстрация строительных рабочих, протестовавших против повышения норм выработки. Акция завершилась после объявления ЦК Социалистической единой партии Германии об отмене повышения. Удовлетворенное достигнутым большинство демонстрантов разошлось по домам, но вечером того же дня начались уличные беспорядки, заключавшиеся в перекрытии улиц, опрокидывании машин, разгроме магазинов, забрасывании камнями памятника Сталину, попытках проникнуть на территорию отдельных промышленных предприятий и в квартиры активистов СЕПГ.
Хотя порядок силами восточноберлинской полиции был восстановлен, в целях недопущения расширения масштабов волнений руководство ГДР в тот же день приняло решение о введении патрулирования на улицах и об усилении охраны важнейших объектов в городе. Ответственность за это возложили на министра госбезопасности ГДР Вильгельма Цайссера. В Берлин направили отряды так называемой казарменной полиции из Ораниенбурга и Потсдама численностью 1100 человек.
Со своей стороны ГСОВГ по просьбе восточногерманских властей выделила 450 военнослужащих на автомашинах для патрулирования районов сосредоточения важных государственных объектов. Предварительно с немецкой стороной было оговорено, что "советские войска могут быть привлечены к активному участию в поддержании порядка лишь в исключительном случае крайней необходимости". Руководство над советскими войсками в Берлине взял на себя генерал-полковник Гречко (в то же время в Берлине с инспекцией находился Маршал Советского Союза Леонид Говоров).
В первой половине дня 17 июня стало ясно, что сил восточногерманской полиции для наведения порядка в столице явно недостаточно. Демонстранты принялись закидывать полицейских камнями, в районе Сталин-аллее провоцировать советские воинские патрули. Кроме того, поступила информация, что в Западном Берлине объявлено о проведении "демонстрации солидарности", и существует вероятность, что ее участники попытаются проникнуть в Восточный Берлин и принять участие в беспорядках. Были получены данные о том, что забастовки и демонстрации охватили также другие города ГДР.
ВОЕННОЕ ПОЛОЖЕНИЕ
После анализа сложившейся обстановки советским руководством принимается решение о более активном привлечении частей и подразделений ГСОВГ к наведению порядка. С 13.00 17 июня вводится военное положение в советском секторе Берлина, в город перебрасываются две механизированные и одна танковая дивизии. Нашими войсками под охрану берутся все основные правительственные и общественные здания. Также было объявлено военное положение в городах Магдебург, Лейпциг, Дрезден, Галле, Герлиц и Бранденбург. Членов правительства ГДР вывезли из опасных районов в резиденцию советского верховного комиссара в Карлсхорсте. В 14.00 они выпустили обращение к немецкому народу с разъяснением смысла происходящих событий.
Ближе к вечеру в Берлин прибыл начальник Генерального штаба - первый заместитель министра обороны СССР Маршал Советского Союза Василий Соколовский (с 1946 по 1949 г. главнокомандующий ГСОВГ). Вскоре после этого (в 19.30) командующим армиями Группы направили боевой приказ, подписанный главнокомандующим ГСОВГ и его начальником штаба генерал-полковником Тарасовым, в котором предписывалось по боевой тревоге вывести войска из лагерей и занять населенные пункты ГДР, где были отмечены или предполагались волнения.
Как видно из итогового доклада генерала Гречко министру обороны за 17 июня, по состоянию на 23.00 в советском секторе Берлина и большинстве городов ГДР порядок в основном наведен. Также сообщалось, что в английском секторе Берлина было введено военное положение и войскам запрещалось покидать военные городки. В других западных секторах Берлина военное положение не вводилось, но оккупационные войска, а также подразделения западноберлинской полиции находились в боевой готовности.
В тот же день, 17 июня, министр обороны СССР получил еще одно важное донесение, подписанное маршалами Соколовским и Говоровым. В нем они высказывали предположение, что события в ГДР подготовлены заблаговременно. С их точки зрения, это подтверждалось следующими фактами: беспорядки начались практически одновременно во многих крупных городах Восточной Германии; демонстрантами применялась одинаковая тактика действий (прекращение работы, стремление захватить одни и те же объекты - райкомы, учреждения госбезопасности, тюрьмы); выдвигались одинаковые лозунги. Кроме того, отмечалось, что массовые выступления явились неожиданностью как для правительства ГДР, так и для наших представителей в Германии, а также высоко оценивалась активность действий восточногерманской полиции (несмотря на ее слабое вооружение). Замедленная реакция ГСОВГ на происходящее оправдывалась тем, что все войска находились в лагерях вдали от крупных городов.
Уже на следующий день - 18 июня - в Москву докладывалось, что положение в Берлине спокойное. При этом, правда, отмечалось, что продолжаются демонстрации и забастовки в других населенных пунктах. Уполномоченный МВД СССР в Германии полковник Фадейкин в докладной на имя маршала Соколовского от 19 июня сообщал, что "в течение дня 18 июня отношение между советскими солдатами и населением Берлина заметно улучшилось. Наши солдаты за все время событий вели себя дисциплинированно. Уже вчера можно было наблюдать на улицах Берлина мирные беседы советских военнослужащих с населением". По информации Фадейкина, забастовки на ряде промышленных предприятий ГДР в связи с решением восточногерманского правительства о повышении норм выработки на 10% начались в последних числах мая. 12 июня среди строительных рабочих, занятых на восстановлении Сталин-аллее в Берлине, пошли разговоры о том, что они не признают новые нормы и при необходимости объявят забастовку. Об этих настроениях Центральному правлению Свободных немецких профсоюзов и ЦК СЕПГ стало известно 15 июня, однако своевременных предупредительных мер принято не было.
По данным командования ГСОВГ на 20 июня, за время событий было арестовано 8029 человек, убиты из числа участников беспорядков 33 и ранены 132 человека. По приговору военно-полевого суда расстреляны 6 активных провокаторов. Погибли 17 сторонников СЕПГ и 166 ранены.
НОРМАЛИЗАЦИЯ ОБСТАНОВКИ
Вечером 19 июня командование ГСОВГ сообщило в Москву, что уличные беспорядки на территории ГДР повсеместно прекратились, хотя забастовки продолжаются. Нормализация позволила в тот же день разрешить гражданам Восточного Берлина, оказавшимся в результате событий в западных секторах города, возвратиться домой.
Статистика по таким случаям, как следует из доклада генерала Гречко Булганину от 1 июля 1953 г., выглядит следующим образом: за период с 19 по 29 июня возвратилось из западных секторов 22 758 граждан ГДР, оказавшихся там после 17 июня, и 1511 человек из ушедших до известных событий. С 17 по 29 июня задержано 9530 человек, из них освобождено в процессе фильтрации 5280, оформлены аресты 2445 человек, переданы в судебные органы дела на 1213, осуждены немецкими судебными органами 279 человек, оправдано - 40. В этой связи интересна выдержка из донесения Гречко в Москву от 10 июля: "Некоторая часть работников народной полиции выражает недовольство тем, что целый ряд, по их мнению, вражеских элементов освобождается из-под ареста..."
В большинстве населенных пунктов ГДР военное положение отменили с 00.00 часов 25 июня. В остальных городах, включая Берлин, Магдебург, Лейпциг, - с 24.00 11 июля (комендантский час в Восточном Берлине не действовал со 2 июля). 11 июля из Берлина в пункты постоянной дислокации ушли советские войска, находившиеся в городе в связи с событиями 17 июня.
Вместе с тем 25 июня маршал Соколовский докладывал Булганину: "Рядом фактов установлено, что вражеская агентура перешла от открытых выступлений к подпольным действиям, направленным на организацию диверсий, провокаций и угроз по адресу партийных и хозяйственных руководителей ГДР". Маршал привел среди прочего следующий факт: на одном из объектов разработок "Висмут" в районе города Гера обезврежена заложенная взрывчатка.
А согласно докладу начальника штаба ГСОВГ начальнику Генерального штаба от 21 августа 1953 г. в Магдебурге удалось раскрыть подпольную шпионскую организацию. Арестовано 18 человек и изъято 6 радиостанций. Действовала эта группа под руководством центра в американском секторе Западного Берлина. Ее основной задачей была подготовка тайников в районе Магдебурга для закладки оружия.
Дарья Гармоненко 
